Book.

— О добрый и всеведущий ангел! — проговорила Лия. — Ты знаешь, зачем я пришла сюда. Ты — ангел слез. Ты, верно, самый добрый из всех. Прошу тебя, сделай так, чтобы мой отец, невиновный в грехах своего пращура, смог плакать! Иначе сердце его разорвется от невыплаканных слез!

— Это трудная задача. Но Господь поможет нам.

— Как? — спросила Лия.

— Он поможет тебе найти слезу, состоящую из слезы раскаяния и слезы любви, пролитых двумя разными людьми. Эта слеза самая ценная. И только она спасет твоего отца!

— Не мог бы ты сказать, прекрасный ангел, где искать ее?

— Моли Бога, и он направит тебя, — отвечал тот.

Девушка встала на колени и принялась молиться.

Едва молитва закончилась, как Лия проснулась. Видение исчезло.

Утром она рассказала свой сон угольщику, и спросила его, что же теперь делать.

— Возвращайся домой, дитя мое, — сказал старик. — Ангел обещал, что Господь поможет тебе. Жди и надейся. Ангелы не лгут.

Лия поблагодарила угольщика и, позавтракав, отправилась в путь.

Но к середине второго дня пал такой густой туман, что вскоре девушка не только перестала различать служившую ориентиром двойную вершину горы, но и саму тропинку.

Тропа вдруг оборвалась, и перед Лией разверзлась пропасть, на дне которой гремел поток.

Девушка остановилась. Она явно сбилась с дороги, так как по пути к дому угольщика никакое ущелье ей не попадалось!

Путница осмотрелась, но разглядеть что-либо в густом тумане было невозможно. Она крикнула: «Ау!» и — о чудо! — ей отозвались!

Лия пошла на голос.

Пройдя совсем немного, она увидела старую женщину, пришедшую в лес за хворостом. Хотя туман и помешал старушке, она успела собрать достаточно сучьев и хотела уже возвращаться, когда услыхала голос Лии и ответила ей, понимая, что это был голос попавшего в беду ребенка.

Торопившаяся домой Лия спросила, как перебраться на другую сторону ущелья.

— Дитя мое, ради Бога, не делай этого! — взмолилась добрая женщина. — У этого ущелья не склоны, а отвесные скалы. Чтобы перебраться на ту сторону, надо иметь крылья птицы, а чтобы перескочить бушующий поток, надо стать ланью.

— Тогда, добрая женщина, — попросила Лия, — укажи мне иную дорогу, по которой я смогла бы добраться к моему батюшке.

И она сказала, что отец ее живет в Хомбурге.

— Ах, как ты заблудилась, дитя мое! — воскликнула старушка. — Дорога в Хомбург отсюда далеко!

— Даже если далеко, скажите, где она. У меня хватит смелости найти ее.

— В таком тумане ее не найти, дорогая детка. Лучше переждать. Туман продержится не больше суток.

— Но где же мне его переждать?.. Нет ли поблизости постоялого двора?

— На четыре лье в округе нет ни одного. Но я с удовольствием пригласила бы тебя к себе, в мою бедную хижину.

Лия с признательностью приняла приглашение гостеприимной старушки, которая привела девушку прямо к дому, несмотря на густой туман.

Крошечная хижина доброй женщины ютилась у самого подножья горы. Состояла она из одной, весьма жалкой на вид, комнатушки.

Лия огляделась, ища, куда бы сесть.

— Присядь на эту циновку, — предложила старушка и протянула гостье кружку молока и ломоть черного хлеба.

Затем, вздохнув, проговорила:

— Это все, что я могу тебе сегодня предложить, детка. Но не всегда я была такой бедной! Когда мы жили в деревне по ту сторону горы, у нас были дома, сады, поля и луга, овцы и коровы. Меня называли богачкой. Но мой единственный сын пустил на ветер все наше состояние. И все же — Бог свидетель! — не об утраченном добре я плачу. Мои слезы — слезы любви!

— Но разве ваш сын не был дурным человеком? — спросила Лия.

— Нет-нет! — запротестовала старая женщина. — Никто не заставит меня роптать на сына!.. Нет! Он был добрым, но слишком легкомысленным юношей. В том, что из него не вышло ничего путного, скорей виновата я сама! Я совсем не наказывала его за провинности… Господь дал мне доброе поле, но, по своей слабости, я посеяла на нем плевелы.

И бедная женщина разразилась рыданиями.

Лии было очень жаль старушку, и она, как могла, стала утешать ее.

Утерев слезы, хозяйка постелила на охапке сухих листьев постель для гостьи.

— На то была Господня воля! — проговорила, наконец, она. — И что Бог ни делает, все к лучшему.

Лия уже почти заснула, когда громко постучали в дверь.

— Кто там? — спросила старушка.

— Путник, ищущий ночлега. Пустите переночевать, добрая женщина! — донеслось с улицы.

— Хозяюшка! Умоляю вас! Не отворяйте!.. Вдруг это лихой человек?

— Не волнуйся, дитя мое, — отвечала та. — Какой интерес злодею искать нас в этой глуши? И какая ему корысть убивать ребенка и старуху?.. Нет, это просто кто-то заблудился в лесу, и если я его не впущу, он может упасть в ущелье… Брать такой грех на душу я не желаю.

И добрая женщина открыла дверь.

Неизвестный вошел. Он был закутан в плащ по самые глаза. Раздув огонь, старушка, как и Лие, подала путнику молока и хлеба, пригласив перекусить, чем Бог послал.

Но, тряхнув головой, тот отказался и пристально посмотрел на хозяйку дома, освещенную огнем очага.

— Что же ты не ешь, добрый человек? — спросила та.

— Ты, должно быть, проголодался… Я угощаю тебя от чистого сердца. Ешь. Не стесняйся.

— Я не притронусь к пище, пока вы не простите меня, — отвечал путник, отбросив плащ и показав залитое слезами лицо.

— Сынок! — воскликнула старая женщина.

— Матушка!.. Простите меня!.. Матушка! — раздалось в ответ.

И они обнялись.

Так блудный сын возвратился к матери.

Ах, сколько было радости, восторгов и слез! Когда все успокоились, сын поведал матери свою печальную историю.

Вот ее краткое изложение, дорогие дети.

Пока позволяли унесенные из дома деньги, юноша вел жизнь беззаботную и рассеянную. Затем наступила нищета, а следом — болезни и близкая смерть.

Юноша задумался над своим существованием и понял, сколь велик был его грех перед Богом и матерью. Наступило раскаяние. Он стал молить Бога о прощении и поклялся, что вернется к матери, если только выздоровеет.

Господь внял его мольбам и вернул ему здоровье.

Тогда молодой человек стал думать, как выполнить клятву и вернуться домой. Денег у него не было, а возвращаться нищим ему было стыдно.