Что ей наговорил Грей? Вряд ли многое, иначе она не сидела бы все еще тут. Шейд подошел к столу и остановился возле стоявшего напротив Тесс стула. Больше всего ему хотелось обнять ее и поцеловать. Однако она вряд ли оценила бы такое поведение. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: Тесс закусила удила.

Шейд сдержанно склонил голову.

– Мне сесть?

– Только если хочешь удержаться на работе.

Он отодвинул стул. Что ж, пока все идет неплохо.

– Сожалею, что опоздал.

– И я тоже. Мне пришлось краснеть от стыда во время самого ужасного обеда в моей жизни.

Лучше не спрашивать, но Шейд подозревал, что все равно обо всем услышит, станет он добиваться объяснений или нет.

– От стыда? – вежливо уточнил он.

– Брось эту свою невинность, Шейд. Ничего не добьешься. – Она так сжала губы, что ему до смерти захотелось смягчить их долгим, глубоким поцелуем. – Насколько близко ты знаком с Греем?

Шейд посмотрел ей прямо в глаза и прогнал из головы всякую мысль о поцелуях. Сейчас нельзя отвлекаться. Он надеялся, что она не узнает правду о его дружбе с Греем, пока не получит свое повышение. Но он подготовился к тому, что тема может возникнуть.

– Я его неплохо знаю.

Его признание ее не удовлетворило.

– Насколько неплохо?

– Мы жили в одной комнате, когда учились в колледже, – признался Шейд.

Она так стиснула руки, что побелели костяшки.

– И ты не счел нужным упомянуть о такой мелочи?

– Нет.

– Почему?

– Потому что ты вычеркнула бы Грея из своего списка. Если бы ты знала, что я в состоянии оказать давление на парня, то отказалась бы от попыток раскрутить его. Почему? – Он пожал плечами. – Конечно, из-за конфликта интересов. Как с Аделаидой.

– Решать должна была я, – возразила Тесс.

– Ты шутишь, верно? – Шейд откинулся на спинку стула и нетерпеливо посмотрел на Тесс. – Я знал, какое решение ты приняла бы. Черт, милая, ты наняла меня, когда всего лишь появился намек на возможный конфликт в случае Дика Смита.

– Ты прав, тут есть конфликт интересов. Только я об этом не думала.

– Ну, хорошо. Ты обратишься к Грею насчет пожертвования?

Она покачала головой.

– Нет, не обращусь.

– Почему?

Излишне было задавать вопрос. Шейд уже знал ответ.

– Потому что в колледже вы жили в одной комнате. Грей будет считать своим долгом что-нибудь пожертвовать, а так я не получу повышение.

– Повышение? – Шейд почувствовал, как в нем тоже нарастает раздражение, и наклонился к ней через стол. – А как насчет пользы для «Альтруистики инкорпорейтед»? Ты думаешь, им не все равно, откуда берутся деньги. И что Грей заполнит чек лишь потому, что он старый друг твоего жениха? Уверяю тебя, им это безразлично. Чек они в любом случае инкассируют, а деньги пойдут на множество превосходных начинаний.

– Ты не понимаешь. – Тесс тоже наклонилась вперед, и их носы теперь почти соприкасались. – Я должна сама добиться этого повышения. И не могу принять помощь со стороны.

– Вот черт! Тебе в руки попадут большие деньги. Нуждающиеся в них будут, естественно, в выигрыше. Разве это не перевешивает все остальные соображения?

Тесс раскрыла было рот, но снова закрыла. Воинственное настроение покинуло ее. Она медленно выдохнула.

– Я слишком бурно реагирую, правда?

Его злоба рассеялась и он накрыл рукой ее руку.

– В чем дело, Тесс? Принцип «лучше смерть, чем бесчестье» ты доводишь до крайности. Я ничего не понимаю.

– Шейд… – Она замолчала, будучи не в состоянии продолжать.

– Поговори со мной, милая, – нежно настаивал он. – Почему для тебя это так важно?

Слова застряли у нее в горле, глаза наполнились слезами.

Встревоженный Шейд не стал тратить время.

– Со счетом за ланч вы разобрались? – Когда она судорожно кивнула, он бросил на скатерть еще несколько купюр за то, что они так долго не освобождали стол, и встал. – Пойдем отсюда.

Обняв Тесс за талию, Шейд вывел ее из ресторана. Проходя мимо Джордже, он подал ему знак, что, мол, все в порядке, и ткнул кнопку лифта. Всего за пару минут они доехали до подземного гаража, а еще через тридцать секунд Шейд усадил Тесс на пассажирское место своего «ягуара».

Вытащив из кармана мобильник, он бросил его ей на колени.

– Позвони к себе в офис и скажи им, что до конца дня тебя не будет. – Ему стало легче, когда она, не споря, позвонила. – Ко мне или к тебе? – спросил он, как только она закончила.

– Думаю, мне сейчас не помешала бы доза чего-нибудь… крепкого и вкусного, – призналась Тесс.

Шейд кивнул.

– Ко мне.

Он мельком взглянул на Тесс и больше не смотрел на нее. Она казалась совершенно разбитой, и ему еле удавалось ехать прямо, не завернув на ближайшую стоянку, чтобы потребовать объяснений.

Прошла целая вечность, пока Шейд парковал машину и вызывал лифт. Как только они зашли в квартиру, он захлопнул дверь и обхватил Тесс руками.

– Я не знаю, что у тебя за осложнения, но сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе. Однако ты должна поговорить со мной. В чем дело?

Глава девятая

Тесс прижалась к Шейду, впитывая его энергию. Если быть честной с самой собой, она призналась бы, что ее охватили безумно приятные ощущения. Не то чтобы ей действительно требовалось на кого-то опираться; сколько она себя помнила, она всегда была сильнее других, От нее ждали помощи – и она помогала. Но в эти минуты Тесс воспользуется тем, что готов в таком неограниченном количестве дать ей Шейд. Тесс было так хорошо! Даже более чем хорошо. Просто чудесно.

Его прикосновения каким-то образом растворили ком у нее в горле и позволили ей заговорить о самом тяжелом событии в ее жизни.

– Ты ни разу не спрашивал, как умер Роберт. – Обвив руками его талию, Тесс прильнула к нему, прижавшись щекой к груди. – Почему?

Она затрепетала от его тихого вздоха.

– Я подумал, что если ты захочешь, чтобы я узнал, то сама расскажешь.

С каких пор хриплый голос Шейда приобрел для нее такое огромное значение?

– Я хочу, чтобы ты знал.

Он отодвинулся и, хмуря брови, огляделся вокруг.

– Пойдем. – Он все еще крепко держал ее одной рукой. – Такой разговор не должен происходить здесь, в прихожей.

Шейд повел молодую женщину в глубь квартиры. Короткий коридорчик выходил в обширную комнату. Одна стена была застеклена от потолка до пола, открывая ни с чем не сравнимый вид. Еще не выпал первый снег, и голые вершины выделялись резкими черными очертаниями на фоне кристально-голубого неба.