– За небольшую болтанку... – пробормотал мужчина в соседнем кресле. – Кто этому ослу права летные выдал?! Я теперь и за миллион баксов на самолете не полечу.
Повернувшись к соседу, он пихнул его локтем.
– Слава Богу, мы опять на земле. Да, приятель?
Д'Агоста слепо смотрел в иллюминатор. Толчок привел его в чувство.
– Вы про что?
– Ой, тоже мне пофигист! – фыркнул сосед. – У меня вон за последние полчаса жизнь прошла перед глазами. Дважды.
– Простите, – отвернулся Д'Агоста. – Я и правда не обратил внимания.
* * *
Словно зомби, д'Агоста шел через Восьмой терминал, неся в руке чемодан. Вокруг звучали возбужденные голоса: люди обнимались, смеялись. А он все шел, глядя прямо перед собой.
– Винни! – окликнули его. – Эй, Винни! Сюда!
Д'Агоста обернулся: продираясь через поток пассажиров, к нему спешила Лаура Хейворд – обворожительная, в темном костюме. Ее черные волосы блестели, а голубые глаза были прекрасны, как Средиземное море. Она улыбалась, но улыбка тронула д'Агосту совсем не так, как идеальные глаза.
– Винни, – обняла его Хейворд. – О Винни!
Он машинально ответил ей тем же и ощутил крепость и нежность объятий, почувствовал тепло дыхания на шее, упругость груди. Это было как удар током. А ведь минуло всего девять дней. Невероятно. По телу прошла странная дрожь, и д'Агосте показалось, будто он – ныряльщик, всплывающий со дна глубокого моря.
– Винни, – пробормотала Хейворд. – У меня просто нет слов.
– А ты не говори ничего. Не сейчас. Лучше потом.
– Боже! – Она медленно отпустила его. – Что с твоим пальцем?
– Локк Баллард, вот что.
Они вошли в отделение выдачи багажа. Д'Агоста, смутившись от затянувшейся паузы, сбивчиво произнес:
– Ну как тут без меня?
– С твоего последнего звонка ничего не изменилось. Над расследованием убийства Катфорта по-прежнему работают десять детективов. Формально. Еще я слышала, что твой шеф из Саутгемптона писает кипятком, потому что дело Гроува не продвинулось ни на йоту.
Стиснув зубы, д'Агоста было заговорил, но Хейворд прижала к его губам палец.
– Знаю-знаю. В нашей работе такое случается. Бак исчез с горизонта, и «Пост» переключилась на новую тему. Имя Катфорта больше не мелькает на первых страницах. В конце концов его убийство перейдет в разряд нераскрытых – вместе с убийством Гроува, конечно. Я все не могу поверить, что убийцей оказался Фоско.
Д'Агоста кивнул.
– И ведь самое обидное, когда знаешь, кого брать, а сделать ничего не можешь!
Прозвучал гудок, наверху мигнул желтый сигнал, и заработал транспортер, подвозя чемоданы.
– А вот я, – тихо ответил д'Агоста, – кое-что сделал.
Хейворд, нахмурившись, посмотрела на него.
– Объясню по дороге.
Десятью минутами позже они ехали к Манхэттену. Хейворд сидела за рулем, а д'Агоста безучастно смотрел в окно.
– Значит, все это из-за скрипки, – сказала Хейворд. – Из-за какой-то там паршивой скрипки.
– Это не просто скрипка.
– Да плевать! Она не стоила стольких смертей. И уж тем более не стоила... – Тут Хейворд осеклась, будто речь зашла о чем-то, о чем они с д'Агостой решили не говорить. – Где она теперь?
– Я отослал скрипку на остров Капрайя – одной женщине из династии скрипачей. Та вернет инструмент семье Фоско, когда объявится новый наследник. Думаю, Пендергаст на моем месте поступил бы именно так.
– Я понимаю, – снова заговорила Хейворд, – ты не мог объяснить все по телефону, но что именно случилось? В смысле, после того как ты привел итальянскую полицию в замок Фоско.
Д'Агоста не ответил.
– Винни, ну давай. Будет лучше, если ты все расскажешь.
– Остаток дня я прочесывал окрестные холмы, – вздохнул д'Агоста. – Опрашивал фермеров, жителей деревень – всех, кто мог что-то видеть или слышать. Проверял сообщения в отеле. Я должен был убедиться, понимаешь? Убедиться окончательно...
Хейворд терпеливо ждала.
– Я все понял, еще когда мы обыскивали поместье. Фоско так посмотрел на меня... Ужасно, ты бы видела... – Д'Агоста покачал головой. – А когда пришла полночь, я прокрался в замок тем же путем, которым мы бежали. Я сумел понять, как работает излучатель, и... Использовал его – в последний раз.
– Ты свершил правосудие, отомстил за напарника. Я бы сделала то же самое.
– Правда? – тихо спросил д'Агоста.
Хейворд кивнула.
– Дальше рассказывать нечего, – беспокойно поерзал д'Агоста. – Сегодня все утро я проверял больницы, морги, полицейские сводки. Просто чтобы занять себя чем-то. Потом сел на самолет.
– Что ты сделал с излучателем?
– Разобрал, а детали разбил и разбросал по мусорным ящикам.
Хейворд кивнула.
– А теперь какие планы?
– Не знаю, – пожал плечами д'Агоста. – Наверное, вернусь в Саутгемптон. И получу по шапке.
– Ты что, – коротко улыбнулась Хейворд, – не слушал меня? По шапке получит твой шеф. Этот орел вернулся из отпуска, решил закогтить славу и подпалил себе перышки. На следующих выборах Браски наверняка его обойдет.
– Тем хуже для меня.
– Есть одна новость, – сменила тему Хейворд. – Ограничения по набору в полицию Нью-Йорка упразднили, так что можешь возвращаться.
– Ну уж нет, – покачал головой д'Агоста. – Больно долго меня не было. Заржавел я.
– Ну не так уж и долго. При наборе учитывают стаж. Ты ведь работал в Саутгемптоне, посредником ФБР... – Она замолчала на время, сворачивая на Лонг-Айлендское шоссе. – В мой отдел ты, конечно, не попадешь. Зато есть вакансии в других округах центра.
Прошло время, прежде чем до д'Агосты начало доходить.
– Погоди-ка, – сказал он. – Прежняя работа? В центре города? Уж не ты ли постаралась? Бегала и просила за меня комиссара!?
– Я? Бегала? Ты же знаешь, я делаю все по правилам. Я – воплощенный устав. – Однако на миг улыбка на лице Хейворд сделалась шире.
Впереди возник раскрытый зев тоннеля Квинс-Мидтаун, сверкающий кафельной облицовкой в свете флуоресцентных ламп.
Д'Агоста смотрел на Хейворд – на прекрасные черты лица, на то, как она слегка хмурилась, плавно ведя машину в оживленном вечернем потоке. Чудесно вновь оказаться рядом с ней!.. И в то же время он никак не мог отделаться от чувства опустошенности. Вокруг будто образовался вакуум, и его нечем было заполнить.
– Ты права, – сказал д'Агоста, когда они въехали в тоннель. – Эта скрипка может быть ценнее всех скрипок на свете, однако она не стоила жизни Пендергаста.