– Больше чем три сотни воинов погибло за последние пятнадцать лет. Наша сторона тоже пролила кровь.
Колдун кивнул, а потом снова застыл, как будто замороженный.
Спустя долгое-долгое время его лисьи старые глаза обратились к Уолли.
– Это должно сработать! Я убедился, что предводитель воинов – человек чести, милорд. Я думаю, что в эти последние недели ты по-настоящему победил меня.
И это было истинной наградой.
– Я поговорю с воинами, – сказал Уолли, – кто поговорит с колдунами? Существует ли Великий Волшебник Вула?
Ротанкси покачал головой.
– У нас есть совет тринадцати. В нем существуют партии – те, кто хотят прогнать варваров-воинов, и те, кто считает, что миссия колдунов – нести знания, что правление – не наше дело.
– Ястребы и голубки?
– Мм? Хорошая метафора! Сознаюсь, что я был ястребом, милорд. Если я перешел в другой лагерь, то могу надеяться на некоторый перевес. Впрочем, если меня захотят слушать.
– А почему нет?
Он цинично улыбнулся одними глазами:
– У меня будут те же проблемы, что и у тебя, – меня назовут изменником.
– Я был очень осторожен, – сказал Уолли, – никому не разболтал то, что слышал от тебя. Ротанкси пожал плечами:
– Я обвинял в варварстве воинов, милорд, но и мы, колдуны, тоже не лишены некоторых варварских черт.
– Но.., это ниже твоего достоинства, милорд, – заикнулся было Уолли.
– Мм? Достоинство – хорошая награда, но плохое утешение. Ну и, как ты понимаешь, я не могу ничего сделать с другими орденами. Только Вул.
– Но Вул может советовать им? Ротанкси кивнул:
– Как ты сказал. Мир через некоторое время станет жестче. Но если это получится здесь, есть надежда, что пример заразит и других.
Уолли снова взглянул на Ннанджи. Улыбка его была еще шире, чем всегда. Определенно, колдуны слушают доводы здравого смысла, как Уолли и надеялся. И определенно, Ротанкси готов сотрудничать. Конечно, есть опасения, что ему нельзя совершенно доверять, что он просто любой ценой добивается возвращения на свою территорию, но на этот риск нужно было идти. А Ннанджи, как это ни удивительно, теперь был доволен. Сможет Ннанджи убедить других воинов? Счастливый конец?
– Что теперь конкретно ты собираешься делать, Шонсу? – неожиданно спросил Ротанкси, переходя от слов к делу.
– Мы с тобой, думаю, принесем клятву, – сказал Уолли – он еще не заходил так далеко в своих мыслях. – Мы можем поклясться работать на заключение мира. Я верну тебя на левый берег, ты отправишься в свой совет. Если они согласятся, мы сможем провести формальные переговоры. Конечно, сбор потребует парада победителей, чтобы они могли считать себя таковыми, но не больше пятидесяти человек в каждом городе. Я поставлю в городах гарнизоны, и я отберу для них лучших людей – не молодых шалопаев…
– Вул исключается! В него не ступала нога воина.
– Естественно! Но колдуны и останутся в городах, как почетные жители, и смогут посещать также и другие города петли. Потом мы побеспокоимся об остальном Мире, объединив усилия колдунов и воинов для распространения этой идеи.
– Все это слишком неопределенно, – пробормотал колдун, – реальность сложнее. Лучшее, что мы сейчас сможем сделать, – это поклясться друг другу.
– В моем другом мире Бог как-то сказал: «Блаженны миротворцы». Ротанкси кивнул.
– Однако… – Тон его изменился. – Я вижу одну промежуточную проблему. Ты имеешь при себе армию. Я верю, что ты человек чести, но мои товарищи, естественно, могут заподозрить ловушку. Многие из городских магов – члены совета. Для того чтобы они встретились, им придется отправиться в Вул.
Уолли уже предвидел, что за этим последует. Словно большая черная птица опустилась на них.
– В это время года дороги могут оказаться трудны. Нам понадобится не меньше двадцати дней туда и обратно.
Зима приближается. Чем на более долгий срок будет отложен поход воинов, тем лучше – для колдунов.
– Скольких? – жестко спросил Уолли. – Кого? Ротанкси с сомнением посмотрел на Ннанджи.
– Думаю, одного будет достаточно – Седьмой, сопредводитель сбора, названый брат Лорда Шонсу. Он подойдет идеально.
Испуганный, злой оттого, что не смог предугадать этого, Уолли повернулся к Ннанджи.
Ннанджи пожал плечами.
– Однако я останусь при мече! Ротанкси поколебался и наконец сказал:
– Положим. Ты будешь первым воином. Лорд Ннанджи, посетившим Вул, – если допустить, что мы зайдем так далеко.
– Его участие в переговорах не предполагается? – спросил Уолли.
– Нет, заложником, в подтверждение твоего доверия. Его, конечно, могут спросить о тебе. И о том, как чувствуют себя другие воины. – Колдун слабо улыбнулся. – Все будут удивлены его молодостью, но тем быстрее пройдет совет.
– Какие гарантии его безопасности ты мне можешь дать?
– Только мое слово, милорд. Если мой призыв не будет услышан, его постигнет та же участь, что и меня. Будучи моложе, он будет умирать дольше.
Ннанджи ничуть не казался испуганным, скорее даже обрадованным такой перспективой. «Как Ннанджи, Седьмой, Пришел в Вул…»
– Отойдем! – сказал Уолли. Он схватил его за плечо, сорвал со стула и почти проволок по палубе, подальше от ушей колдуна.
– Я не могу позволить этого!
– Ты не можешь этого запретить, – усмехнулся Ннанджи.
– О! Я не могу? Я не стану приносить клятву, Ннанджи, при таких условиях! Этот совет может оказаться бандой бешеных псов. Ротанкси сам может оказаться вероломным. Все, чем я рисковал до сих пор, – это задержкой на пару недель, теперь же ставки меняются. Я не собираюсь подвергать тебя опасности, названый брат. Ты слывешь убийцей колдунов в Ове…
– Повторяю: ты не можешь этого запретить! Это предопределено!
– Что?
– Разве ты не видишь? Мы всегда говорили, что мне предназначена своя роль в миссии богов. Вот наконец и она! Вот для чего меня сделали твоим названым братом, почему я стал Седьмым! Не затем же, чтобы считать голубей! И я обещал Арганари надеть его заколку, идя в Вул! Конечно, я не знал, что пойду как заложник… – Он рассмеялся. – Неизбежен ход событий, Шонсу, это предназначение, воля Богини! – Потом он со вкусом произнес:
– Первый из воинов, когда-либо вступавших в Вул.
Он откинулся на планшир и насмешливо ухмыльнулся:
– Разве что ты сам хочешь пойти? Этой мысли было достаточно, чтобы заставить сердце Уолли сжаться. Он будет брошен в ближайшую же пыточную камеру, растянут на дыбе и начнет выдавать по секрету в день – колдовская несушка, индустриальная революция посредством одного человека. Ему нетрудно было представить доброго старого Ротанкси с каленым железом в руках. И эти мысли дали ему понять, насколько же он на самом деле не доверяет колдунам.