Сквозь дрему Трамбалл слышал, как поезд останавливался на Пятьдесят девятой улице. Двери открылись, закрылись, и экспресс помчался вперед, чтобы, проскочив тридцать кварталов, остановиться на Восемьдесят шестой. “Еще одна остановка”, – вяло подумал он.
Внезапно вагон дернулся, поезд замедлил ход и со скрежетом остановился. Трамбалл выпрямился, открыл глаза и с нарастающим раздражением стал вслушиваться в потрескивания и шорохи неподвижного вагона.
– Чтоб она сдохла! – громко сказал Колб. – Чтоб она сдохла, эта линия номер четыре Лексингтон-авеню! – Он огляделся, ожидая реакции двух других полусонных пассажиров. Но реакции не последовало. Колбу пришлось ткнуть локтем Трамбалла, и тот выдавил из себя улыбку, думая о том, какая жалкая, ничтожная личность этот самый Колб.
Трамбалл окинул взглядом вагон. Он увидел смазливую официанточку и черного парня, на котором, несмотря на почти сорокаградусную жару, было тяжелое пальто и шерстяная вязаная шапочка. Хотя парень и спал, Трамбалл рассматривал его с некоторым беспокойством. “Скорее всего катит домой с ночного грабежа”, – подумал он и нащупал в кармане перочинный нож. Он никому не позволит отнять у себя бумажник, пусть даже там и не осталось ни цента.
Вдруг под потолком раздался треск, и из динамика внутренней связи хриплый голос произнес: “Внимание пассажииирлы, пломка снгалации двжниие схро взнбцвица”.
– Так я и знал. Можно не повторять, – с отвращением произнес Колб.
– Что?
– Они всегда талдычат одно и то же. “Поломка сигнализации. Движение скоро возобновится”. В их мечтах, естественно.
Трамбалл скрестил руки на груди и снова закрыл глаза. Голова разболелась сильнее, а жара в вагоне становилась удушающей.
– Подумать только. Дерут с нас по полтора бакса за то, чтобы усадить в эту парильню, – сказал Колб. – В следующий раз лучше арендовать лимузин.
Трамбалл машинально кивнул и глянул на часы. Двенадцать сорок пять.
– Неудивительно, что люди прыгают поверх турникетов, – не унимался Колб.
Трамбалл снова кивнул, размышляя, как бы заставить Колба заткнуться. Услышав шум в тоннеле, он лениво выглянул в окно. По соседнему пути во влажной темноте к вагону приближалась какая-то фигура. “Видимо, ремонтный рабочий. Ночной ремонт путей”, – решил Трамбалл. Вспыхнула и тут же погасла надежда. “Если что-то случилось с поездом, мы проторчим здесь до…”
Когда фигура оказалась совсем близко, Трамбалл от удивления едва не вскочил с места. Это был вовсе не рабочий. Мимо окна по параллельному пути, спотыкаясь, пробежала женщина в длинном белом платье. Он высунулся из окна и посмотрел в удаляющуюся спину. Прежде чем женщина скрылась во тьме, Трамбалл успел заметить, что платье на её спине чем-то забрызгано. В слабом свете, льющемся из окон стоящего поезда, пятна казались черными.
– Ты видел? – спросил он у Колба.
– Видел – что?
– По путям бежала женщина.
– А не перебрал ли ты, часом, Билли-бой? – ухмыльнулся Колб.
Трамбалл поднялся, высунулся из окна и посмотрел в ту сторону, где скрылась женщина. Ничего. Втянув голову в вагон, он понял, что, кроме него, никто ничего не заметил.
Что происходит? Ограбление? Он снова высунулся из окна, но женщина исчезла. Тоннель был тих и пустынен.
– Пожалуй, это выйдет несколько дольше, чем “скоро”, – проворчал Колб, постукивая пальцем по циферблату своего роскошного двухцветного “Роллекса”.
В висках Трамбалла пульсировала боль. Господи, может быть, он напился настолько, что у него начались видения? Это уже третья попойка за неделю. Пожалуй, следует умерить свой пыл. Скорее всего он видел путевого рабочего, что-то несущего на спине. Несущую. В наши дни на подземке трудятся и женщины. Он посмотрел сквозь двойные двери в соседний вагон. Но и там царил полный покой. Единственный пассажир тихо сидел, бессмысленно уставившись в пространство. Если бы произошло что-то серьезное, об этом наверняка объявили бы по системе внутренней связи.
Билл откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и сконцентрировался, пытаясь изгнать головную боль. Вообще-то он ничего не имел против подземки. Это был достаточно быстрый вид транспорта. Но в моменты простоя без объяснения и в жаре – как сейчас, например, – он не мог не думать о тяжелом слое земли над глубоким тоннелем для поездов-экспрессов и о миле темноты, отделяющей его от ближайшей станции…
Вначале звук походил на визг тормозов подкатывающего к станции поезда. Но, прислушавшись, Трамбалл понял истинную природу звука. В окна вагона проник отдаленный крик, многократно отразившийся от стен и потому странным образом искаженный.
– Что за черт?.. – спросил Колб, наклонившись вперед. Глаза его округлились от удивления.
Официанточка вздрогнула.
В вагоне повисла тишина, все немногочисленные пассажиры напрягли слух. Однако продолжения не последовало, более из тоннеля не доносилось ни звука.
– Боже мой, Билл! Ты слышал?
Трамбалл ничего не ответил. Видимо, произошло ограбление, а возможно, и убийство. А может быть, и того хуже. Не исключено, что в вагонах застрявшего поезда бесчинствует целая банда – вечный кошмар всех ночных пассажиров подземки.
– Они никогда ничего не объясняют, – произнес Колб, нервно поглядывая на громкоговоритель. – Может быть, стоит выйти, чтобы узнать?
– Вот и действуй, – бросил Трамбалл.
– Кричал человек, – не унимался Колб. – Клянусь. Че-ло-век!
Трамбалл снова выглянул из окна. На сей раз на соседнем пути он увидел ещё одну фигуру, передвигающуюся весьма странным образом. Создавалось впечатление, что в темном тоннеле каким-то образом оказался хромой горбун.
– Кто-то приближается, – сказал он.
– Спроси его, что случилось.
– Эй! Эй, послушайте! – заорал Трамбалл, высунувшись в окно. Фигура замерла. – Что происходит? Может быть, кто-нибудь пострадал?
Фигура снова двинулась вперед. Трамбалл увидел, как горбун подошел к голове соседнего вагона, влез на сцепку и исчез.
– Ненавижу этих подонков из транспортного управления, – пробормотал Колб. – Мерзавцы получают по сорок штук в год и ни хрена не делают.
Трамбалл прошел в передний тамбур и посмотрел через стеклянные двери в соседний вагон. Одинокий пассажир сидел на своем месте, читая книгу в бумажной обложке. Все было тихо и мирно.
– Что ты видишь?! – крикнул Колб.
– Ничего. – Трамбалл вернулся на свое место. – Скорее всего путевой рабочий просто звал своего приятеля.
– Как мне хочется, чтобы поезд скорее двинулся, – неожиданно сказала официантка дрожащим от напряжения голосом. Парень в тяжелом пальто расслабленно сидел на своем месте, засунув руки в карманы. “Держу пари, у него в руке пушка”, – подумал Трамбалл, не зная, радоваться ли этому или огорчаться.