В окне гостиной я без труда разглядел лорда Тансора, разговаривающего с доктором Даунтом; позади них стояла миссис Даунт со своим пасынком. Чтобы получше видеть происходящее, я крадучись прошел между мокрыми деревьями и занял позицию в кустах под окном. Штора там была наполовину опущена, но, присев на корточки, я хорошо видел комнату.
Мисс Картерет в одиночестве стояла у камина. Ее гости — около дюжины человек — разбились на маленькие тихо беседующие группы. От одной из них отделилась молодая дама и подошла к хозяйке дома. У нее были белокурые волосы, необычайно светлого оттенка, — по ним и по дружеской нежности, с какой она взяла мисс Картерет за руку, я с уверенностью предположил в ней мадемуазель Буиссон.
С минуту девушки молча стояли, держась за руки, покуда к ним не приблизился Феб Даунт — тогда они разъяли руки и чуть отстранились друг от друга. Он поклонился, а мисс Картерет в ответ слегка наклонила голову и произнесла несколько слов. Лицо ее хранило бесстрастное выражение, и она ничего не сказала, но лишь коротко кивнула еще раз, выслушав Даунта. Снова отвесив поклон мисс Картерет, а затем мадемуазель Буиссон, он удалился из гостиной. Несколькими секундами позже я увидел, как он выходит из передней двери и направляется по дорожке в сторону пастората.
Сердце мое бешено колотилось, пока я наблюдал за сей короткой сценой, силясь понять по лицу мисс Картерет, какие чувства она испытывает к Даунту; но когда стало ясно, что между ними нет ни намека на близость, я вздохнул с облегчением — и совсем уже успокоился, когда Даунт двинулся прочь, а мадемуазель Буиссон подалась к подруге и что-то шепнула ей на ухо. Мисс Картерет невольно улыбнулась и тотчас поднесла руку к губам, чтобы скрыть улыбку. По насмешливому выражению лица мадемуазель Буиссон я догадался, что она нелестно высказалась в адрес Даунта, и почувствовал глубочайшее удовлетворение, увидев, как мисс Картерет восприняла замечание, невзирая на всю тяжесть момента.
Мне пришло в голову, что теперь, когда мой враг ушел, я вполне могу засвидетельствовать мисс Картерет свое почтение — в соответствии с полученным приглашением. Потом я сообразил, что одежда на мне промокла, волосы в беспорядке, а мой саквояж остался в «Дюпор-армз». Но все же меня здесь ожидали, и она наверняка сочтет странным, если я не появлюсь. Я сомневался и колебался несколько минут, но наконец поборол все опасения. Я уже собрался покинуть свое укрытие, когда передняя дверь открылась и на пороге показались сначала лорд и леди Тансор, следом за ними мисс Картерет с подругой и, наконец, доктор и миссис Даунт. Они спустились по ступенькам и расселись в две кареты, которые затем покатили через рощу и дальше в парк.
Усталый и подавленный, я повлекся обратно в Истон, не видя причин задерживаться здесь долее.
В столовом зале «Дюпор-армз» мой друг угрюмый официант посыпал пол свежими опилками.
— Мистер Грин отбыл? — поинтересовался я.
— Два часа назад, — пробурчал он, не отвлекаясь от дела.
— Еще какие-нибудь постояльцы есть сегодня?
— Нет.
Скоро прибывал дилижанс на Питерборо, а потому, положив обойтись без очередного одинокого ужина, я отправил официанта за своим багажом, а сам между тем подкрепился стаканом джина с водой и закурил сигару. Через десять минут я сел в дилижанс — по счастью, я оказался единственным пассажиром — и уже устраивался поудобнее на сиденье, когда в окошке появилась раскрасневшаяся физиономия Джона Брайна.
— Мистер Глэпторн, сэр… как хорошо, что я застал вас. Лиззи велела сообщить вам… — Парень умолк, переводя дыхание, и я услышал, как возница осведомляется у него, намерен ли он входить.
— Подождите минутку, кучер! — крикнул я, а потом обратился к Брайну: — Сообщить — что?
— Мисс Картерет с подругой собираются в Лондон на следующей неделе. Лиззи сказала, вам следует знать.
— А где мисс Картерет остановится?
— В доме своей тетки, миссис Мэннерс, на Уилтон-Кресент. Лиззи поедет с ней.
— Молодец, Брайн. Скажи сестре, чтобы она извещала меня обо всех передвижениях мисс Картерет, а писала на адрес, что я вам дал. — Я подался поближе к Брайну и понизил голос. — У меня есть основания полагать, что вашей госпоже грозит опасность — со стороны людей, напавших на ее отца, — и мне хотелось бы приглядывать за ней, ради ее же благополучия.
Брайн значительно кивнул, давая понять, что прекрасно все понимает, и я вручил ему шиллинг, чтобы он пропустил стаканчик перед возвращением в Эвенвуд. Когда дилижанс тронулся с места, я задернул потрепанную шелковую штору, защищаясь от дождевых брызг, и закрыл глаза.
— Помнишь, как мы в последний раз ходили в Гриморн-гарденс? [231] — спросил я Легриса.
Часы показывали уже три часа, и огонь в камине почти совсем погас. Я только что закончил рассказ о событиях, последовавших за насильственной смертью мистера Пола Картерета.
Легрис поднял глаза и на мгновение задумался.
— Гриморн? — наконец переспросил он. — Ну конечно. Мы еще катались на трехпенсовом пароходике. Когда это было?
— В прошлом ноябре. Через несколько дней после моего возвращения с похорон мистера Картерета. Мы играли в кегли.
— Ну да. А потом смотрели парад кораблей. Ага, и помню еще маленькую стычку у выхода из парка. Но при чем здесь это?
— Я объясню тебе, — сказал я, — если ты подбросишь поленьев в камин и наполнишь мой бокал.
Вечер среды 9 ноября 1853 года живо запечатлелся в моей памяти. Пару часов мы с другом коротали досуг самым приятным образом. Ближе к одиннадцати, когда в освещенных газовыми фонарями беседках начали собираться нарумяненные шлюхи со своими подвыпившими клиентами, я возымел охоту продолжить веселье еще где-нибудь, но Легрис, противно обыкновению, выразил сильное желание отправиться домой и лечь спать. А потому незадолго до двенадцати мы покинули Гриморн-гарденс.
У кассы при выходе на Кингс-роуд мы стали свидетелями уличной ссоры. Группа из четырех или пяти женщин — проституток, как я сразу понял, — и двух модно одетых громил весьма воинственно пререкалась с малорослым господином, щеголявшим роскошными бакенбардами. Когда мы подошли ближе, один из громил схватил коротышку за воротник и швырнул на землю. В свете яркого фонаря над кассой я тотчас узнал встревоженное лицо мистера Джеффри Мартлмасса, жениха Дорри Грейнджер.