— Это первое покушение на мою жизнь? — спросила она.
— Нет, ваша светлость, — неохотно ответил Дредноут.
— В самом деле? Когда командир Бандит вернется, доложите ему, что я желаю видеть его как можно скорее!
Как он только посмел!
— Да, миледи. Рольф? — Паж поднял заплаканные, красные глаза. — Ты ни в чем не виноват, парень. Ты просто делал свою работу. Мы узнаем, как письмо попало во дворец, но я сомневаюсь, что это приблизит нас к убийцам. Так, Сестры…
— Да, мы ошиблись! — рявкнула Сестра Зола. — Но мы предоставим отчет только Матери-настоятельнице!
Дредноут выпятил челюсть, как будто собирался возразить. Малинда опередила его.
— Тогда прошу вас, сообщите, что я тоже виновата.
Все в комнате зашумели.
— Тихо! — прикрикнул Дредноут. Когда все замолчали, он спросил: — Но в чем, ваша милость?
— Агнес каждое утро ходила к врачам. Я заметила, что Сестры стараются держаться подальше от нее в течение нескольких последующих часов — не только Зола и Ива, но все остальные Сестры, которых нам назначают. Думаю, им мешали последствия заклинания исцеления. Я просто удивилась и ничего не сказала, хотя должна была осознать грозившую опасность и предупредить. — Малинда, несомненно, так бы и поступила, если бы эти идиоты сообщили о предыдущих покушениях. — Я сделала глупость. Если бы вы стояли ближе, вы бы почувствовали заклинание, правда?
Сестры обменялись беспокойными взглядами.
— Мы должны ощущать ловушки с того места, где стояли! — сказала высокая Ива.
— Необязательно! — Дредноут снова возглавил совет. — Заклинатели-изменники усовершенствуют заклинания так, чтобы они проходили незамеченными для Сестер. Мы не знаем, как им это удается, но видим, к чему приводит. С сегодняшнего дня вы будете стоять ближе к подопечным. Старшая обсудит этот вопрос с Матерью-настоятельницей. Злодеи становятся все хитрее, нельзя, чтобы они узнали, как близки они были к победе. Поэтому я намерен держать смерть принцессы в тайне. Ясно? — Он окинул взглядом около двух десятков испуганных лиц и неуверенно обратился к Кортни: — Ваша светлость, конечно, мы выражаем глубочайшие соболезнования по поводу…
— Пожалуйста, не стоит.
Дредноут закусил губу. Он очень хорошо обращался с мечом, но тягаться с желчным принцем никому не было под силу.
— Надеюсь, в «Газете» объявят, что вы с матушкой выехали со двора, дабы посетить новые поместья.
— Объявляйте все что вам угодно, мой дорогой. Кто ее читает?
— Ваше высочество окажет нам содействие?
— Нет.
И Кортни зевнул с самым безразличным видом.
Малинда решила вмешаться:
— Сэр Дредноут, неужели вы действительно считаете, что сможете сохранить дело в тайне? То есть тайно вынести тело тети из дворца? Думаю, официально она должна умереть через недельку-другую? Как вы заставите столько человек молчать?
Он кивнул.
— Полагаю, это вполне возможно, ваша милость. Очевидно, его величество скажет окончательное слово, когда вернется, но до той поры я возьму со всех присутствующих клятву молчания.
Конечно, Дредноут не мог все это выдумать за один час. Он следовал некоему правилу, а значит, случай с покушением в самом деле далеко не первый.
— Полностью одобряю, — сказала принцесса. — И я поклянусь первой.
— Я действительно должен бежать, — сказал Кортни. — Я подбираю музыкантов для новой оперы и уже опаздываю на несколько часов. Твое мужество поражает нас всех, дорогая.
Он поклонился и пошел к двери.
Малинда выждала, пока он добрался до середины комнаты.
— Даю вам разрешение взять его под стражу, сэр Дредноут.
— Премного благодарен вашему высочеству.
Клинки мрачно ухмыльнулись, когда Кортни замер и огляделся по сторонам. Потом посмотрел на свою кузину, сидящую под знаменем королевства.
— Ты не можешь арестовать меня, дорогая!
Маленький толстый принц снова скользнул взглядом по зале. Может быть, он уже приготовился рассказывать сочную историю о покушении. Может, ему просто нравилось ощущать себя затычкой в каждой бочке. Но он всегда понимал, когда пора сдаться.
— Ох, ну хорошо. Я дам слово.
— Боюсь, этого уже недостаточно, — проговорила Малинда, не давая сказать Дредноуту. — Поскольку ты отказался поклясться с самого начала, ты потом начнешь утверждать, что принес присягу под давлением. Гвардейцы возьмут тебя под стражу до возвращения отца, который сам во всем разберется. Официально ты покинул дворец час назад, не забыл?
Амброз, несомненно, одобрит такие действия. Он просто лопнет от смеха.
— Тирания! — пролепетал Кортни.
— Да, — с наслаждением протянула Малинда. — Не думала, что это так приятно. Что ж, приступайте, сэр Дредноут.
— Подсудимая признала, — проскрежетал председатель, — что неохотно подчинялась принцессе Агнес, что официальные сообщения касательно смерти ее королевского высочества были со всей очевидностью сфальсифицированы, что в действительности ее убили с помощью заклинания, попавшего к ней из рук обвиняемой. Судебный процесс откладывается до завтрашнего дня, в то же время.
— Подождите! — закричала Малинда.
После многочасового допроса она охрипла, ее колотила дрожь, но она уже забыла, как быстро может пролететь день, после долгих месяцев вообще без дней. В потемневших окнах золотыми листочками отражались огни свечей и ламп, а лица казались бледными лунами с глазами. Допрос прервался всего однажды, и в перерыве Малинду отвели обратно в подземелье пообедать жидкой, полусырой овсянкой и гнилой водой, в то время как члены комиссии отдыхали в залах Коменданта. Они так старательно развлекались, что многие остаток дня храпели, уронив головы на столы.
Председатель встал во весь свой великанский рост.
— Допрос переносится. Уведите обвиняемую.
— Я говорила правду! — орала Малинда, насколько позволяло посаженное горло. — У вас же есть инквизиторы. Пусть они подтвердят…
Похожая на волчью челюсть рука сжала ее запястье. Малинда подпрыгнула, не ожидая, что так близко кто-то есть. К ней приближался отряд вооруженных охранников, но прямо за спиной уже стояли два облаченных в черное инквизитора. Скорее всего они стояли там на протяжении всего допроса.
— Да скажите же, что я говорила правду! — снова закричала она, и ее тут же грубо развернули.
Какой-то человек схватил вторую руку принцессы и завел за спину. Он был ниже ее ростом, но явно сильнее.