– Войдите, – крикнула Нора, недоумевая, кто бы это мог быть так рано – стрелки часов показывали восемь утра с небольшим.
В дверном проеме появилась фигура Мензиса. В его голубых глазах застыла тревога, лоб был озабоченно нахмурен.
– Можно? – спросил он, кивая на кресло для посетителей.
– Конечно.
Мензис вошел и сел, закинув ногу на ногу и поглаживая стрелку на брюках из ткани в елочку.
– Вы, случайно, не видели Эдриана? – спросил он.
– Нет. Но еще очень рано – он наверняка вскоре появится.
– В том-то и дело. Он уже пришел – согласно показаниям электронной системы регистрации, в три утра. Прошел через охрану и вошел в гробницу. В три тридцать покинул гробницу и запер ее. После этого он не выходил из музея – во всяком случае, не проходил через охрану. Данные системы безопасности свидетельствуют о том, что он все еще находится в помещениях музея, но его нет ни в его кабинете, ни в лаборатории. Я нигде не смог его найти, вот и подумал: может, он вам что-то говорил?
– Нет, ничего не говорил. А вы не знаете, зачем он явился в музей в три утра?
– Может, хотел подготовиться к сегодняшнему дню? Вы ведь знаете, в девять мы начнем переносить оставшиеся артефакты. Я подключил плотников, отдел выставок и персонал отдела консервации, а Эдриана нигде нет. Не могу поверить, что он мог просто так вот взять и исчезнуть.
– Он появится. На него можно положиться.
– Надеюсь, что так.
– Я тоже на это надеюсь, – раздался еще один голос.
Нора подняла глаза и вздрогнула. Уичерли стоял в дверях, не сводя с нее взгляда.
Мензис, казалось, и сам испугался, но потом вздохнул с облегчением.
– Вот и вы! Наконец-то! А то я уже стал волноваться.
– Не стоит обо мне так беспокоиться.
Мензис поднялся:
– Что ж, получилось много шума из ничего. Эдриан, я хотел бы побеседовать с вами о размещении артефактов. Сегодня нас ждет много работы.
– Можно мне вначале сказать несколько слов Норе? Я зайду к вам через несколько минут.
– Хорошо. – Мензис вышел и закрыл за собой дверь.
Уичерли, не дожидаясь приглашения, уселся в кресло, которое только что освободил Мензис, и Нора почувствовала легкое раздражение. Она очень надеялась, что он не повторит сцены, которую устроил на прошлой неделе.
Когда Уичерли вновь заговорил, голос его был полон сарказма:
– Что, боитесь, как бы я снова не попытался залезть к вам в трусы?
– Эдриан, у меня нет времени на такие глупости. Впереди меня, как, впрочем, и вас, ждет напряженный день. Так что давайте забудем об этом.
– И о вашем гнусном поведении тоже?
– Моем поведении? – Нора вздохнула: ей не хотелось больше об этом говорить. – Дверь прямо за вами. Пожалуйста, воспользуйтесь ею.
– Только после того, как мы кое-что выясним.
Она внимательнее посмотрела на Уичерли и вдруг почувствовала тревогу. Ее поразил его усталый, даже изможденный вид: бледное лицо, синяки под глазами и влажные всклокоченные волосы. Но самым удивительным было то, что его всегда безукоризненные костюм и галстук сейчас казались неопрятными, даже потрепанными. Нора заметила на лбу у него капли пота.
– Вы плохо себя чувствуете?
– Я чувствую себя замечательно! – заявил он, однако при этих словах одна сторона его лица вдруг начала дергаться.
– Эдриан, вам обязательно нужно отдохнуть. В последнее время вы очень много работаете. – Нора старалась говорить ровным, спокойным голосом. Как только Уичерли уйдет, она позвонит Мензису и попросит его дать Уичерли выходной. Как бы ни нуждались они в его знаниях – а Уичерли, несмотря на свое мерзкое поведение, оказался действительно бесценным специалистом, – нельзя позволить ему сорваться перед самым открытием.
Его лицо опять задергалось, на этот раз гораздо сильнее, и обычно приятные черты Эдриана на мгновение исказились ужасной гримасой.
– Почему вы говорите мне это, Нора? Разве я плохо выгляжу? – Голос его теперь звучал гораздо громче, а пальцы так сильно сжали подлокотники кресла, что ногти впились в ткань.
Нора поднялась с места:
– Мне действительно кажется, что после такой напряженной работы вам нужно денек отдохнуть. – Она решила не звонить Мензису: в конце концов именно она руководитель проекта и имеет полное право отослать его домой. Уичерли был не в том состоянии, чтобы заниматься размещением артефактов стоимостью в несколько миллионов долларов.
Его лицо вновь исказилось гримасой.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Вы переутомились, вот и все. Я даю вам выходной. Это приказ, Эдриан. Вы должны отправиться домой и немного отдохнуть.
– Приказ? С каких это пор вы стали моим боссом?
– С того самого дня, как вы здесь впервые появились. А теперь, пожалуйста, ступайте домой, или я вызову охрану.
– Охрану? Очень смешно.
– Пожалуйста, покиньте мой кабинет. – С этими словами Нора потянулась за телефоном.
Но Уичерли внезапно поднялся, перегнулся через стол и, схватив трубку, швырнул ее на пол, после чего выдернул телефонный шнур из гнезда и отбросил его в сторону.
Нора затаила дыхание. С Уичерли происходило что-то ужасное. Ей еще никогда не приходилось видеть людей в подобном состоянии.
– Послушайте, Эдриан, – мягко произнесла она. – Давайте успокоимся. – Она встала.
– Ах ты, чертова шлюха! – тихо, с угрозой в голосе проговорил Уичерли.
Нора заметила, что его пальцы тоже начали подергиваться – спазмы становились все сильнее, пока рука, наконец, не сжалась в кулак. Почти физически ощущая исходящую от него агрессию, она медленно, но решительно обошла стол.
– Я ухожу, – сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно тверже, и внутренне готовясь защищаться. Если он набросится на нее, она даст ему достойный отпор.
– Как же, уходишь, твою мать! – Уичерли поднялся, преградив ей путь, протянул руку назад и повернул ключ в замке. – Ну, попробуй теперь уйти!
Он стоял перед ней с налитыми кровью глазами, его зрачки напоминали крохотные черные пули. Нора попыталась подавить нарастающую панику, лихорадочно думая, что лучше сработает – спокойное убеждение или строгий приказ. Она чувствовала запах его пота, почти такой же резкий, как запах мочи. По лицу Уичерли опять пробежала судорога, пальцы правой руки то сжимались, то разжимались – казалось, в него вселился дьявол.
– Эдриан, все в порядке. – Нора старалась говорить спокойно, но голос ее дрожал. – Вам просто нужна помощь. Разрешите, я позвоню доктору.
Лицо Уичерли продолжало дергаться, на шее у него вздулись мышцы.