— Как я найду его?
— Оно само позовет тебя. Ты ясно услышишь зов, сынок.
— Но почему? — Джек нервно облизнул губы. — Почему я должен идти туда, если там так плохо?
— Потому что там находится Талисман. Где-то, в другой Альгамбре.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Поймешь.
Лестер встал, потом тронул Джека за плечо. Мальчик поднялся. Они стояли лицом к лицу: старик-чернокожий и белый мальчик.
— Слушай, — медленно произнес Смотритель. — Ты возьмешь в руки Талисман. Не большой, но и не маленький — он похож на хрустальный шар. Потом ты вернешься в Калифорнию и принесешь его. Вот твоя задача, Джек. Уронишь Талисман — все будет потеряно…
— Не пойму, о чем ты, — повторил Джек. — Ты…
— Нет, — ответил старик. — Мне нужно чинить карусель. Собственно, я должен был закончить это еще сегодня утром. Джек, у нас нет времени. Я должен возвращаться, а ты должен идти. Ничего больше не могу тебе сказать. Надеюсь, мы еще увидимся. Здесь… или там.
— Но я не знаю, что делать!
— Ты знаешь достаточно, чтобы начать, — оборвал мальчика Смотритель. — Ты должен идти к Талисману. Он приведет тебя к себе.
— Я даже не знаю, как выглядит этот Талисман!
Старик усмехнулся и повернул ключ зажигания. Машинка тронулась.
— Поищи в Энциклопедии! — прокричал он и прибавил скорость.
Вот он свернул на перекрестке и помчался в направлении Аркадии — Страны Чудес. Джек проводил его взглядом. Никогда еще он не чувствовал себя таким одиноким.
Когда Смотритель скрылся из виду, Джек побрел к гостинице. Талисман. В другой Альгамбре. На берегу другого океана. Он был в отчаянии. Пока старик говорил, мальчик понимал почти все; теперь же на него навалилось множество вопросов, которые некому было задать. Территории — это реальность, и он вновь хотел туда. Даже не понимая всего до конца, он хотел туда. Сейчас главной задачей было постараться уговорить мать.
«Талисман», — сказал он сам себе, входя в сумрачный холл гостиницы.
За конторкой дремал клерк. Он поднял на Джека прозрачные глаза.
Мальчик твердым шагом подошел к лифту.
«Таскаешься с черномазыми? Даешь им дотрагиваться до тебя руками?»
Лифт летел вниз подобно большой тяжелой птице. Двери распахнулись, и Джек вошел внутрь. Он нажал кнопку с цифрой «4». Клерк смотрел ему в спину, продолжая мысленно сигнализировать: «Негроман. Негрофил. Тебе так нравятся ниггеры?» Двери закрылись, и лифт тронулся с места.
В лифте было тяжело дышать. Все мысли Джека сводились к одному — как сказать матери, что он собирается в Калифорнию один.
«Не позволяй дяде Моргану подписывать никаких бумаг за тебя…»
Выходя из лифта, он подумал: вот бы удивился Ричард Слоут, если бы знал, кто его отец на самом деле.
Дверь номера 408 была слегка приоткрыта. Перед ней лежал маленький коврик. Солнечные зайчики плясали на стене гостиной.
— Эй, мам, — крикнул, входя, Джек. — Ты не закрыла дверь, что случилось?
Он был один в комнате.
— Мама!
На столе был беспорядок, на тумбочке стояла недопитая чашка кофе.
Джек дал себе слово не паниковать.
Он медленно повернулся кругом. Дверь спальни была открыта. Там царил полумрак, поскольку Лили никогда не раздвигала шторы.
— Ау, я знаю, что ты здесь, — произнес мальчик, прошел через ее спальню и постучал в дверь ванной. Ответа не последовало. Джек открыл дверь и увидел на полке розовую зубную щетку, на тумбочке — расческу. Между зубьями запуталось несколько волосков. «Лаура де Луизиан», — прозвучал в его сознании чей-то голос, и он выскочил из ванной — это имя выгнало его.
— Нет, не нужно, — сказал он себе. — Куда же она пошла?
Он уже видел это?
Он видел это, входя в ее ванную, видел, открывая дверь своей комнаты, видел, входя в ванную, где полотенце упало на пол рядом с тюбиком зубной пасты.
Морган Слоут вломился в дверь, схватил мать и повалил на пол…
Джек поспешил в гостиную…
…потащил к двери и затолкнул в машину, глаза его стали желтого цвета…
…схватил телефонную трубку и набрал «0».
— Это Джек Сойер из четыреста восьмого номера. Моя мама ничего мне не передавала? Она должна была быть здесь… и по непонятной причине…
— Я выясню, — ответила девушка, и Джек с замиранием ждал ее ответа. — Сожалею, но никаких сообщений для четыреста восьмого.
— А для четыреста седьмого?
— То же самое.
— Скажите, а к ней не приходили посетители в последние четверть часа? Никто не хотел увидеть ее сегодня утром?
— Нужно поискать в регистрационном журнале, — ответила девушка. — Я не знаю. Вы хотите, чтобы я посмотрела?
— Да, прошу Вас.
— Я рада, что могу хоть чем-нибудь заняться в этой трясине, — доверительно сообщила она. — Ждите у аппарата.
Долгая минута ожидания в ответ:
— Никаких посетителей. Возможно, она оставила для Вас записку в номере.
— Да, я посмотрю, — выдавил из себя Джек и повесил трубку.
Правду ли сказала девушка? Или Морган Слоут расплатился за ее информацию двадцатидолларовой банкнотой? Ну, это мы еще посмотрим!
Некоторое время он сидел, бесцельно глядя перед собой. Конечно, дяди Моргана здесь не было — он все еще в Калифорнии. Но он мог послать других, которые похитили мать. Этих людей, Чужаков, двуликих Янусов и имел в виду Смотритель.
Больше Джек не мог оставаться в комнате. Он выскочил в коридор, и дверь за ним захлопнулась. Сделав несколько шагов по коридору, он внезапно повернулся, бросился назад и отпер дверь своим ключом. Затем слегка приоткрыл ее и помчался к лифту. Лили могла выйти без ключа — например, в магазин, или в киоск за свежей газетой.
Ерунда. Она не брала в руки газету с начала лета. Все новости она узнавала из сообщений по радио.
Наконец, она могла выйти прогуляться. В вестибюле он заглянул в магазинчик, за прилавком которого пожилая крашеная блондинка раскладывала стопкой свежие номера «Пилл» и «Нью-Хэмпшир Мэгэзин».