— Пускай думают всё, что угодно. Мне плевать.
— А мне — нет. Я живу в этом городе и не хочу, чтобы копы испортили мне жизнь.
— Как скажешь, Гэбрил. Верну этой жабе первозданный облик. Смотри, не пожалей.
Я махнул рукой, показывая, что привык решать проблемы по мере их поступления. Алур хмыкнул, закрыл глаза и что-то пробормотал себе под нос.
Чпок. Лягушка вытянулась вверх, как резиновая игрушка. Лапки её задёргались и превратились в обычные человеческие конечности. Потом пришёл черёд туловища. Оно запрыгало как зайчик, исказилось, по нему прошли круги, словно по воде, затем стало плоским как блин, однако через секунду приняло естественные пропорции прежнего облика. Вместе с ним изменилось и лицо, однако теперь оно уже не было таким самоуверенным, как раньше.
Детина немного постоял, не веря, что всё уже позади. Он потрогал себя за икры ног, ущипнул за ухо, открыл рот и отчётливо произнёс:
— Ква!
Я обомлел.
— Ква-ква! — испуганно повторил детина, затем зажал рот рукой и растерянно посмотрел на Алура.
Тот почесал в затылке.
— Вроде бы я всё сделал правильно. Не может быть, чтобы была какая-то ошибка.
— Квааааа, — жалобно протянул мой недавний противник, после чего схватился за сердце, зашатался, как пьяный, и с грохотом упал на пол.
— Алур!
— Понял, я знаю, почему не сумел вернуть ему голос! — хлопнул себя по лбу волшебник. — Надо же, совсем склероз замучил.
Он сделал над телом молодчика несколько пасов, пробормотал что-то вроде: «Лотус, популюскве романс», а потом обернулся ко мне:
— Теперь всё в порядке. Но у парня всё равно был ограниченный словарный запас, мог бы обойтись и одним кваканьем.
— А вы чего, ребята? — обратился он к дружкам детины. — Возвращайтесь к привычным делам. Мы вас не тронем.
Последняя фраза прозвучала так зловеще, что ещё двое присоединились к распростёртому на бетоне главарю. После всех событий в камере просто удивительно, что к нам не пожаловал кто-то из охранников. Должно быть, они были чем-то отвлечены. Чем именно, я узнал позднее, когда спустя час в камеру ворвались трое бледных как полотно полицейских в истерзанных мундирах. У них были такие перепуганные лица, что я невольно захохотал. Сокамерники посмотрели на меня как на сумасшедшего.
— Кто из вас Гэбрил? — спросил один из ворвавшихся полицейских.
— Ну я.
— Пошли.
Они схватили меня под руки и потащили к выходу.
— Постойте, а как же я? — послышался за спиной растерянный голос Алура.
— Я без него не пойду, — упёрся я, но полицейские буквально силком вытолкали меня из камеры.
— Да что же тут такое делается? — возмутился я.
— Не твоего ума дела, — буркнул один из полицейских. — Давай двигай.
— Куда? — спросил я и тут же получил тычок под рёбра, недвусмысленно указывающий верное направление.
Я выругался сквозь зубы и нехотя пошёл. Неторопливая поступь привела конвоиров в раздражение.
— Быстрее, быстрее, — стали поторапливать они меня.
Я прибавил ходу.
Мы почти бежали по длинному и узкому как кишка коридору. Полицейские затравленно озирались по сторонам и выглядели очень испуганными, словно в участке бушевала целая банда орков. В принципе, моя догадка была близка к истине.
Меня втолкнули в открытые двери одного из кабинетов, походившего на перевязочную во время кровопролитного сражения. Четверо полицейских смазывали многочисленные ссадины на лице йодом, двое лежали на письменных столах, не выказывая признаков жизни. Троих бинтовали их же коллеги, не жалея расходных материалов, и теперь израненные бедолаги больше походили на мумий из гробниц, чем на блюстителей порядка.
— Это он — Гэбрил, — толкнул меня в спину один из конвоиров.
Измученный капрал, бывший здесь самым старшим по званию, с облегчением вздохнул:
— Отлично. Обменяем его на наших.
Я недоумённо заморгал глазами. Похоже, в участке творится что-то непонятное, каким-то боком затрагивающее и мою скромную персону.
— Позвольте, — вскинулся я. — В чём, собственно говоря, дело и на кого вы хотите меня обменять?
Капрал устало пояснил:
— В соседнем коридоре забаррикадировалась твоя подружка — эльфийка. Она захватила заложников — пятерых полицейских и требует, чтобы мы вернули тебя в целости и сохранности. Мы пытались выручить наших, но штурм привёл к плачевным результатам. — Капрал кивнул на раненых и добавил: — Видишь, что она с ними сделала? Девка дерётся, как сотня троллей. Раскидала наших, как кеглей, и ещё одного в плен захватила. Просто чума, а не баба!
— Да, — протянул я. — Видимо, вы её крепко разозлили.
— Не то слово. Что самое смешное: думали, она мёртвая, толком не проверили, у нас ведь как всегда бардак с утра до ночи, поэтому и положили к жмурикам в покойницкую, а эльфийка возьми да и приди в себя. А там мертвяков видимо-невидимо. И свежие есть, и старые, кого не успели родственникам отдать. Представляешь?
Я кивнул, а капрал продолжил:
— Тут она как заорёт и давай в двери дубасить руками и ногами. Дежурный услышал, что из покойницкой кто-то орёт благим матом, и перепугался насмерть. Он ведь знал, что никого из своих там нет. Решил, что это мертвецы ожили и буянят. И не придумал ничего лучше — взял да и высадил в дверь всю обойму из пистолета, вроде как в порядке самообороны от взбесившихся зомби. На выстрелы прибежали все кто мог. Эльфийка сообразила, что это в неё стреляют, вынесла дверь и такое устроила! Ужас! — с округлившимися от возбуждения глазами воскликнул капрал. — Первым пострадал дежурный. Она его буквально по стенке размазала, пистолет отобрала. Остальные за него вступились — теперь в бинтах сидят. А она как поняла, что оказалась в полицейском участке и что ты арестован — вообще как с цепи сорвалась. Настоящую войну начала: захватила заложников, грозится разнести участок по камешку.
Полицейский сглотнул:
— Знаешь, я ей, кажется, верю.
— И правильно делаешь, — согласился я. — Она такая, всё может.
Капрал схватил меня за рукав и горячо зашептал:
— Ты наше единственное спасение. Сейчас мы тебя обменяем на заложников, а ты, будь так добр, утихомирь подружку.
— Я попробую.
— Тогда пошли.
Мы с капралом снова оказались в коридоре, ставшем ареной боевых действий, начатых Лиринной, сделали десяток шагов и уткнулись в баррикаду, сделанную из письменных столов и шкафов, вытащенных из разгромленных кабинетов.
— Прибыли, — сообщил капрал. — Начнём переговоры.
Он вытянул шею вперёд, словно цыплёнок, и завопил: