— А я хочу проверить лётные школы, особенно по части матобеспечения новой техникой и преподавания тактики. А это 63 школы! Помочь можете?
Делаю пропуск, т. к. нет фактического материала, а писать безымянно не хочется! Уж дюже всё засекречено! А главное, кто, всё-таки, смог организовать поточное обучение летчиков в 41-42 годах! Проще говоря, кто ковал победу!
Подъехал к 12.00 в академию. Микулин уже ждёт и весь "на нервах"!
— Андрей Дмитриевич! Что ж вы меня дёргаете! Я что, не знаю, что происходит? Ильюшин с меня не слезает! Но сам ничего для этого не делает! Вот смотрите: подкапотное пространство Ил-2 сзади! Вот это – щель! — и показывает на зазор между верхней крышкой и радиатором масляной системы, — Туда пыль и попадает! Ссылается, что конструктивно так устроено! На Ил-6 и Ил-8 этой проблемы нет, там фильтр стоит с левого борта и его не выдавливает.
— Александр Александрович! Давайте успокоимся. Начнём всё сначала: на АМ-38 и АМ-38ф стоят карбюраторы? Так?
— Да! Считаю, что на малых высотах это надёжнее!
— Для того, чтобы распылить топливо в карбюраторе, в таком количестве, вам требуется мощный поток воздуха?
— Несомненно!
— Отсюда и лезут все проблемы! Фактически вам требуется не поток, а объём воздуха!
Александр Александрович замолчал, потом, сощурясь, добавил:
— То есть мы не в ту сторону роем? Так, что ли?
— Я этого не говорил! Сделайте два больших ящика с обоих бортов, отделите их от моторного отсека, вставьте простейший фильтр, который с двух сторон поддерживается металлической сеткой и непосредственный впрыск! Ведь на АМ-42 вы его ставите!
— Могут не выдержать шатуны! АМ-38ф предельно форсирован. Чуть лётчик зевнул, сразу стружка в масле! А на штурмовке радиатор прикрыт бронекрышкой.
— Задача не форсировать двигатель, тем более серийный, а защитить его от пыли. Уменьшайте подачу топлива, сделайте перерасчёт. В конце концов, выпустите новые шатуны.
— И так уже 6 номенклатур… Заводы путают поставки, а потом возникают проблемы в виде обрывов шатунов. У меня уже несколько выговоров за это! Андрей Дмитриевич, поговорите с Ильюшиным, пусть либо меняет конструкцию, всё равно все машины не переделать, либо ускоряет переход на Ил-6. Алюминий сейчас есть! А то он меня только обвиняет!
— Хорошо, но вы в любом случае дорабатываете топливную систему.
— Сегодня дам указания. Кстати, заехали бы, как-нибудь! Покажу турбовинтовой двигатель.
— Обязательно заеду!
На том и расстались, а я вызвал Василия Сталина. Состоялся довольно жесткий разговор о том, что быть в отделе только для того, чтобы быть моим ведомым, это никому не нужная работа. А из-за того, что он не может удержаться от употребления спиртного, я его никуда самостоятельно послать не могу. Постоянно быть его нянькой у меня времени нет. Т. ч. давай решать. Он сказал, что после того случая, он ни разу ни одной рюмки не выпил, даже пока я был в Англии.
— Хорошо! — сказал я, — Мне нужны данные по материальному обеспечению учебных заведений с проверкой, какие новые системы уже используются в учебных заведениях ВВС. Но помни, что любая проверка кончается застольем, таким образом, пытаются произвести лучшее впечатление, чем есть на самом деле. С тобой полетит Антонов. Начните с Белоруссии. Самостоятельно пока ничего не решай и не обещай. Задача просто собрать реальные данные. Летают – значит, летают, стоят на ремонте или разбиты – так и пишешь. Задача ясна?
— Так точно! Разрешите вылетать?
— Возьми мой УТИ. И вот эти вот вопросы, которые я подготовил.
Только расстались с Василием, как прибыл неожиданный гость! Андрей Николаевич Туполев.
