— Ты думала обо мне, — сказала она.
Тара усмехнулась.
— Самую малость.
Миа подняла глаза от копилки и встретилась взглядом с Тарой.
— Намного больше, чем самую малость, — мягко сказала Тара.
Глаза дочери потеплели, те самые глаза, которые заставляли Тару думать о Форде каждый раз, когда она смотрела в них. Ей ничего больше не хотелось, лишь бы Миа смотрела на нее вот так, но все‑таки пришлось сказать еще кое‑что:
— Я хочу, чтобы ты знала правду, Миа. Мне нужно, чтобы ты знала правду. Я не жалею о том, что бросила тебя.
— О, — лишь выдавила Миа.
— Я любила тебя, — продолжала Тара, прижав руку к груди, чтобы унять боль, которая пронзала ее при воспоминании о глазах малышки, что смотрели на нее много лет назад. — Бог мой, как я любила тебя. Но я не могла дать тебе той любви, в которой ты нуждалась. — Тара помедлила, потому что к горлу ее подступил ком. — Даже со всем моим юношеским эгоизмом я понимала, что ты заслуживаешь большего. Заслуживаешь то, чем я не могла бы тебя обеспечить. Поэтому я не жалею, Миа. Именно потому, что я так с тобой поступила, у тебя было детство, которого я дать не могла.
Миа пробежала пальцами по желобкам деревянной копилки, ее молчание просто убивало Тару.
— Есть еще кое‑что, о чем я не жалею. — Тара потянулась к руке Миа. — О том, что ты здесь, со мной, этим летом. Я узнала тебя, и ни на что бы не променяла это.
Пальцы Миа медленно сжали ее ладонь.
— Даже несмотря на то что я ваша самая большая ошибка?
— О, Миа. — Тара рискнула и обняла свою красивую умную дочь. — Ты никогда не была моей ошибкой. Ты должна была появиться на свет, и я очень, очень рада, что сейчас ты со мной.
— Правда?
— Правда.
Миа подумала минутку над ее словами, и когда опустила голову на плечо Тары, сердце Тары словно воспламенилось, в груди стало тесно и жарко. Так они просидели несколько минут в полной тишине. Тара не обращала внимания на вибрировавший телефон. Она знала, что это Джен, прямо чувствовала ее негодование, но сейчас ей было не до нее.
— Я тоже рада, что я здесь, — сказала Миа.
Тара улыбнулась.
— Было очень весело дать тебе хорошую работу и заставить Хлою драить ванную.
Миа скривила губки. Форд тоже делал так, когда скрывал свои эмоции, которые выдавали только губы. Из кармана Тары вновь раздалась вибрация телефона, но в этот момент Миа посмотрела на нее и Тара не смогла взять трубку.
— Я просто пытаюсь представить себе, — сказала Миа. — Что, если бы у меня сейчас появился ребенок… Это трудно понять. Это такая травма. Это такая ответственность.
Тара грустно рассмеялась.
— Не забывай о малодушном страхе.
— Ваши родители плохо отнеслись к этому?
— Отец — да. — Тара все еще слышала горькое разочарование в его голосе по телефону. Ему понадобилось несколько дней, чтобы послать ей сообщение из командировки. — Но твоя бабушка неожиданно поддержала меня.
— Почему неожиданно?
— Мы редко виделись. Несколько раз на летних каникулах. Но она не кричала и не осуждала меня. Она старалась сделать так, чтобы не стало еще хуже. Она просто нашла мне специальную школу в Сиэтле, и, когда мне было нужно, всегда была рядом. Она была рядом, когда ты родилась. И была рядом потом, когда ты…
— Заболела. — Миа кивнула. — Родители рассказывали мне. Она оплатила мое лечение.
— В то время я об этом не знала, — призналась Тара. — Я вообще об этом ничего не слышала до того момента, пока она не умерла. Тогда я прочитала ее бумаги и поняла, в каком ты состоянии. У тебя были проблемы с митральным клапаном…
— Это была дисфункция. — Миа подчеркнула движением руки, что это цитата. — Так говорили родители. Мне сделали операцию, и теперь мое сердце чувствует себя превосходно. Да, кардиолог так и сказал: «Превосходно».
— Должно быть, ты натерпелась страху.
Она пожала плечами.
— Родители накупили мне подарков, а после взяли меня в Диснейленд.
Ах, молодость…
— А что насчет Форда? Как он воспринял новость о вашей беременности? — спросила Миа.
— Лучше, чем я. Он был… — Сильным. Надежным. Спокойным. Оглянувшись назад, Тара поняла, что эта новость свела его с ума, так же как ее, но вида он не показал. — Замечательным.
— Тогда почему вы не вместе? — спросила Миа и, когда Тара вздохнула, улыбнулась. — Извините, не могла удержаться, чтобы снова не спросить. — Она достала новую карточку. — «Самый быстрый способ удвоить деньги — это разделить их на две кучки и положить обратно в карман». — Миа снова засмеялась, отчего в груди у Тары что‑то сжалось, потому что с того момента, как ее дочь появилась в Лаки‑Харборе, она очень редко слышала ее смех. Боже, Боже, ее девочка такая красивая.
— Это здорово, — сказала Тара. — Мне нравится быть с тобой, когда ты такая.
Миа посмотрела на копилку.
— Простите за то, что назвала вас жесткой, бескомпромиссной и упрямой.
Тара моргнула.
— Ты никогда мне этого не говорила.
— Ну да. Зато думала. — Миа вздрогнула. — Простите.
— Все в порядке. На самом деле я еще хуже.
— Но помимо этого вы умная, хорошенькая и заботливая, — тихо произнесла Миа. — Вы всегда собранны, спокойны и заботитесь обо всех, кто находится в поле вашего зрения. Даже о тех, кто сводит вас с ума.
Тара засмеялась, удивленная и тронутая. Откуда ее дочь так хорошо ее знает?
— Но как ты поняла?
— Хлоя сказала, что сводит вас с ума, но вы все равно делаете все для нее, несмотря ни на что. Именно это ей нравится в вас больше всего… да и мне тоже.
Сердце Тары екнуло. В хорошем смысле слова.
— А знаешь, что мне нравится в себе?
Миа покачала головой.
— Ты.
Глаза ее дочери затуманились, когда та улыбнулась, и Тара приложила немало усилий, чтобы не потерять над собой контроль. Тара обняла Миа, и они просидели так, пока вновь не завибрировал телефон. Миа отодвинулась.
— Кто‑то вас потерял.
— Это мой босс. — Тара смахнула слезинки с глаз. — Тушь потекла?
— Все в порядке, — уверила ее Миа. — Вам нужна водостойкая, а еще не помешает хороший босс. Как у меня.
Тара рассмеялась и поднялась, отряхиваясь и надеясь, что не очень помяла одежду.
— Приходи на обед, я что‑нибудь приготовлю.
— Могу я кое‑кого привести с собой?
Карлос, подумала Тара. Из‑за мыслей об этой парочке ей не спалось по ночам. Их отношения развивались слишком стремительно. Сейчас они были уже не‑разлейвода.