«А ты что, царские хоромы ожидала в «хрущевке» увидеть?» – мысленно фыркнула она. А вслух позвала, подойдя ближе к пролому:
– Эй! Тут кто-нибудь есть?
Больше всего ей хотелось позвать сейчас Колю. Так сильно, что она едва удержалась. И так сильно разозлилась на себя за это желание, что не сразу услышала, как из-за стены ей кто-то ответил. Лишь когда оттуда крикнули: «Ну, чего молчишь-то?», Соня опомнилась и заглянула в дыру. По ту сторону стоял человек в черной, пропыленной бандане. Сквозь маску из грязи и пыли на Соню блеснули глаза.
– Ну, лезь сюда! – Человек протянул руки, но Соня замотала головой и попятилась. Человек сплюнул. – Ладно, тогда я к тебе…
Отверстие было на сей раз не очень высоко, и вскоре незнакомец уже отряхивался по эту сторону пролома.
Сначала Соне показалось, что перед ней – молодой парень, даже подросток. Черные кожаные штаны, такая же куртка, вся в цепях и блестящих заклепках. Вкупе с черной банданой экипировка выдавала в нем рокера или байкера. Соня не особо разбиралась в этих тонкостях. Но оказалось, что она ошиблась в главном.
– Ну, давай знакомиться, что ли, – протянул руку «байкер». – Антонина.
– Кто? – заморгала Соня.
– Вообще-то я, – гыгыкнули в ответ. Но смех тут же прервался. – Ой! А это кто? Фак! Да это же волк!
«Байкер» (или все-таки «байкерша»?) отскочил к дыре с явным намерением шмыгнуть туда, и Соня поспешно крикнула:
– Не бойтесь! Это Юрс! Он не укусит.
– Ага… Он сразу проглотит!.. – недоверчиво, через плечо, посмотрела на волка Антонина. Все-таки Соня уверилась, что это действительно девушка. Вон и сережка из-под банданы поблескивает.
– Нет, правда, Юрс не кусается. Он… дрессированный. – Соня чуть было не сказала, что волк – разумный и говорящий, но вовремя одумалась, опасаясь, что это скорей напугает, нежели успокоит гостью. Хоть бы он и впрямь сейчас не заговорил, подумала она.
– Ну-у… – протянула девушка и медленно подошла к Соне, опасливо косясь на волка. – Попробую поверить.
Юрс демонстративно отвернулся, отошел к стене, лег и еще более демонстративно зевнул. Нужна ты мне, дескать, больно.
«Байкерша» почувствовала себя уверенней.
– Ну а ты-то кто? – спросила она, меряя Соню взглядом.
– Я – Соня. А тебя так и называть Антониной или можно Тоней?
– Не, Тоней не надо. Меня ребята на траулере Антоней звали. Ну, типа, вроде Антон, только все ж женского рода. – Девушка снова гыгыкнула и шмыгнула носом. – Слушай, а ты вообще просекла, где это мы?
– Не очень, – осторожно ответила Соня. – А ты что, одна сюда попала?
– Не, не одна. С моим парнем. А ты?
Соня очень хотела ответить, что тоже с парнем, но, конечно же, не стала. Нича вообще не был ее парнем, как бы ей об этом ни мечталось, а уж тем более теперь. И она сказала:
– Нас было трое.
– С ним? – мотнула на Юрса подбородком девушка.
– Нет. Не считая, как говорится, собаки. – Соня вымучила улыбку.
– Это же волк!
– Ну, я это так, образно… – начала Соня, но по недоуменному лицу Антонины поняла, что до Джерома К. Джерома самообразование той не дошло. – Со мной были еще два парня. Не знаю, куда они подевались.
– Один там, – махнула в сторону пролома «байкерша». – Прикинь, они с моим Витусом как два яйца!
– Кто?.. – нахмурилась Соня.
– Ну, твой парень и мой. Одинаковые, как с инкубатора!
– Мой парень?.. У меня нет…
– Ну, ладно тебе, – фыркнула Антонина. – Твой, не твой – мне какая разница! Ты же с ним сюда… А вы че, тоже с Владика?
– Владик?.. – Соня окончательно растерялась. – Какой Владик? Со мной были Коля и Витя…
– Ты че, не русская? – гыгыкнула девчонка. – Я про город говорю! Владик… Владивосток!
– Почему Владивосток? – почувствовала внезапный холод Соня. – Где?..
Ей стало страшно. Очень-очень. Антонина, видать, почувствовала это и потянула ее за рукав к дивану.
– А ну-ка сядь! – Сама она тоже села. – Выкладывай! А то я тоже уже крышей поехала малехо. Как вчера нас шарахнуло, так и понеслась хренотень!..
И вместо того чтобы «допросить», как собиралась, Соню, Антонина начала рассказывать сама. Эмоционально, перескакивая с одного на другое, безбожно матерясь, она поведала очень странную историю. Настолько странную, что Соня как раскрыла рот, так и не могла закрыть его очень долго во время этого рассказа.
А сводился он к тому, что вчера взорвался траулер, на котором Антоня работала мотористом. А может, и не взорвался… Они с командой вышли на промысел из порта Находка, и там, в Японском море, начался шторм. Разумеется, в самом шторме ничего необычного не было, только судно вдруг, по словам девушки, вспыхнуло, рассыпалось, как ей показалось, на части, и тут же шторм прекратился, словно его и не было. И траулер оказался совершенно целехоньким. А самое главное, вся команда на месте. Зато на запросы радиста никто не отвечал, хотя радиостанция вроде бы работала исправно. А может, и неисправно, раз никто не отвечал. В любом случае решили идти к берегу, благо до него было недалеко. Ближайшим портом оказался Владивосток, туда они и направились. А когда пришвартовались, оказалось, что город пустой. Абсолютно! Все, конечно, струхнули не на шутку, особенно за семьи свои испугались и прочих друзей-родственников. Похватали подвернувшиеся под руки «тачки» и помчались кто куда – кто в Находку, а кто и в самом Владике жил…
– Лично я в Трудовое дернула, там у меня мать с отцом и сеструха с киндерами… – шмыгнула носом Антонина и, сдвинув пыльные брови, повесила голову и замолчала.
– Трудовое – это что? – впервые подала голос Соня, чтобы хоть как-то отвлечь девушку.
– Поселок, – вскинула на нее глаза Антонина. – Не слышала, что ли? На Угловом заливе, тридцатник примерно от Владика. Только не доехали мы до него…
– Мы?..
– Ну, я ж говорю – мы с Витусом. Это парень мой, он к нам на траулер перед этим рейсом и устроился. Мы быстро с ним как-то… того… Нашли общий язык. – Антоня гыгыкнула, забыв уже о недавней грусти. – Его вообще-то Витьком зовут, но ребята его Витусом прозвали.
– В честь Беринга, – улыбнулась Соня.
– А ты откуда знаешь? – заморгала девчонка.
– Догадалась просто.
– Ну, молодец тогда. Умная. – В голосе Антонины послышалось искреннее уважение. – Я вот не знала ни про какого Берюнга, я тока про Берию слыхала… Ну да фиг с ними! Короче, мы с Витьком в мотосалоне крутую тачку тиснули! «Ямаху-Фазер», шестерочку. Ну, «шесть-эс» которая, знаешь? Движок – шестьсот кубиков, четырехклапанный, четыре цилиндра! Раньше такие только на спортивные тачки ставили. Прикинь, слалом какой между «жестянками» можно устраивать!..