Я снял с кольца для ключей увеличительное стекло и начал внимательно разглядывать фотографии одну за другой. Живот скрутило, организм словно подсказывал мне, что я сейчас увижу.
Аэрофотосъемка проводилась задолго до того, как очередной взрыв вскрыл штольню Рэттлснейк, поэтому ее на снимках быть не могло. И все же она там была! Помните, я написал, как мальчик стучал пальцем по фотографиям, говоря:
“Вот она, вот что я хочу посмотреть, вот шахта”? Мы думали, он говорит о карьере, потому что снимали-то с самолета карьер. Но с помощью увеличительного стекла я смог увидеть отпечатки, которые его пальцы оставили на глянцевой поверхности фотографий. Они все были на южном склоне, именно там, где мы позже нашли штольню.
То есть он говорил нам, что хочет посмотреть не карьер, а штольню, которой не было на фотографиях. Я знаю, это похоже на бред, но я нисколько не сомневаюсь в своей правоте. Мальчик знал, где находится штольня.
И доказательство тому — отпечатки его пальцев. Не на одной фотографии, а на всех шести. Я понимаю, ни один суд не примет к рассмотрению такую улику, но это не меняет того, что мне известно. Нечто, живущее в штольне, почувствовало, что мальчик едет по автостраде, и позвало его. Из всех мучающих меня вопросов важен на самом деле только один: нормальный ли ребенок Сет Гейрин? Я мог бы написать Одри Уайлер и спросить об этом, раз или два даже брался за ручку, но потом вспоминал, что солгал, а мне трудно заставить себя признаваться во лжи. К тому же я не уверен, что мне хочется будить спящего пса. А вдруг у него обнаружатся большие зубы? Я, конечно, так не думаю, но…
Я мог бы еще много чего сказать, но не знаю, стоит ли. Потому что в итоге все возвращается к улыбке.
Мне не нравится его улыбка. Не нравится до сих пор, наверное, поэтому я не могу ее забыть.
Я правдиво написал обо всем, что видел. Господи, знать бы, что же это было!
Аллен Саймс
1
Старина Док первым перебрался через забор, отделявший лесополосу от участка Карверов. Он удивил всех (в том числе и себя) легкостью, с какой вспорхнул на забор: Джонни лишь подсадил его. Док посидел на заборе секунду или две, чтобы поудобнее перехватиться руками. Он напомнил Брэду Джозефсону костлявую мартышку, застывшую в лунном свете. Потом Биллингсли спрыгнул вниз, что-то буркнув при приземлении.
— Все в порядке. Док? — спросила Одри.
— Да, — ответил Биллингсли. — Полный порядок. Правда. Сюзи?
— Конечно, — нервно согласилась Сюзи Геллер и добавила:
— Миссис Уайлер, это вы? Как вы туда попали?
— Это не важно. Нам надо…
— Что у вас там случилось? Все живы? Мою маму просто трясет.
Все живы? На этот вопрос Брэду отвечать не хотелось. Похоже, не хотелось никому.
— Миссис Рид, — тихо обратился к ней Джонни. — сначала Дэвид, потом вы?
Кэмми коротко глянула на него, повернулась к Дэвиду, что-то прошептала ему на ухо и потрепала по волосам. Дэвид выслушал, на лице его отразилась озабоченность, он что-то зашептал матери, громче, чем она, Брэд расслышал лишь одну фразу: “Я не хочу”. Кэмми усилила напор. На этот раз в самом конце ее речи Брэд уловил слова “твой брат”. Тут Дэвид поднял руки, схватился на верхнюю планку и перемахнул через забор. Брэд успел заметить, что лицо юноши вновь спокойно. Кэмми последовала за ним, ей помогли Одри и Синтия. Когда она оказалась наверху, Дэвид поднял руки. Кэмми упала в его объятия, даже не схватившись для страховки за забор. Брэд подумал, что в тот момент она, возможно, мечтала о падении на землю. Согласилась бы, пожалуй, и на сломанную шею. Зачем ты послала нас сюда, мама? Этот вопрос Дэвида намертво впечатался ей в память. Она всегда будет винить себя в смерти сына. А Дэвид ей это позволит, не напомнит о том, что именно его и Джима обуяла жажда деятельности, именно им принадлежала идея воспользоваться тропой в лесополосе.
— Брэд? — С какой радостью услышал он этот голос, пусть и наполненный тревогой. — Ты здесь, дорогой?
— Я здесь, Би.
— Как ты?
— Отлично. Слушай внимательно, Би, и держи себя в руках. Джим Рид мертв. Как и Колли Энтрегьян, что жил у магазина.
Кто-то ахнул, потом Сюзи Геллер начала вновь и вновь выкрикивать имя Джима. У Брэда был уже почти исчерпан запас эмоций и физических сил, поэтому крики Сюзи вызывали только раздражение.., и страх, что они привлекут внимание очередных чудищ, вроде пумы с оранжевыми клыками и койотов с человеческими пальцами.
— Сюзи? — послышался из дома голос Ким Геллер. Тут и она завопила, словно бритвой прорезая залитый лунным светом воздух. — Сю-ю-ю-ю-ю-зи-и-и-и! Сю-ю-ю-ю-ю-зи-и-и-и!
— Заткнись! — крикнул Джонни. — Господи, Ким, ЗАТКНИСЬ!
И чудо свершилось: она заткнулась. Лишь девушка продолжала кричать, словно убитая горем Джульетта из пятого акта знаменитой трагедии.
— Святой Боже, — пробормотала Одри. Она зажала уши ладонями и вцепилась пальцами в волосы.
— Би, — обратился к жене Брэд, — угомони этого цыпленка. Все равно как.
— Джим! — кричала Сюзи. — О-О-О-О! БО-ОЖЕ-Е1ДЖИМ! О-О-О. НЕ-Е-Е-Т! О О… Пощечина. И крик как ножом отрезало.
— Не смей бить мою дочь! Не смей бить мою дочь, сука. Мне без разницы, чего ты там добиваешься, но бить ее не смей! Толстая черная сука!
— Когда же это кончится! — Синтия закрыла глаза, как ребенок, который не хочет смотреть испугавший его фильм.
Брэд затаил дыхание, ожидая, что Белинда сейчас взорвется, но она проигнорировала вопли Ким и обратилась к нему:
— Вы хотите передать нам тело, Брэд? — Ровный, уверенный голос, обладательница которого держит себя в руках.
Брэд облегченно выдохнул:
— Да. Ты, Кэмми и Дэйв будете его принимать.
— Хорошо. — В голосе Белинды по-прежнему не было никакой паники.
— Ким! — крикнул из-за забора Брэд. — Миссис Геллер! Почему бы вам не уйти в дом, мэм?
— Действительно! — В тоне Ким чувствовалось облегчение. — Думаю, это хорошая идея. Мы уйдем в дом, правда. Сюзи? Умоемся холодной водой. Нам это только пойдет на пользу.
Удаляющиеся шаги. Хорошо. И приближающийся вой койотов. Плохо. Брэд оглянулся через плечо и заметил в темноте лесополосы движущиеся серебряные точки. Глаза.
— Надо спешить, — нервно бросила Синтия.