Кэтрин подозрительно посмотрела на Гейба, облизнув припухшие губы, когда он отстранился.
— Так жарко… у меня пар из ушей не идет?
Он рассмеялся. И как ей это удается? Одним нелепым вопросом она превратила терзающий их обоих голод в искреннее веселье.
— Нет, из ушей ничего… а вот изо рта… — Он придвинулся поближе. — Я могу погасить огонь.
Теперь уже рассмеялась Кэтрин.
— В твоем таланте пожарника я не сомневаюсь. — Она прикрыла глаза и откинулась на спину. — Ты лишаешь меня способности трезво мыслить.
— Тем более не стоит напрягаться. — Его рука по-прежнему лежала на ее талии. — Просто наслаждайся.
— Это не слишком разумно. И небезопасно.
— Я не причиню тебе боли, Кейт.
Она вздрогнула, вспомнив пережитые страдания.
— Ты уже это сделал, — прошептала Кэтрин.
— Тогда позволь мне залечить твою рану.
Эти слова вызвали непрошеные слезы на ее глазах. Гейб сомневался, стоило ли говорить так, но, по крайней мере, он был честен. Кэтрин провела рукой по груди Гейба и обхватила его лицо ладонями. Теперь уже она целовала его, ее губы медленно скользили по его коже, прикасаясь легко, мягко и нежно.
Кэтрин погладила спину Габриэля. На сей раз она знакомилась заново с полузабытыми ощущениями, наслаждалась прикосновениями, вновь вспоминала его запах. Ее руки скользили по его мускулистым плечам.
— Здесь он и лежит, — шепнула она в перерыве между поцелуями. — Тяжкий груз ответственности.
Гейб ласкал ее, заставляя вздрагивать от наслаждения.
— Я сильный. И не такое выдержу.
— Сейчас ты должен быть только здесь. Со мной. Забудь про ответственность. Про запланированные встречи. Только ты и я.
Неужели она ничего не понимает?
— Где еще я могу быть, как не с тобой? — Осталось найти способ доказать ей это.
Гейб целовал ее, спускаясь все ниже и ниже. Он застонал, ощутив тепло шелковистой кожи Кэтрин. У нее была великолепная грудь — маленькая, упругая, красивой формы… С другой стороны, именно такой была вся Кэтрин. Гейб коснулся языком затвердевшего соска и нежно прикусил его зубами, наблюдая, как по щекам девушки распространяется восхитительный румянец.
— Твои глаза стали совсем темными, — шепнул он. — Как старинное золото.
— Вовсе нет, — со сладостным стоном отозвалась Кэтрин. — Просто в глазах потемнело.
— Что ж, зрение тебе сейчас все равно ни к чему. Просто наслаждайся ощущениями.
Больше всего на свете Гейб хотел, чтобы все получилось идеально, без малейшего изъяна, без единого неверного движения. Он безумно хотел взять ее прямо сейчас, затеряться в ней, создать неповторимое единение тел и душ, однако решил в этот раз думать только о ней. Она должна наконец распрощаться с призраками былого. Все произойдет медленно, нежно и сладостно. Именно о таком лекарстве от боли Кэтрин давно мечтала.
Он словно танцевал с ней, лаская ее исступленно, но бесконечно бережно, заставляя взмывать все выше на волнах наслаждения, устремляться к призрачной вершине блаженства. Воздух словно сгустился и потяжелел от разлитой в нем страсти. Сейчас на свете существовали только мужчина и женщина, которых взаимная страсть связывала в единое целое. Гейб приближал ее к восхитительному забытью зная, как нужно к ней прикасаться, какие чувствительные местечки поглаживать, чтобы по телу побежали судороги наслаждения.
Наконец Гейб вошел в нее. Он поцелуями убирал сверкающие слезинки, невольно выступавшие на глазах Кэтрин, льнувшие к ресницам, крошечными бриллиантами катившиеся по щекам. Он двигался медленно и плавно, проникая все глубже, проходя вместе с любимой долгий путь к вершине, пока они оба не достигли высшего блаженства. И еще долго они лежали, прижавшись друг к другу, не в силах даже пошевелиться.
— Я забыл, как нужно дышать, — с трудом шепнул Гейб.
— Смешно. А я не могу вспомнить, как надо двигаться, — выдавила Кэтрин, приоткрыв один глаз. — Если я буду за тебя дышать, ты сможешь за меня пошевелиться?
— Думаю, я с этим справлюсь, — простонал он. — Наверное, завтра.
— Договорились. — Кэтрин замолчала, и Гейб решил, что она уснула. — Зачем?
— Что зачем? — лениво спросил мужчина.
Она открыла глаза, сияющие ярче утреннего солнца.
— Ты всегда был замечательным любовником, но сегодня… Это был подарок?
Гейб ухмыльнулся:
— Прими его и скажи спасибо.
— Спасибо.
— Всегда рад.
— Правда, это заставляет меня кое о чем задуматься… — На ее лбу появилась небольшая морщинка. — И что теперь? Что тебе от меня нужно?
Гейб ответил со всей прямотой, на которую был способен:
— То, что ты сама захочешь мне дать.
Кэтрин помолчала, обдумывая его слова, и кивнула:
— Что ж, это честно. Я не обещаю быть с тобой всегда, но какое-то время мы проведем вместе. Несколько месяцев мы сможем наслаждаться обществом друг друга. С этим проблем не возникнет.
Гейб стиснул челюсти:
— А потом?
Ее улыбка показалась ему несколько неестественной.
— А потом каждый пойдет своим путем. Ведь мы уже пытались жить вместе. Ничего не получилось, помнишь?
Как она может лежать сейчас с ним в одной постели и считать, будто их чувства мимолетны? Разве Кэтрин не ощутила, что между ними существует особая связь — и телесная, и духовная?
— А если пары месяцев окажется недостаточно? — возразил Гейб. — В прошлый раз их явно не хватило.
Он видел, как она колеблется, подыскивая нужные слова, и в его душе всколыхнулась тревога. Кэтрин что-то скрывает от него. Какую-то часть самой себя, своих воспоминаний она надежно прячет в сердце, посадив под замок.
— Мы всегда были разными. У каждого имелись свои собственные цели в жизни. Тебе требовалась женщина, которая заботилась бы о тебе, холила и лелеяла тебя и ждала дома у накрытого стола. Когда-то я думала, что такая роль устроит и меня.
— Дело в твоей карьере? — Гейба затопило чувство облегчения, и он едва не расхохотался. — Ты боишься, я буду возражать, если ты продолжишь заниматься своим бизнесом?
— Нет… по крайней мере, пока. Но у меня есть подозрение, что однажды ты захочешь, чтобы я отложила все свои дела и занялась другими, более важными проблемами.
— Более важными проблемами? — переспросил Гейб, сузив глаза. — Ты имеешь в виду детей?
Кэтрин упорно избегала его взгляда.
— Я не хочу детей, Гейб. Для меня важнее карьера. А ты уже давно дал мне понять, что мечтаешь о большой семье, похожей на твою собственную.