— Здравствуйте, молодой человек! Я слышал, что вчера в Чкаловский прилетели два самолёта. Мне будет разрешено посмотреть на них?
— Через два часа состоится торжественная передача этих бортов СССР. Будет присутствовать Сталин. Я сейчас могу ему позвонить и спросить у него.
— Нет, я имею в виду несколько другое…
— Т. е. вы хотите сказать, что уже отдохнули и готовы принять участие в работе?
— Именно так, молодой человек. Я переговорил со своими учениками, практически все отзываются о вас положительно. Я не знаю, как у нас с вами всё сложится, но именно вы сейчас сосредоточили в руках большинство интересных работ. Я готов выслушать ваши предложения.
— Андрей Николаевич, времени сегодня у нас несколько маловато для подробного разговора с вами. Поэтому сейчас мы коротко поговорим о задачах, а детальный разговор у нас состоится через неделю, тем более, что самолёт за перегонщиками придёт через пять дней. Это модификация "Си", уже снята с производства, как устаревшая, что конкретно устарело – сведений нет. Я её осмотрел, и, по сравнению с ТБ-7, она имеет другую конструкцию планера. У нас есть предварительные договорённости с США, что нам передадут и другие самолёты "Боинг". Эти переговоры вот-вот начнутся, я надеюсь, но нам нужен и собственный сверхдальний бомбардировщик. Поэтому я бы хотел, что бы вы и ваши люди досконально познакомились с этой машиной, но проектировали бы другой самолёт. Перспективные двигатели готовят Микулин и Ивченко: турбовинтовые. Они – очень экономичные. Нужен бомбардировщик, способный без посадки долететь до США и обратно. С полной боевой нагрузкой. И могущий за себя постоять. Т. к. сопровождения у него не будет.
— 20 000 км?
— Максимально, что сможем получить. Боевая нагрузка 5–8 тонн.
— Нереально, молодой человек!
— Знаю, Андрей Николаевич. Но попытаться надо. Вы наши Су-12 видели уже?
— Конечно! А вы думали, что я в Крыму был? Очень интересная конструкция. И ни на что не похожая. Чрезвычайно насыщенная изобретениями, о которых я ничего не знал.
— Мне тоже говорили, что нереально.
— Если бы сам его руками не потрогал, сказал бы то же самое. Вам, видимо, уже пора в Чкаловский.
— Да, пора! Кого ещё порекомендуете привлечь для конкурсных проектов?
— Петлякова, Мясищева, Бартини и вас, молодой человек!
— Я не конструктор, и, к сожалению, совершенно не имею времени для этого. У меня сейчас совсем другие задачи. Надо вплотную заняться прицелами для ваших машин.
— Жаль, было бы очень интересно! До свидания, молодой человек.
— До свидания, Андрей Николаевич.
На передаче самолётов не было ничего интересного: речь посла Криппса, ответная речь Молотова. Сталин и Криппс обменялись рукопожатиями, вместе обошли самолёты, Английские лётчики запустили моторы и погоняли их на холостых. После этого заглушили моторы, выскочили из машин и построились возле них. Сталин поздоровался с каждым из них и поблагодарил за помощь, как их, так и весь народ Великобритании. И пожелал им скорейшего возвращения домой и победы над фашизмом. После этого сел в машину и уехал. Голованов познакомил, через меня, англичан с будущими командирами экипажей этих двух самолётов и англичан увезли куда-то в ресторан. Я поехал домой. Было ещё несколько звонков, но вечер прошёл спокойно. Около 22 часов раздался звонок по ВЧ: "Срочно в Ставку!" Взял документы, выехал в Кремль. Вхожу в кабинет Сталина. Он ходит по кабинету, почти все в сборе, нет Голованова, Голикова и Берия. Начали подъезжать через минут тридцать. Сталин молчал, ему приносили какие-то документы, он их читал и складывал в папку. Избегал смотреть на кого-либо. Тимошенко и Шапошников усиленно перебирали документы. Прибыли Голованов и Голиков. Голованов сел рядом со мной и тихо спросил: