– В дверь не пролезу? – удивился Каник.
– Не в этом дело, – отмахнулся волшебник, – после объясню. Ну-с, давайте тогда собираться. Время не ждет, надо поторапливаться.
– Может, я все же успею во дворец сбегать? – взмолился Боня. – У меня еще двадцать четыре правительственных указа не подписаны и кошка на складе не кормлена.
– Ничего, министры покормят твою кошку. Вон их сколько у тебя, целая куча! – Олаф встал на цыпочки и полез в шкаф, задвигал там чем-то тяжелым. – Если мы срочно не раздобудем посох, то вскоре твои указы уже никому не будут интересны. Даже министрам… Вот оно где! Нашел, – волшебник вытащил из глубины тяжелый, ярко начищенный медный ларец, сдул с него пыль и мягко поставил его на чайный столик. Чашки тонко звякнули, когда Олаф открыл крышку; над ларцом потихоньку разгорелось нежно-зеленое зарево.
– Радиация! – заорал Тим, как подкошенный падая под стол. – У него в ларце атомная бомба. Ложись, сейчас шарахнет! – и по-пластунски пополз к выходу из кабинета.
– Бзик у Тима сегодня насчет бомб, – пожаловался Олаф Хозяйственному. – Ползи обратно! – сердито приказал волшебник Тиму, – и не разводи дурацкой паники.
Он достал из ларца маленькую, размером с рюмку, прозрачную фляжку с зеленой густой жидкостью внутри, плотно закрыл крышку ларца; сияние погасло. Олаф коротко сказал что-то непонятное и тотчас домашний халат на нем исчез, сменившись походной экипировкой – серой курткой со множеством карманов и серыми же брюками-галифе; на ногах у волшебника появились высокие хромовые сапоги.
Олаф осторожно сунул фляжку в нагрудный карман куртки.
– Я готов. Теперь надо собрать вас. Подумай, что вам может потребоваться в походе. – Волшебник протянул Хозяйственному ручку и лист бумаги.
– Это я мигом, – Боня небрежно сдвинул в сторону чашки, положил бумагу на стол и задумался. Потом быстро стал писать, изредка хмыкая себе под нос: за пару минут он исписал весь лист с двух сторон.
– Вот самое необходимое, – сказал Хозяйственный, отдавая список волшебнику, – жаль, бумажка у тебя маленькая. Не все влезло.
Олаф углубился в чтение – брови у него лезли на лоб все выше и выше с каждой прочитанной строкой.
– Помилуй, любезный! – Волшебник оторвался от чтения и озадаченно уставился на Боню. – По-твоему, это самое необходимое?
– Конечно, – Боня ответил не менее озадаченным взглядом, – а что?
– Ага, – Олаф кашлянул и звучно стал зачитывать список:
– Кровать походная золоченая, с пружинным матрасом; вода, ароматизированная лепестками роз, для утреннего омовения лица; инкрустированный жемчугом переносной ледовый холодильник; двадцать бутылок сладкого шипучего вина типа шампанского; разъездной самоходный экипаж с бумбонами, финтифлюшками и хрустальными стеклами… Бред какой-то. – Волшебник разжал пальцы, и бумажка спикировала на блюдо с пирожными. – Ты куда собрался? На королевский пикник?
– Но я же король все-таки, – возразил Боня, выудив листок из сладостей и слизывая с него бляшки крема, – мне положено! Вот, пятна теперь будут, – Хозяйственный с неудовольствием посмотрел список на просвет.
– Никаких кроватей, бумбонов и холодильников! Это здесь ты – король. А там, за драконьей дверью, ты – прежний Боня. Специалист по поиску волшебных вещей. Так что переписывай заново, да соображай при этом, – Олаф протянул Боне пачку писчей бумаги.
– Ладно, – Хозяйственный взял из стопки новый листик и крепко задумался. Тимка, пользуясь случаем, в это время быстро сходил в гостевой зал и принес оттуда забытые в прошлый раз драконий стаканчик и скакулий кинжал.
– Олаф, а где Шутик и Нига? – Тим расстегнул домашнюю сумку и уложил в нее свои сокровища. – Повидать их хочется.
– Нига сейчас занята, – Олаф улыбнулся мальчику, – для тебя старается. А Шут при ней. Для мелких поручений.
– Старается? – Тим налил в чашку остывшего чая. – Насчет чего старается?
– Подбирает самые простые, но действенные заклинания, которые могут вам пригодиться в дороге.
– Разве она не будет с нами? – огорчился Тим. – Я так надеялся, что мы пойдем вместе.
– Не получится. – Олаф сел в кресло. – Помнишь: «Нет прохода ничему волшебному»? Так-то. Сейчас Нига диктует Шутику заклинания, а тот записывает их в не волшебном блокноте не волшебными чернилами. Конечно, хилое будет колдовство, так себе, в четверть от полной силы. Но все же! Глядишь – поможет в нужную минуту.
В глубине зала кто-то громко зарычал; Тим, Боня и Олаф разом повернули головы на звук. У дальней стены, под окном, раскидав лапы во сне, в квадрате солнечного пятна храпел Каник. Морда у него была вся перемазана сладким кремом; дракон спал и счастливо улыбался.
– Не теряет времени даром, – усмехнулся Тим. Взгляд его скользнул по стене, уткнулся в знакомую картину с нарисованной бильярдной комнатой, куда в свое время Олаф заключил ведьму Лурду и вероломного короля Торсуна. Сейчас картина была безлюдна: никто не играл за столом в бильярд, ненужные шары валялись по всему полу. Лурда и Торсун исчезли.
– А где наши жильцы из картины? – полюбопытствовал Тим. – Удрали, что ли?
– Гуляют где-то. – Олаф тоже посмотрел на картину. – Все придумывают, как вернуться назад. Однажды даже демонстрацию устроили: ходили вокруг стола с плакатами: «Свободу честным ведьмам!» и «Короли всех стран, объединяйтесь!» Я, конечно, не собираюсь их выпускать, не заслужили. Но чтобы не скучали, иногда подбрасываю им листовки со свежими новостями. Еду тоже поставляю, консервы да разносолы всякие. Я-то знаю, что такое пятьсот лет без питания! Еще гастрит заработаешь…
– Готово. – Боня встал и подошел к волшебнику.
– Другое дело, – Олаф внимательно прочитал новый список, – коротко, по существу. Ну, пошли?
– Вот так сразу? – удивился Тим, – а рюкзаки собрать? А посидеть на дорожку?
– Само соберется, – ответил волшебник. – Там посидим. Кстати, сейчас у вас такие же походные костюмчики будут, как и у меня. Соответствующих размеров, естественно. Поехали! – и трижды громко хлопнул в ладоши. Тим почувствовал, как пол ушел из-под ног; ледяная темнота на миг проглотила его – и вот он в знакомой пещере.
– Эх, – крякнул позади Боня, – ну ты даешь! Как в прорубь окунул.
Тим огляделся. Вроде бы все выглядело по-прежнему: так же стоял, раскинув крылья, исполинский дракон, блестя серебром чешуи и пуская шипящую струю огня к невидимому в темноте своду пещеры; так же мертво чернело таинственное озеро. Так же, да не так – крылья у дракона были подняты выше, чем помнил Тим, да и голова, похоже, опустилась ниже к воде. А над самой водой явственно виднелась пленка пара.
Тимыч, похрустывая ослепительно белым песком, подошел к озеру и макнул в него ладонь.
– Горячая. – Тим выдернул руку и подбежал к Боне. – Хоть ванну принимай. Может, искупаемся?
Боня постучал по голове Тима пальцем: