– Нет, Эдвард. Это ваш почерк. На следующем перекрестке налево, мистер Стрингер.
– Вы читали мои дневники?
– Нет. Они на редкость неинтересны.
Экзетер нахмурился и посмотрел на Алису.
– С тобой все в порядке? – Он протянул руку, но машина оказалась слишком длинной, и он не дотянулся.
Она протяжно вздохнула:
– Да, кажется. Я требую объяснений!
– Теперь уже можно. У нас есть немного времени! – Мисс Пимм поправила сумку на коленях. – Собственно, вся заслуга принадлежит брату мистера Стрингера, бригадному генералу. Он узнал Эдварда. Он сообразил, что происшествие, что бы за ним ни стояло, не имеет никакого отношения к обычным военным процедурам, и очень благородно рискнул переправить его домой, известив…
– Предоставив расхлебывать все мне! – буркнул Стрингер, сворачивая влево на перекрестке. – Я его убью! Куда мы едем?
«В Соседство! – думал Смедли. – В Олимп!»
– Прямо, пока я не скажу повернуть. Я узнала о возвращении вашего кузена, мисс Прескотт, как только он оказался в Англии. Много лет назад я поставила на него метку. Она не действует за пределами этого мира, и даже здесь радиус ее действия ограничен. Я навела справки. Я решила, что непосредственная опасность ему не грозит. Мне понадобилось несколько дней на предварительную подготовку…
– Моя секретарша сбежала с каким-то моряком! – прорычал Стрингер.
– Совершенно верно. Любовь с первого взгляда. На следующее же утро я приступила к новым обязанностям…
– Простите, что перебиваю, – мягко произнес Экзетер. – Но чем вы занимаетесь, когда не нянчите меня?
– Много чем. Я работаю в организации, известной вам под названием «Штаб-Квартира». Сферой моей деятельности является правительство Британской Империи, за исключением правительства Индии. По большей части я невидимой мышью шатаюсь по Уайтхоллу, устраивая то одно, то другое. Так, например, я отвечала за назначение вашего отца администратором округа в Ньягату. Это было непростое дело – ему было всего двадцать пять лет, хоть он и обладал тридцатилетним опытом.
Она снова улыбнулась своей учительской улыбкой – Смедли попытался представить себе, сколько ей лет. В конце концов он отказался от этой затеи. Порой она казалась довольно молодой, порой – довольно старой. Безвкусно одетая, непривлекательная, она все же с легкостью повелевала ими. Харизма?
– Нам хотелось проверить, сможем ли мы продемонстрировать преимущества ненасильственных методов совершенствования социальных систем отсталых сообществ. Но я отвлекаюсь. Как я уже говорила, как раз в то самое первое утро к нам вломился капитан Смедли.
Эдвард покосился на Смедли и благодарно улыбнулся:
– Благослови его Господь!
– Своим вмешательством он спутал нам все карты, – язвительно продолжала мисс Пимм. – Но он выбрал себе награду, что ж, посмотрим, что он с ней сделает.
Улыбка Экзетера стала еще шире.
– Что он сделал не так?
– Он втянул в это дело мисс Прескотт. Погубители пометили ее. Когда она вдруг исчезла из Лондона, да еще в рабочий день, они подняли тревогу. Все остальное, полагаю, вы додумаете сами. Сейчас прямо, мистер Стрингер.
– Вы еще не спросили, какой награды желаю я, – фыркнул хирург.
– Мне видится образ меня самой на медленном огне, – отозвалась мисс Пимм. – Так что я лучше не буду вникать в подробности. Попробуйте проникнуться всей прелестью нынешнего вашего уик-энда.
– Нам, возможно, придется задержаться, чтобы заправиться.
– Нет, не нужно. Нам предстоит еще долгий путь, и неприятель скоро пустится в погоню. Вы успели разглядеть их агента?
Эдвард нахмурился:
– Если вы имеете в виду этого шута на пожарной машине, то, пожалуй, да. У него лиловые глаза.
– Ага! Значит, это сам Шнейдер. Я так и думала.
– Он мертв?
– Конечно, нет. Тотчас же, как только в поле его зрения попадет подходящая машина, он пустится по нашим следам. Возможно, он уже вызвал подкрепление. Вы слишком, часто уязвляли его тщеславие, Эдвард.
– Я его предупреждал! – Эдвард посмотрел на Алису. – Ведь это еще не все, что я могу сделать, чтобы уязвить.
– Нет, здесь вы не пришелец, так что у вас мало шансов сделать это. Оставьте его нам. А теперь я обучу вас ключу от перехода…
– Не так быстро! Ты хочешь туда, Смедли?
– Вы отправитесь туда все трое! – отрезала мисс Пимм. – Это единственная возможность вырваться за пределы досягаемости Погубителей. У меня хватает дел, чтобы еще охранять вас двадцать четыре часа в сутки, Эдвард.
– Только не я! Мой долг – записаться в армию. Я не вернусь в Соседство.
Глаза мисс Пимм опасно сузились, словно она собиралась приказать ему прополоскать рот с мылом.
– Тогда за каким чертом вы поперлись на Харроу-Хилл?
Экзетер и сам производил угрожающее впечатление – ну, по меньшей мере ужасно упрямое.
– Мне нужно передать сообщение, вот и все. В Олимпе сидит предатель, но если туда отправляется Джулиан, он сможет передать это им от моего имени.
– Кто? – спросила она.
– Джамбо Уотсон!
– Полный вздор! Я знаю мистера Уотсона… больше лет, чем вы можете себе представить.
Экзетер вздохнул и покачал головой:
– Мне очень хотелось бы согласиться с вами, мэм. Мне тоже чертовски нравится Джамбо. Но вспомните, ведь он был здесь в двенадцатом году. Кто-то выдал Погубителям, где скрывается отец.
– Нет, не он. Сопи Маклин переходил сюда через Долину царей. Этот переход находился под их наблюдением. Позже мы сами узнали об этом. Единственный, кто пользовался этим переходом с тех пор, это полковник Крейтон, в четырнадцатом, но в то лето вообще было столько суматохи, что он смог оторваться от соглядатаев.
– Правда? – На лице Экзетера появилось непривычное умоляющее выражение.
– Абсолютно точно. Джамбо был совершенно уверен, что ваш отец все еще возражает против исполнения пророчества и поэтому не позволит вам его выполнить, – у него не было поводов убивать Камерона и Рону Экзетер. Более того, Погубители явно поверили, что убили и вас во время резни. После этого они оставили вас в покое на целых два года. Джамбо знал, что вы учитесь в школе в Англии, хотя я и не говорила ему, где именно. Вы не можете обвинять Джамбо в ньягатском кошмаре, Эдвард.
– Я рад! – вздохнул Экзетер. – Но именно он был тем, кто швырнул меня под огонь в Бельгии. Это была целенаправленная попытка убить меня, и это сделал именно Джамбо. Даже если он не повинен в Ньягате, он виновен сейчас.