Д’Артаньян подошел ближе.
В это мгновение человек в шляпе с перьями перестал размахивать руками, уперся кулаками в колени и, согнувшись, стал наблюдать, как шестеро дюжих мужчин пытались поднять обтесанный камень на деревянный обрубок, чтобы потом подвести под глыбу веревку лебедки.
Задыхаясь и обливаясь потом, строители изо всех сил старались приподнять камень на несколько дюймов над землей, в то время как седьмой готовился при первой же возможности сунуть под него толстый брусок. Но камень дважды вырывался у них из рук раньше, чем им удавалось достаточно поднять его, и рабочим приходилось отскакивать назад, чтобы глыба не отдавила им ног.
Человек в шляпе с перьями выпрямился и гневно спросил:
– Что это? Из соломы вы, что ли? Черт возьми! Отойдите и посмотрите, как это делается.
«Гм, – подумал д’Артаньян, – не собирается ли он поднять эту глыбу? Любопытно».
Землекопы отошли с понурым видом, покачивая головами; на месте остался только тот, кто держал деревянный брусок, – по-прежнему готовый исполнить свою обязанность.
Человек в шляпе с перьями подошел к камню, наклонился, просунул под него руки, напряг геркулесовы мышцы и ровным, медленным движением, напоминавшим ход машины, поднял глыбу на целый фут от земли. Рабочий воспользовался этим и подложил брус под камень.
– Вот! – сказал исполин, не бросив глыбу, а медленно опустив ее на подпорку.
– Ей-богу, – воскликнул д’Артаньян, – я знаю только одного человека, способного показывать такие фокусы!
– А? – спросил гигант и обернулся.
– Портос! – прошептал изумленный мушкетер. – Портос в Бель-Иле!
Со своей стороны человек в шляпе посмотрел на мнимого управляющего и узнал его, несмотря на непривычный костюм.
– Д’Артаньян! – вскричал он, краснея. – Тсс! – прибавил он через мгновение.
– Тсс! – отозвался мушкетер.
В самом деле, если д’Артаньян разоблачил Портоса, то и Портос тоже поймал д’Артаньяна. В первую минуту в каждом из них сильнее всего говорило желание сохранить свою тайну.
Тем не менее они обнялись.
Они хотели скрыть от присутствующих свои имена, а не свою дружбу.
Но после объятий оба задумались.
«Почему Портос в Бель-Иле ворочает камни?» – спросил себя д’Артаньян, но, конечно, спросил мысленно.
Портос, менее искушенный в дипломатии, подумал вслух.
– Зачем вы в Бель-Иле? Что вы тут делаете?
Нужно было ответить без колебаний.
Если бы д’Артаньян не нашелся сразу, он бы никогда не простил себе этого.
– Я здесь потому, что вы в Бель-Иле, друг мой.
– Ага, – ответил Портос, видимо, сбитый с толку этим доводом, стараясь уяснить себе его с помощью своей известной нам сообразительности.
– Конечно, – продолжал д’Артаньян, не желавший дать своему другу опомниться, – я сначала поехал к вам в Пьерфон.
– И не застали меня там?
– Нет, но я видел Мустона.
– Но ведь не Мустон сказал вам, что я здесь?
– Почему бы ему было не сказать мне этого? Разве я не заслуживаю доверия Мустона?
– Он сам этого не знал.
– О, вот причина, по крайней мере не оскорбительная для моего самолюбия.
– Но как же вы добрались до меня?
– Э, дорогой мой, такой важный барин, как вы, оставляет следы всюду, где побывает, и я не уважал бы себя, если бы не умел находить моих друзей.
Даже столь льстивое объяснение не вполне удовлетворило Портоса.
– Но я ехал переодетым – значит, я не мог оставлять следов, – сказал он.
– Как же вы переоделись?
– Я приехал под видом мельника.
– Разве такой вельможа, как вы, Портос, может усвоить манеры простых людей настолько, чтобы обмануть других?
– Но клянусь вам, мой друг, я так хорошо играл свою роль, что все обманывались.
– Однако все же не настолько хорошо, чтобы я не мог отыскать вас.
– Да. Но как же это случилось?
– Погодите, сейчас расскажу. Представьте себе, Мустон…
– Ах уж этот Мустон! – проворчал Портос, сдвигая две триумфальные арки, служившие ему бровями.
– Да погодите же! Мустон не виноват, так как он сам не знал, где вы.
– Конечно. И потому-то мне так хочется скорее все понять.
– Как вы нетерпеливы, Портос!
– Ужасно, когда чего-нибудь не понимаю.
– Вы все поймете. Ведь Арамис писал вам в Пьерфон?
– Да.
– Он написал, чтобы вы приехали до равноденствия?
– Да.
– Ну вот, – заключил д’Артаньян, надеясь, что Портос удовольствуется этим объяснением.
Исполин глубоко задумался.
– Да, да, – сказал он наконец, – понимаю. Арамис звал меня до равноденствия, и потому вы поняли, что он просит меня приехать к нему. Вы спросили, где Арамис? Вы рассуждали так: «Где Арамис, там и Портос». Вы узнали, что Арамис в Бретани, и решили: «Портос в Бретани».
– Вот именно. Право, Портос, вы прямо колдун. Как вы все это сразу угадали! Приехав в Рош-Бернар, я узнал о возведении замечательных укреплений на Бель-Иле. Это подстрекнуло мое любопытство. Я сел в рыбачью лодку, не подозревая, что вы в Бель-Иле. Приехав и увидев человека, поднявшего такой камень, которого не сдвинул бы и сам Аякс, я воскликнул: «Только барон де Брасье в состоянии проделывать такие штуки». Вы услыхали, повернулись, узнали меня, мы обнялись, и, ей-богу, если вы не против, давайте обнимемся еще раз.
– Вот как все просто объясняется, – произнес Портос.
И он обнял д’Артаньяна с таким горячим чувством, что в течение пяти минут мушкетер не мог вздохнуть.
– Да вы стали еще сильнее прежнего, – заметил д’Артаньян. – Хорошо еще, что только в руках!
Портос ответил приветливой улыбкой.
В течение пяти минут д’Артаньян не мог перевести дыхание и за это время обдумывал нелегкую роль, которую ему придется играть. Надо было обо всем расспросить, самому ни на что не отвечая. Когда он окончательно отдышался, у него уже был выработан план кампании.
Д’Артаньян немедленно начал наступление:
– Теперь, когда я вам все объяснил, мой друг, или, вернее, когда вы все угадали, скажите мне, что вы тут делаете, в этой пыли и грязи?
Портос отер лоб, с гордостью огляделся по сторонам и сказал:
– Но мне кажется, вы видите, что я тут делаю.