– Как насчет того, чтобы вместе поужинать сегодня? – спросил он, не сделав и шага в сторону покойника.
– Думаю, что это не самая хорошая идея, доктор, – улыбнулась сестра.
– Почему так?
– Я уже вам говорила, что не встречаюсь с врачами. И особенно с теми, с которыми работаю.
Доктор улыбнулся, опустил на нос очки и спросил:
– А вы разве забыли, что у нас с вами родственные души?
– Боюсь, что это не совсем так, – ответила она улыбкой на улыбку.
Однако доктор видел, что его интерес ей льстит. «Не будем форсировать события, – подумал он. – Не те времена. Сексуальные домогательства и все такое...»
Патологоанатом вздохнул, натянул на руки свежую пару перчаток и сказал:
– Включайте видеокамеру. – Взяв из рук сестры записи, он начал: – Итак, мы имеем женщину европейского типа, идентифицированную как Дорин Холландер, двадцати семи лет от роду. Постоянно проживала в Пайн-Крик, штат Оклахома. Опознание провел ее муж.
Он пробежал взглядом оставшуюся часть записи, повесил блокнот на каталку, натянул на лицо хирургическую маску и с помощью сестры переложил прикрытое простыней тело на прозекторский стол из нержавеющей стали.
Почувствовав за своей спиной чье-то присутствие, доктор резко обернулся и увидел в дверях высокого стройного мужчину. Кожа рук и лица незнакомца была на удивление бледной, резко контрастируя с его черным костюмом. За спиной мужчины торчал коп в синем мундире.
– В чем дело? – спросил Даусон.
Человек подошел ближе, открыл бумажник и сказал:
– Моя фамилия Пендергаст, и я – специальный агент ФБР. А мой спутник – сержант О'Шонесси из департамента полиции Нью-Йорка.
Даусон внимательно посмотрел на агента. Правила запрещали присутствие посторонних при вскрытии. Кроме того, этот человек выглядел довольно странно – почти белые волосы, чрезвычайно светлые глаза и ярко выраженный акцент южанина.
– И что же из этого следует?
– Вы разрешите нам присутствовать при вскрытии?
– Этим делом занимается ФБР?
– Нет.
– Где ваше разрешение?
– Такового у меня не имеется.
– Вам известны правила, – раздраженно бросил Даусон. – И выступать в качестве зрителя здесь никому не позволено.
Агент ФБР приблизился еще на шаг, что Даусону крайне не понравилось. Он с трудом поборол искушение отступить назад.
– Послушайте, мистер Пендергаст, выправите нужные бумаги и возвращайтесь. О'кей?
– Это займет слишком много времени, – сказал человек по имени Пендергаст. – И существенно замедлит вашу работу. Я был бы весьма вам благодарен, если бы вы разрешили мне присутствовать при вскрытии.
В тоне человека было нечто такое, что звучало гораздо жестче тех слов, которыми была изложена просьба. Патологоанатом начал испытывать некоторую неуверенность.
– Послушайте, при всем моем уважении...
– При всем моем уважении, доктор Даусон, у меня нет никакого желания обмениваться с вами любезностями. Приступайте к вскрытию.
Голос агента теперь звучал холодно и сухо, и Даусон вспомнил, что диктофон давно работает. Он почувствовал, что очень скоро ему придется испытать унижение. Все это будет скверно выглядеть и может в дальнейшем доставить неприятности. Ведь этот парень так или иначе служит в ФБР.
– Ну хорошо, Пендергаст, – вздохнул он. – Только наденьте на ноги бахилы.
Когда они вернулись, доктор одним движением сдернул простыню с трупа. Тело лежало на спине. Молодая блондинка со свежей кожей. Прошлая ночь была довольно прохладной, и разложение еще не коснулось трупа. Даусон склонился к микрофону и приступил к описанию, а агент ФБР с интересом разглядывал мертвое тело. Представитель департамента полиции, напротив, демонстрировал нервозность, переминаясь с ноги на ногу и плотно сжав губы. «Только блевотины мне здесь не хватает», – подумал доктор.
– Как вы считаете, он выдержит? – негромко спросил Даусон у Пендергаста, кивая в сторону копа.
– Вам не обязательно смотреть на это, сержант, – сказал агент ФБР.
Полицейский судорожно сглотнул, посмотрел на Пендергаста, бросил взгляд на покойницу и сказал:
– Подожду вас в комнате отдыха.
– Бросьте бахилы в бачок у двери, – саркастически сказал Даусон, испытывая при этом полнейшее удовлетворение.
Дождавшись, когда коп уйдет, Пендергаст сказал:
– Я бы порекомендовал перевернуть тело на живот, до того как вы приступите к рассечению грудины.
– Это почему же?
– Вторая страница, – ответил Пендергаст, показывая на висящий на каталке блокнот.
Даусон взял записи и перевернул первую страницу. Обширные раны... Множественные ножевые ранения... Похоже на то, что женщину несколько раз ударили ножом в нижнюю часть спины. А может быть, что-то и похуже. С медицинской точки зрения из полицейских протоколов всегда очень трудно понять, что произошло на самом деле. Судмедэксперта на место преступления не вызывали, и это говорило о том, что расследованию особого значения не придается. Эта Дорин Холландер, судя по всему, не очень большая шишка.
– Сью, помогите мне ее перевернуть, – сказал Даусон и возвратил блокнот на место.
Они перевернули тело, обнажив спину. Сестра судорожно вздохнула и поспешно отошла в сторону.
– Создается впечатление, что она скончалась на операционном столе, – изумленно произнес патологоанатом. – Во время удаления злокачественной опухоли на позвоночнике.
Опять они там внизу что-то начудили. Только на прошлой неделе ему дважды присылали трупы, перепутав при этом сопровождающие бумаги. Но, взглянув еще раз, Даусон понял, что травмы нанесены не в больнице. Об этом говорили земля и листья, прилипшие к краям огромной раны, захватывающей поясничный и крестцовый отделы позвоночника.
Здесь было что-то странное и пугающее. Очень странное и очень пугающее.
Доктор склонился над трупом и принялся диктовать описание раны, стараясь при этом ничем не выдать своего изумления:
– Даже при поверхностном наблюдении характер ранений совершенно не походит на случайные удары ножом или разрезы, о которых говорится в полицейском протоколе. Рана имеет вид... вид рассечения. Надрез – если это считать надрезом – начинается примерно в десяти дюймах ниже лопатки, или в семи дюймах выше линии талии. Создается впечатление, что иссечена вся нижняя часть позвоночника, начиная от первого позвонка и вплоть до крестца.
Услышав эти слова, специальный агент ФБР поднял глаза на патологоанатома.
– Иссечение включает в себя и самую нижнюю часть ствола спинного мозга. – Даусон склонился еще ниже и бросил: – Сестра, очистите рану, пожалуйста.