Остальные были ему знакомы, за исключением одного. Тситх вместо своего мэра отправил на совет официального представителя, советника — вне всякого сомнения, еще одна заноза в боку для всех собравшихся за столом в форме полумесяца. И еще одно препятствие для Анфена, если этот вопрос будет вынесен на голосование: советник мэра не обладает достаточной властью, чтобы подписаться от имени города на что-то вроде разрушения Стены в Конце Света. «Возможно, ваш мэр слишком стар и болен, чтобы выдержать путешествие до Эльвури, — сердито подумал Анфен. — В таком случае пора вам раздобыть себе нового».
Рука Мучителя лежала в мешке у ног разбойника. Собравшиеся то и дело бросали на сумку любопытные взгляды, проходя через бессмысленные формальности. Анфен тяжело опустился на стул, прежде чем мэры успели закончить представление присутствующих — легкое нарушение протокола, за которое он заработал суровое покашливание мэра Фейфена. «Если она сейчас начнет метаться по комнате не хуже Инвии, будем считать, что это само по себе наказание», — кисло подумал предводитель.
— Дорога долгая? — поинтересовался Ильгрези, мэр Эльвури.
Улыбка избороздила морщинами его щеки, собралась в складках у глаз, черных и слепых, как два камня, и не отражающих ничего.
— Я подумал, что можно опустить некоторые… — Анфен чуть не сказал «глупости», но поспешно поправился: — Любезности, особенно если учесть, что у вас на пороге сидит вражеская армия, мэр.
— О да. Вас предупредили о последних новостях? — уточнил Ильгрези, улыбнувшись еще шире и с искренней веселостью.
Анфен про себя горячо пожелал, чтобы мэр этого не делал, поскольку зубы у него были металлические и давно уже стали такими же черными, как и его глаза.
— Нет, но по пути сюда я увидел, что они строят лагерь. Я прибыл несколько часов назад. По моим оценкам, здесь собралось не меньше десяти тысяч.
— По-вашему, это осада? — уточнил мэр.
— Если бы не явная нехватка артиллерии, я бы сказал — да.
— И если бы не нехватка сил у южных ворот! Но, возможно, они еще пришлют кого-нибудь и туда. В конце концов, они попросили у нас права прохода.
Анфен моргнул:
— Какая нелепость… И куда они собираются идти?
— А, вот этого они как раз говорить не хотят. Они отправили сюда своего посланца с каменным лицом, который попросил позволить им миновать перевал, а затем двинуться по восточным дорогам в обход городских стен. Что, по Его воле, даст им доступ к нашим южным воротам.
— И что вы думаете по этому поводу? — спросила Лиха, наклонившись к Анфену.
Мэр Фейфена была единственной женщиной среди собравшихся.
— Я не знаю, что думать, — ответил разбойник, прекрасно понимая, что они уже обсудили все стороны этого вопроса со своими гениальными помощниками и советниками — так зачем терзать еще и его? Если только не затевается очередная проверка на преданность или компетенцию… — Возможно, эта просьба сводится лишь к одной цели — потянуть время, или же у них слишком много солдат, а потому их не жалко отправить на любое самоубийственное задание, а заодно узнать ваши оборонительные возможности и силы, чтобы предложить какой-нибудь невыгодный договор.
— Заодно в наших войсках появились бы ветераны. — Ильгрези пожал плечами: мол, пусть их… — В нашей армии только молодежь, в конце концов. Им бы не повредил боевой опыт.
Анфен застонал про себя. Им бы не повредило угодить в резню? Каким образом? Неужели вы думаете, что они жаждут узреть льющуюся кровь и расколотые черепа? Это поможет им крепче спать по ночам? Сваливать огромные валуны вниз по крутому утесу и выпускать стрелы в долину по беззащитным мишеням — это не бой.
Он прочел эхо своих мыслей на лицах двоих мэров, которым самим довелось побывать в настоящем бою и которые знали, что это не просто красивая абстракция. Один из них, Таук, тоже бывший чемпион в состязаниях Шлем Доблести, нынешний мэр Тантона, сказал:
— За них все скажут их действия. Пока они поворачиваются, чтобы выбрать другую дорогу, подлиннее. Скорее, они ждут — и получают все больше сил. А теперь давайте послушаем вести, которые принес Анфен. Он проделал долгий путь, а мы делаем его еще длиннее.
Разбойник поинтересовался:
— Один вопрос. Вы послали за мной Зоркого Глаза. Могу я узнать почему?
— Узнать, жив ли ты еще, и заодно дать тебе провожатого, если такой нужен, — пояснил Таук. Выражение его лица ясно говорило о том, что он сказал правду — но не всю. — Мы должны были уехать — города ведь не управляются сами по себе. Отдельные амбициозные граждане уже начали сочинять прочувствованные речи. Уверен, то, что я попал в плен и скончался в страшных муках, уже известно всему моему городу. — Остальные мэры согласно рассмеялись. — Полагаю, твой рассказ объяснит отсутствие Зоркого Глаза среди твоих спутников.
Они по большей части молчали, пока Анфен рассказывал обо всем, что произошло. План разместить базу непосредственно под замком провалился из-за земляных людей, хотя воин и не ожидал иного исхода — несмотря на освобождение некоторых рабов, принадлежащих к их народу, в качестве жеста доброй воли и на огромные взятки. Он понял по выражениям лиц членов Совета, что они отправят его — или кого-то другого — попытаться еще раз. Анфен отчитался об успехах в нанесении на карты отдельных секций тоннелей, расположенных ближе к замку и даже непосредственно под ним, поскольку они обнаружили весьма солидную территорию подземелий, очевидно неизвестных даже тамошним жителям, как раз рядом с входом в Иномирье.
Это, в свою очередь, привело его к рассказу о пилигримах. Эта часть повествования определенно заинтересовала мэров. Он видел, что с их губ готовы сорваться сотни вопросов. Анфен рассказал им обо всем, что им было нужно знать, и невольно ощутил раздражение, поняв, что больше всего их интересуют совершенно тривиальные вещи — личность иномирцев, их одежда, вещи… Он поднял руки:
— Прошу вас. Мы зря теряем время. Вы должны услышать не о них самих, а об амулете, который я нашел у Кейса. Старику его дала Инвия, которая затем подняла его на верхние этажи замка.
Эта новость заинтересовала их еще больше. Анфену удалось удержать внимание слушателей, рассказав им с убедительностью и в подробностях о том, что он видел в амулете — разговор между Ву и Архимагом, ужас первого, вызванный возможным разрушением Стены, его очевидный страх перед заговором, имеющим целью уничтожить ее. Но Анфен прочел на лицах мэров скептицизм и сомнения.
— Мы примем решение насчет этой затеи со Стеной путем голосования, — произнес мэр другого Великого Вольного города, Йинфеля. — Полагаю, тебе есть что добавить? Пора уже показать нам содержимое этой сумки, лежащей у твоих ног.
Анфену было нелегко пронести ее мимо охраны. Он расстегнул пряжки. Внутри лежала рука Мучителя, похожая на вывернутые нити темного стеклянного волокна, сплетенного в мышцы и покрытого шипами. Она перестала дергаться только два дня назад и немного съежилась, но шипы пальцев по-прежнему были острее кинжалов. Анфен продемонстрировал это, погрузив пальцы в пол у своих ног. Они вошли в дерево, как в масло.