Троглодиты кудахтали, как куры на базаре, потом Мама попыталась отколупнуть один из кристаллов.

Из пещеры выполз Гром. Наверное, он спал, и крики его разбудили.

– Что случилось? – спросил Гром.

– Седой! – закричали дети. – Седой! Седой!

Они затарахтели, объясняя Грому, как новичок притащил камень, чтобы сделать нож, а вместо этого камень разбил. И там внутри оказались кристаллы.

– Зато красиво, – сказал Пашка.

Гром отобрал половинку камня у Мамы, положил его на плиту и так ударил сверху глыбой, что «чашка» рассыпалась и кристаллы покатились во все стороны.

Все кинулись подбирать кристаллы, но Мама криком приказала оставаться на местах. Она сама собрала кристаллы, а потом начала раздавать их. Себе взяла самый большой, Грому дала поменьше, остальным – совсем маленькие. Правда, Пашке достался кристаллик чуть больше, чем у остальных.

«Ну что ж, – решил Пашка, – по крайней мере, надо мной не смеются. И я им всем еще докажу, что я – великий человек. Эти троглодиты еще будут передо мной преклоняться!»

– Седой – хороший, – сказала Мама. Потом быстро приказала старухе что-то сделать, та пыталась возражать, Мама на нее прикрикнула, и старуха ушла в пещеру.

Через минуту она вылезла обратно. В руках она держала настоящий кожаный пояс с карманом спереди – такие пояса носили лишь главные троглодиты. Даже у девушек Уры и Оры их не было. Не было пояса и у самой старухи. Только у Тигра, Крота, Грома и Мамы.

– Твой, – сказала Мама. – Бери.

Пашка обрадовался такому подарку. Значит, он перешел в число настоящих охотников. К тому же удобно иметь хотя бы один карман. Попробовали бы вы прожить день без карманов или сумки. Пашка прихватил поясом шкуру – удобно!

Смешные люди эти троглодиты. Недаром раньше путешественники брали с собой бусы для туземцев. Им так нужны блестящие камешки!

Пашка провел острием кристаллика по камню – и на камне появилась белая полоса. Смотри-ка! Может, научить их писать? Они будут писать записки, а потом у них появится литература. Нет уж, лучше не надо! А то напишут скучную классику и заставят детей, у которых даже имени еще нет, учить свои рассказы.

Крот подобрал с земли обглоданную лопатку оленя, склонил голову, задумался, потом принялся царапать хрусталиком по кости. Пашка подошел поближе. Оказывается, они умеют рисовать!

Пашка включил камеру и стал снимать, как из-под пальцев Крота на лопатке появляется медведь, стоящий на задних лапах. А перед медведем – человек с палкой.

Многие подходили к Кроту полюбоваться картинкой, которая всем очень понравилась. Правда, сравнивать-то им было не с чем.

Крот подошел к остывающему костру возле пещеры, набрал в ладони золы и начал тереть лопатку. Зола попала в углубления, и рисунок стал четким, словно Крот делал его карандашом.

– Дашь на память? – спросил Пашка.

– Память? – Крот его не понял.

– А я тебе тоже что-нибудь подарю. Как только изобрету – все твое.

Крот не понял, но лопатку с рисунком отдал. Пашка понес ее в пещеру, где решил складывать добычу, – ведь из экспедиции надо привозить экспонаты, то есть всякие вещи для музея.

Кристалл Пашке надоел – не будет же он рисовать на кости?! И Пашка сунул его в карман своего пояса.

Глава седьмая РЫБОБОЙ

Надо было продолжить изобретения. С ножом пока не получилось, тогда Пашка подумал, что троглодиты очень нуждаются в удочке. Или в сети. Пашка еще не решил, что изобрести дальше. Тут он увидел, что Гром взял из пещеры прямую палку, заостренную на конце.

– Ты куда? – спросил Пашка.

– Рыба, – сказал Гром. – Знать рыбу?

– Ты что, собираешься рыбу палкой ловить? – Пашка даже засмеялся.

– Как ловить не палка? – удивился Гром.

– Я пойду с тобой, – сказал Пашка.

Гром не стал возражать.

Они спустились к реке. Крокодила-дулю видно не было, но Пашка решил не расслабляться. Он оглянулся – может, песик за ними прибежал? Все-таки подмога. Но и песика не было.

Гром подошел к реке и стал вглядываться в прозрачную воду. Затем направился вверх по течению. Пашка шел следом. Вот Гром отыскал удобное место – там был перекат, и река весело журчала по камешкам. Гром зашел в воду по колено и замер. Палку он держал в руке, чуть приподняв.

Приглядевшись, Пашка увидел, что в стремнине медленно плывет крупная рыбина, так медленно, что, казалось, она вовсе не движется, лишь хвост ее колебался и поворачивался, как руль у лодки.

– Давай, – подсказал Пашка Грому. – Бей.

Гром послушался и метнул палку вперед. Рыба чуть отошла в сторону, а палку Гром выпустил, и потому ему пришлось лезть в глубину, чтобы достать.

– Ну что ж ты! – укорил его Пашка, когда Гром, весь мокрый, дрожащий от холода, вылез на берег.

– Лучше бы ты под руку не кричал! – прорычал Гром.

Вернее, он сказал это иначе, по-своему, попроще, но Пашка все понял и вдруг подумал: «А ведь дикий и совершенно неуправляемый человек! Возьмет и задушит или проткнет палкой вместо рыбы». Он на всякий случай отошел подальше от реки и уже оттуда крикнул:

– Надо удочку изобретать! Нечего жить как троглодиты.

Но Гром его не слушал, он уже снова полез в реку. Он был первобытным человеком и не видел никакой романтики в рыбной ловле.

– Вообще-то говоря, – крикнул ему Пашка, – рыбу так не ловят!

– Как ловить? – спросил троглодит.

– Существует множество способов, – ответил Пашка, присаживаясь на берегу. – Наиболее простой, пригодный, скажем, для пенсионеров – это удочка. Понял?

– Уточка, – повторил Гром. – Я понять. Понял.

– Значит, не понял, – сказал Пашка.

Он отыскивал на земле камешки и кидал их в воду так, чтобы они прыгали «блинчиком». Но для этого нужны плоские гладкие камни, а на берегу лежали круглые, и прыгали они плохо.

– Удочка, – продолжал Пашка свою лекцию, – состоит из удилища, желательно бамбукового. У вас бамбук растет?

– Бамбук растет, – вежливо ответил троглодит. – У нас все растет.

– Может, у вас и финиковая пальма растет?

– Растет, – сразу согласился Гром.

Нет, подумал Пашка, они здесь слишком вежливые. Он просто не хочет меня обидеть. И чтобы проверить эту мысль, Пашка невинным тоном спросил:

– А носороги у вас растут?

Задав вопрос, он не смог сдержать улыбки. Но рыбак не смотрел на него; он зашел в реку поглубже, потому что увидел крупную рыбину. Замахнувшись копьем, Гром ответил:

– Носороги у нас не растут. Носороги у нас водятся. И лучше бы тебе с ними не встречаться.