Никаких специальных проходов Марвин за эти дни не заметил. Хотя, по правде говоря, он их особо и не искал — всему свое время. Стажерская практика тем и отличается от постоянной работы, что никто никому ничем не обязан: ходи, смотри, запоминай. Учись. А уж после, когда пойдут прямые указания, тогда и действуй.
Кабинет мало походил на служебное помещение. Вернее, был совсем не похож на место, где принимаются ответственные решения, — увидь Марвин подобный зал в своей прежней жизни, он бы однозначно поостерегся знакомиться с его хозяином. Мало ли какие тараканы у человека в голове!
На дощатых, яично-желтых стенах темнели маски цвета запекшейся крови, волосатые, с торчащими из ртов клыками. Клыки, похоже, были настоящие, но слишком уж длинные и острые для человеческих. Между масками там и тут висели копья с каменными наконечниками; в дальнем углу кабинета, под скрещенными на стене пальмовыми ветвями, высился туземный горшок-барабан с оставленной на нем колотушкой.
Но особенно впечатляющей оказалась статуя из черного дерева, расположенная в другом углу: выполненная в полный рост, она изображала застывшего по стойке «смирно» древнего негора в боевом облачении. То есть с ожерельем из зубов убитых врагов, в травяной юбке и с зажатой в руке увесистой дубинкой. Вид у статуи был недовольный, скучающий; казалось, она вот-вот сойдет с места и устроит небольшое кабинетное побоище — не со зла, а просто чтобы развеять свою вековую грусть-тоску.
Негор был густо изрисован охряными символами, наверняка магическими; кое-где на черной поверхности статуи выступали ржавые шляпки гвоздей, вбитых явно с какой-то определенной целью. Тут-то Марвин и вспомнил о таинственной магии эфиопиев, которая — по слухам — могла давать власть над любым человеком. А главным в том колдовстве было истинное, данное при рождении имя жертвы.
Теперь Марвину стало понятно упорное нежелание шефа представляться по имени-отчеству: пусть в особняке и не было других негоров, знакомых с эфиопийской магией, но где гарантия, что они не появятся в будущем?
По левую сторону кабинета, возле завешенного бамбуковой шторой входа в соседнюю комнату, находился стол шефа — массивный, с затянутой зеленым сукном столешницей. На сукне кое-где виднелись чернильные пятна и прожженные табаком дырочки; в глиняной пепельнице, словно крохотный вулкан, дымилась оставленная без присмотра трубка. Значит, ее владелец был где-то неподалеку.
Марвин деликатно кашлянул.
Штора с легким постукиванием раздвинулась: кивнув посетителю, шеф прошел к столу и по-начальственному солидно, не торопясь, устроился в стоявшем за ним кресле. Сегодня Марвин не надевал браслет, потому шеф выглядел привычно, без эфиопийской экзотики — обычный старичок-академик с излишне пижонским галстуком.
Марвин поискал взглядом, куда бы присесть. Ничего не обнаружив, он остался стоять — демонстративно сложив руки за спиной и выпятив подбородок. Точь-в-точь как нерадивый подчиненный на выволочке у директора.
— Хватит обиженного изображать, здесь тебе не лицедейский театр, — строго сказал шеф. — Табурет под столом, можешь взять. Садись, беседовать будем.
Марвин угукнул, вытащил табурет и уселся с чинным видом. Все ж начальство, зачем попусту дразнить.
— Как дела? — раскуривая трубку, поинтересовался шеф.
— Нормально, — бодро ответил Марвин. — Хожу, изучаю. Смотрю.
— Ну и? — Шеф вопросительно поднял брови.
— Пока ничего секретного не нашел. — Марвин развел руками. — Шеф, может, я не там, где надо, хожу? Может, у вас есть план особняка, я бы сравнил его с моими маршрутами.
— Нету, — быстро ответил шеф. — И не было.
— Понятно, — разочарованно протянул Марвин. Судя по реакции начальника, план был, но шеф не собирался знакомить новичка с разведанными местами. Пока не собирался. — Возможно, я как-то неправильно использую артефакт? — Марвин вынул из кармана браслет, положил на стол. Ткнул ногтем в прозрачный камешек глаза дракона. — Скажем, вот это для чего? Для красоты, что ли? Сомневаюсь.
Шеф без интереса посмотрел на бижутерию, перевел взгляд на Марвина, пожал плечами:
— Откуда мне знать. Это ты должен с ним разобраться. Проявляй творческую инициативу, в конце концов! Я за тебя твою работу делать не стану.
— Тогда попробую задать вопрос иначе. — Марвин убрал браслет на место. — Вы как-то говорили, что здесь раньше был видящий — ну, тот, что не оправдал вашего доверия. А еще упоминали некие записи, где говорится о свойствах браслета. Хотелось бы, знаете, поподробнее — и о видящем, и о записях.
Шеф положил трубку в пепельницу, задумался, постукивая ладонями по столу. После молча открыл ящик стола, вынул оттуда тетрадь в картонной обложке, кинул ее через стол собеседнику. — На, сам посмотри. Собственно, это все, что осталось по браслету.
Марвин взял тетрадь и, не обращая внимания на шефа, принялся листать исписанные карандашом страницы.
Заполненных страниц оказалось немного, где-то с десяток, да и те лишь в начале. Середина тетради была вырвана самым безжалостным образом, под корешок, с остаточными полосками бумажных лохмотьев — далее шли два-три чистых листа, более ничего. Марвин вопросительно глянул на шефа, тот мрачно ответил:
— Прежний видящий постарался. Сошел с ума, уничтожил записи и подался в бега. Хорошо, что мы вовремя заметили его состояние, успели отобрать браслет. А за тетрадью недоследили, увы.
— Как — в бега? — не понял Марвин. — В смысле до сих пор прячется где-то в особняке?
— Вряд ли. — Шеф сердито выбил горелый табак в пепельницу. — Возьмешь тетрадь с собой, ознакомишься, после вернешь мне. Сейчас я хотел бы побеседовать с тобой кое о чем другом.
— Нет-нет, погодите, — заволновался Марвин, — как это «вряд ли»! Где уверенность в том, что сумасшедший до сих пор не бродит по особняку с ножом или ломиком… Выжить здесь, как я убедился, можно, с голоду не умрешь, только нужные места знать надо. А этот псих наверняка их знает!
— Не суетись, — повысил голос шеф. — Молодой, прыткий: ай-ай, все пропало, что делать и кто виноват. — Он насмешливо фыркнул, чуть не уронив пенсне. Дождавшись, когда Марвин успокоится, продолжил: — Значит, так. Ты на третьей ступени посвящения, потому можешь знать кое-что из, мнэ-э, закрытых сведений. Тех, которые для служебного пользования. — Шеф сделал театральную паузу; Марвин охотно подыграл ему, изобразив растерянность и изумление. Шеф остался доволен.
— Ты сам видел зал фильтрации, где оседают всякие колдовские вещицы. К сожалению, некоторые из них проскакивают отстойник-ловушку и оказываются потом в самых неожиданных местах особняка. — Шеф задумчиво поднял взгляд к потолку, будто именно там находились неотфильтрованные как надо предметы. — В зале действует система глушения, особый потолочный узор, не позволяющий артефактам самостоятельно активироваться. Если же они оказываются вне зоны работы глушителя, тем более в недоступных для нас местах, то могут возникнуть проблемы. Которые ты и должен пресекать, отыскивая миновавшие отстойник артефакты. Само собой, вместе с твоим напарником. — Шеф оторвался от рассматривания потолка. — Впрочем, это бывает редко. Далее…