Счет продолжается…
Он проснулся в начале пятого – следовательно, охота уже началась. Учитывая разницу во времени, она шла уже три часа. От этой мысли у него похолодело внутри.
Он поставил новую кассету в камеру, взял гидеонову Библию и прочитал Десять Заповедей снова и снова, пока, не прошло десять минут, с наволочкой на голове.
В ящике стола лежали конверты, но на них было название и адрес отеля. Сначала он не мог решиться, но понял, что это неважно. Приходилось принять на веру слова Киллиэна, что его местопребывание, определяемое по маркам и обратному адресу, не сообщат Маккоуну и его ястребам. Он вынужден был пользоваться почтой. Ему не выдали почтовых голубей.
Ящики для почты стояли у лифтов, и Ричардс бросил кассеты в щель для междугородной корреспонденции, полный дурных предчувствий. Хотя почтовое ведомство не получало никаких денег от Администрации Игр за сообщения о местонахождении конкурсантов, это все равно казалось страшно рискованным. Но единственной альтернативой была приостановка платежа, а на это он пойти не мог.
Он вернулся в свою комнату, перекрыл кран (в ванной стоял пар, как в тропических джунглях) и лег на кровать, чтобы подумать. Как бежать? Что лучше всего делать? Он попытался поставить себя на место среднего конкурсанта. Первым импульсом, разумеется, было чисто животное желание: уйти в землю. Вырыть берлогу и забиться в нее. Так он и сделал. «Брант-Отель». Ждут ли этого Охотники? Да. Они будут искать совсем не бегущего. Они будут искать прячущегося. Смогут ли найти его в его берлоге? Ему смертельно хотелось ответить нет, но он не мог. Его маскарад был хорош, но составлен слишком поспешно. Наблюдательных людей немного, но они всегда найдутся. Может быть, его уже засекли. Портье. Мальчик-посыльный, который принес ему завтрак. Может быть, даже кто-то из безымянных посетителей порношоуна Сорок второй улице. Маловероятно, но возможно.
А как же его настоящая защита, фальшивое удостоверение личности, сделанное Моли? На сколько его хватит? Таксист, который вез его от Здания Игр, мог доставить его только в Южный Город. Охотники чудовищно хорошо знали свое дело. Они будут давить на всех, кого он знал. От Джека Крейгера до этой суки Эйлин Дженнер в конце коридора. Земля под ногами горит. Сколько времени пройдет прежде, чем кто-нибудь вроде придурковатого Флэппера Доннигана обмолвится, что Моли подделывает документы по случаю? И если они найдут Моли, ему конец. Ростовщик продержится, пока ему не накинут петлю на шею. Он был достаточно благоразумен, чтобы понимать, что для его репутации в окрестностях ему не повредят несколько славных боевых шрамов. Хотя бы для того, чтобы его лавка не сгорела однажды ночью. А потом? Простая проверка трех аэропортов Хардинга обнаружит ночной рейд Джона Г. Спрингера в Город Контрастов.
Если они доберутся до Моли.
Допустим, доберутся. Ты должен допустить, что доберутся. Тогда бежать. Куда?
Он не знал. Он провел всю свою жизнь в Хардинге. На Средний Запад. Он не знал Восточного Побережья, здесь не было ни одного уголка, куда бы он мог бежать и чувствовать себя на родной почве. Итак, куда? Куда?
Его замученный, истощенный мозг погрузился в нездоровый дневной сон. Они без всякого труда разыскали Моли. Легко за пять минут вытянули из него имя Спрингера после того, как выдернули у него два ногтя, залили его пупок горючей жидкостью и пригрозили зажечь спичку. Они узнали номер самолета с помощью одного визита (привлекательные мужчины с незаметной внешностью, в габардиновых пальто одинакового покроя) и прибыли в Нью-Йорк к 2. 30 по местному времени. Высланные вперед люди уже узнали адрес «Брант-Отеля» по компьютерному списку всех гостиниц Нью-Йорка, заполняемому день за днем. Теперь они были снаружи, окружив дом. Лифтеры, разносчики, дежурные и бармены были заменены Охотниками. Полдюжины их поднималось по пожарной лестнице. Еще полсотни блокировали все лифты. Все больше и больше их поднималось в воздухолетах вокруг здания. Они уже были в холле, через минуту дверь будет разбита в щепки и они ворвутся, сопровождаемые радостным стрекотом кинокамеры на колесиках, записывающей для потомства, как они будут делать из него гамбургер с кровью. Ричардс сел весь в поту. Даже пистолета еще не достал. Бежать. Быстро. Бостон сойдет, для начала.
Счет продолжается…
Он вышел из номера в 5:00 пополудни и спустился в вестибюль. Дежурный широко улыбнулся, возможно, в ожидании своего скорого освобождения.
– День добрый, мистер э-э…
– Спрингер. – Ричардс улыбнулся в ответ. – Похоже, я нашел жилу, друг мой. Трое клиентов выглядят… обнадеживающе. Я займу ваше превосходное жилище еще на два дня. Можно заплатить вперед?
– Разумеется, сэр.
Доллары перешли из рук в руки. Все еще сияя, Ричардс снова поднялся в свою комнату. Холл был пуст. Ричардс повесил табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ» на дверную ручку и быстро прошел к пожарной лестнице.
Удача ему сопутствовала, он никого не встретил. Он проделал весь путь до первого этажа и выскользнул через боковой вход незамеченным.
Дождь прекратился, но тучи все еще низко висели над Манхэттеном. Воздух пах, как протухший аккумулятор. Ричардс шел быстрым шагом, отменив хромоту, к автовокзалу Порт Оторите. На автобус дальнего следования можно был купить билет, не регистрируясь.
– Бостон, – сказал он бородатому продавцу билетов.
– Двадцать три бакса, приятель. Автобус отходит в шесть пятнадцать ровно.
Он передал деньги. У него оставалось меньше трех тысяч нью-долларов. Нужно было убить еще час, а вокзал был забит народом, среди которого было много солдат Добрармии в голубых беретах с пустыми грубыми мальчишескими лицами. Он купил порножур, сел и закрыл им лицо. Целый час он сидел, уставившись в журнал и переворачивая время от времени страницу, чтобы не быть похожим на статую.
Когда автобус подкатил к остановке, он двинулся к открытым дверям вместе с остальным серым сбродом.
– Эй! Эй, вы!
Ричардс оглянулся: полицейский службы безопасности бегом приближался к нему. Он застыл, не в силах бежать. Дальняя часть его мозга кричала, что его прикончат прямо здесь, в этом дерьмовом автовокзале с плевками жвачки на полу и случайной похабенью, нацарапанной на засаленных стенах; он станет незаслуженной добычей какой-нибудь тупой полицейской свиньи.
– Остановить! Остановить этого парня!
Полицейский изменил направление. Это совсем не за ним, понял Ричардс. Неряшливого вида юнец бежал к лестнице, размахивая дамской сумочкой и сбивая прохожих, как кегли.