Я уже жалел, что ввязался в эту авантюру.

– Каким же образом я смогу справиться с шептуном?

– Скажи спасибо тем, кто тебя обрабатывал перед отправкой на Большую землю. Теперь твою голову не так просто заморочить. Ты сможешь устоять против шептуна. Я в это верю.

– А я нет, – сказал я чистую правду.

Мне казалось, что Жрец порядком переоценил мои возможности. Ну не наблюдал я за собой никакой такой сверхустойчивости. Упертым был всю жизнь, не спорю. Но одно дело – ослиное упрямство и совсем другое – схватка с врагом, в чьих руках могучее и непонятное оружие. Я откровенно пасовал.

– Вот этого мне не надо! – погрозил мне пальцем Жрец. – Не вздумай скисать, Арчи. Шансы не такие уж плохие. А если дело выгорит, будем в шоколаде. Ты махнешь на Большую землю, я тут как-нибудь устроюсь, но все у нас будет зашибись, и за это я предлагаю выпить.

В его руках неожиданно появилась бутылка «Столичной».

Жрец поставил на стол две мутные стопки, открыл банку консервов и высыпал в железную миску горсть сухарей.

– Угощайся, парень. Жахнем по-нашему, по сто рентген за удачу!

Старожилы АТРИ рассказывали мне, что означает этот тост. Кем бы ни был Жрец, вне зависимости от того, что с ним сотворила Зона, я выпил эту стопку до дна.

Глава 12

Болото заросло карликовой березой и тонкими, как лианы, осинами. Почему-то Жрец выбрал именно этот путь, хотя его рукотворная аномалия могла открыться в другом, не столь сложном с точки зрения маршрута месте.

Как и предполагалось, Туз не отпустил нас без сопровождения, в которое, помимо Фишки, вошли еще трое диких.

Но это не все. Буквально перед самым выходом к нам присоединился Жук: в прорезиненном плащике, старинном комплекте п/ш со стоячим воротником, в кирзачах и при пилотке. Такого рода обмундирование носили полвека назад, если не больше. Кто-то хорошо нажился, толкнув со склада старые запасы военной формы. За спиной ученого висел АКМ с обшарпанным прикладом.

На мой немой вопрос Жук спокойно ответил:

– Я по основной профессии биолог, Симбирцеву пока без надобности. Вот Туз и решил, что я могу вам пригодиться.

– И он не боится, что ты сбежишь?

Вместо ответа ученый ткнул в себя пальцем:

– У меня тут пояс шахида. Управление дистанционное, у кого кнопка, мне не сказали, но если решу дернуть – гарантированно взлечу на воздух.

Я знаком подозвал Жреца и указал на ученого:

– Слушай, я не подряжался тащить с собой гору динамита. Из этой идиотской затеи ничего путного не выйдет. Разминируйте его и оставьте в лагере.

Вместо Жреца ответил Фишка:

– Это не твое собачье дело, егерь. Твое собачье дело топать с нами за хабаром. Так что заткнись и больше не выступай.

Он выразительно похлопал по руке-хлысту. Я отвернулся и пошагал.

Немного погодя ко мне подошел Жрец:

– Не гони волну, Арчи. Там не динамит. Взрывчатка срабатывает только от сигнала. Если парень будет вести себя нормально, с ним ничего не случится.

– Извини, не верю, – сказал я и взвалил свой рюкзак на плечи, прикидывая на вес.

Кроме медикаментов, провианта и боеприпасов в нем находился некий важный предмет, о назначении которого дикие не соизволили поставить меня в известность. Жрец трясся над этой штуковиной, как над слитком золота. Все бы ничего, но дрянь, засунутая именно в мой вещмешок, весила не меньше пуда.

Армейскую снарягу мне не вернули. Вместо штатной «Грозы» выдали АК-«сотку» и пять рожков с патронами, предупредив, что, если вздумаю шутить с оружием, меня тут же отправят в распыл.

– Буду пасти тебя все дорогу, – заверил Чугунок – дикий, выделенный в сопровождение.

Он поднял свой автомат дулом верх и положил указательный палец на спусковой крючок.

– Ба-бах! – со смешком произнес он.

– Очень весело, – сказал я и надолго заткнулся.

Желания общаться с подобными типами не возникало, но я украдкой наблюдал за остальными участниками нашего похода. Не знаю, как Чугунок, но его напарники Тыква и Кот вряд ли были опытными следопытами. Они относились к самой распространенной категории искателей приключений – «бычкам», или, по-другому, «пробникам». Такие мало что знают и еще меньше умеют, хотя понтов у каждого с лихвой хватит на вольного бродягу, полжизни проведшего в поисках хабара. Новичков всегда отправляли в самое пекло, ибо ценность их была прямо пропорциональна накопленному опыту. Им долгое время светила судьба «живых маркеров».

Из коротких разговоров я понял, что Тыква и Кот раньше служили во внутренних войсках и охраняли один из рудников. Парням не повезло: ка-излучение застало их на боевом посту, и они, прекрасно сознавая мрачные перспективы на будущее, дружно дезертировали, пока собственные товарищи не выдали их на расправу людям в белых халатах.

Большинство мутантов, сохранивших в себе хоть что-то человеческое, примыкало к клану Будды, но приятели проявили себя столь выдающимся образом, что изгои предпочли с ними распрощаться. В результате парочка нашла пристанище в лагере Туза.

Чугунок раньше был зэком. За грабеж, разбойные нападения и убийства, совершенные с особой жестокостью, огреб пожизненное и угодил в АТРИ. Он был тертым калачом и дал деру в тайгу, пока работа на урановом руднике не успела подорвать его здоровье. Несколько лет побыл в вольных бродягах, но впечатляющих результатов при поисках цацек не добился. Потом его приметил кто-то из местных князьков, взял в телохранители, и все бы ничего, но ка-излучение – штука коварная, подстерегает, где его не ждешь. Вот Чугунок на него и нарвался.

Босс тут же прогнал профнепригодного работника. Чугунок перекинулся к диким и явно не жалел об этом.

Мне всегда казалось, что урки изъясняются исключительно по фене, но за долгое время я практически не слышал от него блатных словечек. Чугунок был исключением.

И к двум бывшим «вованам» он относился вполне терпимо. Традиционной ненависти к тем, кто стерег его когда-то в зоне, не испытывал. Наверное, потому, что атрийские зэки видели в солдатах внутренних войск точно таких же заключенных, разве что с погонами.

Внешне эти дикие выглядели как обычные люди. Никаких признаков мутаций. Возможные уродства прятались под одеждой, необычные способности тщательно скрывались.

В принципе, наличие мутаций достаточно легко определялось лабораторными тестами, но я понятия не имел, как это делается, да и не собирался окунаться в эти дела с головой. Пусть уж она болит у тех, кто за это деньги получает.

Все трое были ярко выраженными славянами, то есть в их облике имелась широкая палитра генотипов – от татарского до скандинавского. К примеру, Чугунок был высоким рыжим блондином, место которому на рекламном плакате «Шведская семья: третий не лишний», если бы не кривые ноги и узкие глаза.