— Ладно, запомните: вы мне обещали.
Тут Ною пришла в голову новая догадка: а может, Сэми сумасшедшая? Это бы очень многое объясняло, в том числе и получение писем с угрозами — эта женщина могла влипнуть в какую угодно неприятность. Пора было сдвигать их разговор с мертвой точки, иначе это никогда не кончится.
— Раз уж вы меня нанимаете, можете требовать от меня любых обещаний, я не возражаю.
Некоторое время Сэми молча изучала его, затем наконец кивнула:
— Отлично, идем дальше. Если я решу принять вас, вам придется пройти медосмотр.
— Это еще зачем? — Ной еле удержался от грубости. — Не объясните ли, почему я в этом нуждаюсь?
— Это очевидно.
— Ах, вот оно что.
— Думаю, нам стоит обсудить, что мы будем считать очевидным, а что нет. Я предпочитаю называть вещи своими именами во избежание недоразумений.
— Звучит убедительно.
Она уже более или менее успокоилась, хотя и поглядывала на него как-то подозрительно.
— Я настаиваю на медосмотре, чтобы выяснить, нет ли у вас каких-либо медицинских противопоказаний, которые могли бы помешать вам выполнить свою часть договора. В наше время с этим нужна осторожность.
Титаническим усилием воли Ной подавил всколыхнувшееся бешенство и почти спокойным тоном поинтересовался:
— Вы полагаете, я могу вас чем-нибудь заразить?
Сэми смутилась и замолчала. Даже браслеты перестали звенеть. Она внимательно изучала Ноя, будто пыталась понять его эмоциональное состояние.
— Бэйб вас уже проверяла? — осторожно спросила она.
— Нет, разумеется!
— В таком случае я вынуждена на этом настаивать. Я также настаиваю на представлении рекомендаций и резюме, только в этом случае мы можем переходить к заключению контракта.
— Контракт?
— Да, по которому вы слагаете с себя всяческую ответственность сразу после завершения работы. Вы обязуетесь немедленно исчезнуть из моей жизни и больше не появляться.
— Ого! Вам не кажется, что такие меры несколько чрезмерны?
— Ни капельки, — отрезала Сэми. — И почему я не обратилась в клинику?
Так-так, это мы уже слышали.
— В клинику? Вы имеете в виду агентство по найму?
— Нет, я имею в виду клинику. Если бы мне хватило мозгов, я бы все сделала в клинике. Как было бы просто: я бы не знала донора, а он бы никогда не встретил меня! Весь процесс прошел бы анонимно, и мне не надо было бы бояться, что в будущем он решит объявиться и начать выяснять отношения.
— Донор? — заморгал Ной. Похоже, из них двоих тугодум все-таки он. Надо было выпить перед приходом, чтобы лучше соображать, что несет эта женщина. — Донор? Я не ослышался?
Сэми нахмурилась:
— Да. Что вы повторяете каждое мое слово? С вами все в порядке?
Ной встряхнулся. Нет, все-таки это она сумасшедшая, а он абсолютно нормален!
— Если мне не изменяет память, мы договорились называть вещи своими именами и не допускать недомолвок?
— Совершенно верно.
— В таком случае… Нет-нет, сядьте, пожалуйста! В таком случае, прежде чем вы опять начнете бегать по комнате, может, объясните мне четко и ясно, о какой чертовой клинике и о каком доноре вы толкуете?
Сэми замерла и уставилась на него.
— О доноре спермы и о клинике искусственного оплодотворения, конечно. А о чем же еще, по-вашему, мы говорим все это время?
Ной воззрился на Сэми в немом изумлении.
— Так вот для какой работы вы меня нанимаете?
Сэми не понимала, что его так шокировало. Он сказал, что его наняла ее мать, что она знает об объявлении. Так чего он так разволновался?
— Для зачатия ребенка, разумеется. Мы разве не об этом говорим?
— Вы-то, может быть, говорили и об этом, но я…
— Вы что, не понимаете? — Сэми заставила себя положить руки на колени и не махать ими, потому что в звоне браслетов ей было плохо слышно собеседника. — Я поступила так, как поступила, потому, что в клинике все очень… очень безлично. Это ужасно! Я считаю, что ничто, касающееся моего ребенка, не может быть безличным!
Сэми схватила конфету из коробки, сунула ее в рот и почувствовала, что по мере того, как шоколад тает на языке, нервы понемногу успокаиваются. Она протянула коробку Ною.
— Не желаете?
— Нет, я желаю объяснений.
— Вы даже не знаете, от чего отказываетесь! — Глупый народ мужчины — как можно не любить шоколада? — Я хочу знать, кто будет отцом моего ребенка. Я хочу знать, какие у него будут гены. Как выглядит будущий отец, о чем думает, есть ли у него мозги, в конце концов!
— Ну все, довольно! — оборвал Ной, добавив еще пару словечек вполголоса, которые Сэми ради собственного блага даже не попыталась разобрать.
— Я не понимаю, что вас так рассердило!
— Так все эти мужчины в холле пришли сюда, чтобы…
— Разумеется.
— Вы ищете отца для своего ребенка?
— Пожалуй, надо будет проверять еще и психическое здоровье кандидатов, — нахмурилась Сэми.
— Знаете, сударыня, вы в такой проверке точно нуждаетесь.
Ной встал со стула и теперь возвышался над нею. Господи, какой у него грозный вид! Наверное, это оттого, что он одет во все черное. Может, ему следовало бы смягчить картину, добавив, скажем, лимонно-желтого или персикового? А может, это вовсе не из-за черного цвета, а из-за того, как эта рубашка облегает его широкие плечи и мускулистую грудь или из-за пронизывающего взгляда серых глаз. Сэми призвала на помощь все свое самообладание, чтобы не съежиться, как провинившаяся школьница. Она не чувствовала себя такой маленькой и глупой с тех пор, как… как… Да что там, она никогда себя так не чувствовала!
— Вы с ума сошли? — Ной ошеломленно смотрел на нее. Впрочем, зачем спрашивать об очевидных вещах?
— Вполне вероятно. Может быть, если вы немного отойдете, я смогу собраться с мыслями.
Его смоляная бровь поползла вверх, а в горящих гневом глазах появился намек на улыбку.
— Я стою слишком близко? — спросил он.
— Да. Вообще-то я не из тех людей, которые нервно относятся к вторжениям в их личное пространство, но сейчас… — она тряхнула головой, — нам лучше бы придерживаться нейтральной дистанции.
Ной сделал шаг назад.
— Так лучше?
— Гораздо.
— Отлично. Надеюсь, теперь вы способны отвечать на мои вопросы? Вы поместили в газету объявление для доноров спермы?
— Да, но я сформулировала это более корректно.