Удивленная не менее других таким оборотом дела, королева-мать поспешила сообщить о нем молодой королеве и Филиппу Орлеанскому. Но каждому из них она передала новость по-разному. Невестке она сказала так:
– Видите, Тереза, как вы ошибались, обвиняя короля: сегодня ему приписывают уже новую любовь, наверное, и этот слух такой же пустой, как и вчерашний.
А рассказав приключение под королевским дубом принцу, она добавила:
– До чего вас ослепила ревность, дорогой мой Филипп! Ясно как день, что король совсем потерял голову из-за этой девчонки Лавальер. Смотрите не проболтайтесь об этом жене, а то, пожалуй, это дойдет и до королевы.
Последнее предупреждение подействовало немедленно. Лицо принца просияло; он торжествовал; так как еще не было двенадцати, а праздник должен был продолжаться до двух часов ночи, то, разыскав жену, он предложил ей руку и пошел гулять.
Через несколько шагов он сделал именно то, против чего предостерегала его мать.
– Смотрите, не передавайте королеве, что болтают про короля, – сказал он таинственно.
– А что болтают? – осведомилась принцесса.
– Что мой брат вдруг самым нелепым образом влюбился.
– В кого?
– В девчонку Лавальер.
Было темно, и принцесса могла улыбаться сколько угодно.
– Вот как! – проговорила она. – А с каких это пор?
– По-видимому, недавно, всего несколько дней тому назад. Но это был только дымок, пламя вспыхнуло лишь сегодня.
– Что же, по-моему, у короля прекрасный вкус: девочка очаровательна.
– Вы смеетесь, дорогая моя.
– Я? Почему же?
– Во всяком случае, эта страсть кому-нибудь принесет счастье, хотя бы самой Лавальер.
– Право, вы говорите так, точно читаете в сердце моей фрейлины. Почему вы так уверены, что она согласна отвечать на страсть короля?
– А почему вы уверены, что она не согласна?
– Она любит виконта де Бражелона.
– Вы думаете?
– Она даже его невеста.
– Была.
– Как так?
– Да ведь когда к королю обратились за разрешением на этот брак, он отказался дать согласие.
– Отказался?
– Отказался, несмотря на то, что его просил граф де Ла Фер, которого он так уважает за участие в восстановлении на престоле вашего брата и за многое другое.
– Тогда бедным влюбленным ничего больше не остается, как ждать, чтобы король изменил свое решение; они молоды, времени впереди у них много.
– Ах, душечка, – сказал Филипп, рассмеявшись, в свою очередь, – я вижу, что вы не знаете самой сути дела, не знаете, что именно так глубоко тронуло короля.
– Что же его так тронуло? Говорите скорее.
– Одно весьма романтическое приключение.
– Вы знаете, как я люблю такие приключения, и томите меня, – нетерпеливо сказала принцесса.
– Так вот, под королевским дубом… Вы знаете, где этот королевский дуб?
– Не все ли равно где. Под королевским дубом?..
– Видите ли, мадемуазель де Лавальер была там с двумя подругами и, полагая, что они совершенно одни, призналась в своей страстной любви к королю.
– Вот как! – сказала принцесса, начиная волноваться. – Она призналась в любви к королю?
– Да.
– Когда?
– Час тому назад.
Принцесса вздрогнула.
– А об этой ее страсти никому не было известно раньше?
– Никому.
– Даже самому его величеству?
– Даже самому его величеству. Малютка глубоко хранила свою тайну, но не выдержала и проговорилась подругам.
– Откуда вы узнали эту чепуху?
– Да оттуда же, откуда всем стало известно об этом.
– А откуда известно всем?
– От самой Лавальер, которая созналась в этой любви своим подругам Монтале и Тонне-Шарант.
Принцесса остановилась и нервным движением выдернула свою руку из-под руки мужа.
– Так час тому назад она сделала это признание?
– Да, приблизительно час тому назад.
– И королю стало об этом известно?
– В этом именно и заключается самая романтическая сторона приключения. Король с Сент-Эньяном стояли невдалеке от дуба и, разумеется, ни слова не упустили из всего этого интересного разговора.
При этих словах принцесса почувствовала, что ее точно ударили ножом в сердце.
– Но я после этого видалась с королем, – проговорила она опрометчиво, – и он ничего не сказал мне об этом.
– Ну вот! – наивно воскликнул принц, как торжествующий супруг. – Еще бы он сам рассказал о том, что строжайше запретил передавать вам.
– Что-о-о! – гневно вскричала принцесса.
– Я говорю, что все это хотели скрыть от вас.
– Зачем же это понадобилось?
– Боялись, что вы так дружны с королевой, что не выдержите и разболтаете ей все.
Принцесса поникла. Ей был нанесен смертельный удар. И она не успокоилась, пока не встретилась с королем.
Король, конечно, узнаёт последним, что про него говорят, подобно тому как любовник – единственный человек, который не знает, что говорят про его возлюбленную. Поэтому, когда Людовик увидел искавшую его принцессу, он подошел к ней немного смущенный, но все такой же любезный и предупредительный.
Принцесса ждала, чтобы он сам заговорил о Лавальер. Не дождавшись, она спросила:
– Ну, что случилось с этой девчонкой?
– С какой девчонкой? – спросил король.
– С Лавальер… Ведь вы говорили мне, государь, что она упала в обморок.
– Ей все еще нехорошо, – проговорил король с притворным равнодушием.
– Это, пожалуй, может повредить тем слухам, которые вы так хотели пустить, государь.
– Каким слухам?
– Что вы интересуетесь Лавальер.
– Надеюсь, что они сами распространятся, – отвечал рассеянным тоном король.
Принцесса подождала еще; она хотела знать, расскажет ли ей король о происшествии под королевским дубом. Но король и не заикнулся о нем. Принцесса тоже не решалась заговорить. Так они и расстались, ни словом не обмолвившись обо всех этих событиях.
Как только король удалился, принцесса тотчас же разыскала Сент-Эньяна. Это было нетрудно, так как граф, подобно сторожевому судну, конвоирующему большие корабли, всегда находился где-нибудь поблизости от короля.
В ту минуту принцессе нужен был именно такой человек, как Сент-Эньян. А он, со своей стороны, искал слушателя познатнее, чтобы изложить разговор под дубом во всех подробностях. Поэтому он не заставил себя долго упрашивать. Когда он окончил свое повествование, принцесса сказала: