— Он никогда с ним не расстается, — покачал головой Абдул.
Амира улыбнулась.
— Он отвлекся и…
Оборванная фраза повисла в воздухе. Абдул отвернулся, не желая, чтобы эта шлюха видела, как он краснеет. Когда он справился со своим смущением, то увидел, что она понимающе улыбается. Ведьма!
— Он не подозревает, что материалы изъяты? Ты уверена?
— Себастьяну это известно не больше, чем то, что программа, с помощью которой он мог взорвать бункер, дезактивирована. У меня мировой компьютерщик. Ведь Голь покупает только самое лучшее.
Абдула поразила ирония в ее голосе. Он позволил себе коротко хохотнуть, хотя на самом деле новость произвела на него сильное впечатление. Но еще и обеспокоила.
— А Воин знает?
Амира захихикала.
— Уж ты-то должен верить в эль-Муджахида, как никто другой. Я отправила ему схему, которая позволит перепрограммировать спусковое устройство, и оно сработает согласно намеченному плану. — Она помолчала, затем, фыркнув, прибавила: — Тем более Голь обещал, что мы от нашего проекта не отступим ни на йоту. И я внесу свой вклад в наше общее дело.
После ее слов Абдул почувствовал, как его неприязнь к этой женщине рассыпается в прах. Он почти улыбался, когда она провожала его к двери.
Склад ОВН, Балтимор.
Вторник, 30 июня, 23.01
После того как все было убрано, мы — Черч, Грейс, Кто, Дитрих, Руди и я — встретились в конференц-зале. Спать уже никто не собирался, все пили крепкий кофе. Несмотря ни на что, на столе стояла очередная тарелка, полная печенья: ванильные вафли, «Орео» и фигурки из песочного теста, похожие на зверюшек Барнума.
Грейс сказала:
— Прежде чем впадать в паранойю, давайте установим: действительно произошло вторжение или все-таки имела место ошибка в протоколе? Если дверь не была взломана, возможно, кто-то из ученых по случайности сам открыл ее.
— Вероятно, один из бродяг вырвался, и сотрудники ударились в панику, — предположил Руди.
— Я так не думаю, — Черч открыл лежащий на столе ноутбук и развернул монитор, чтобы все могли его видеть. Он нажал кнопку, и появилось изображение погрузочного дока и трейлера, обозначенного как «комната двенадцать». — Это общий план. Смотрите. — Экран внезапно моргнул, а затем его заполнили помехи.
— Камера вышла из строя? — спросил Дитрих.
— Неизвестно. Если и так, то неполадки возникли в каждом устройстве на этой стороне здания. — Он вскинул руку. — Прежде чем вы зададите следующий вопрос… с того момента они успели благополучно включиться.
Грейс подалась вперед, глаза ее сузились.
— Похоже на электронную глушилку.
— Не понимаю, — сказал Руди.
— Все приборы слежения электронные, следовательно, сигнал на них может поступать с перегрузкой или блокироваться, — объяснила ему Грейс. — Технология не новая, и сегодня есть портативные глушилки, достаточно маленькие, чтобы поместиться в кармане.
— Значит, это саботаж? — Руди потер глаза. — Слишком долгий выдался сегодня день.
Черч выключил запись.
— Принимая в расчет время и место исчезновения сигнала и последующее вторжение в двенадцатый номер, приходится признать: к нам внедрился чужой агент. Мы должны найти и обезвредить его.
— Или ее, — предположила Грейс.
— Или их, — добавил я. — Вы проводили массовый набор. Уверены, что подобрали только одно гнилое яблоко?
— Согласен. Мы должны осмыслить инцидент, сделать нужные выводы, решить вопросы стратегии и безопасности. А еще понять, как происшествие скажется на моральном духе.
— По мне, все яснее некуда, — пролаял Дитрих, — эти задницы хотели распространить заразу.
— Возможно, — сказала Грейс, — или же они явились с целью разведки и открыли не ту дверь.
— Вам нравится такая теория? — спросил я ее.
— Не особенно, но не стоит сбрасывать ее со счетов. Хотя, скорее всего, они хотели убить пленника.
Я проглотил половину своего кофе.
— Черч, вы говорили, существует способ заполучить код доступа. Каким образом?
— Есть всего три варианта, два из которых представляются мне в высшей степени невероятными, — сказал он. — Первый: узнать код непосредственно от Грейс, Гаса, Кто или меня. — Он помолчал, ожидая комментариев, но их не последовало. — Второй: найти скремблер кодов, потерянный или оставленный кем-то из вас без присмотра.
Кто отрицательно покачал головой, не успел Черч закончить фразу. Он вытащил свой шифратор и положил на стол.
— Только не после той речи, какую вы закатили, когда отдавали мне эту штуковину. Я кладу ее на край ванны, когда моюсь, и в пижамный карман, когда ложусь спать. Двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю я знаю, где она.
Грейс с Дитрихом достали свои скремблеры. Черч не стал себя утруждать. Все и так было ясно.
— Какова третья вероятность? — спросил я.
— Подобное устройство может быть у кого-то еще, хотя с этим сложно примириться. Такие разработки еще не выпускают. Я получил их непосредственно от изобретателя. Он сделал пять, и я забрал все.
— У кого еще один?
— У тетушки Салли.
— У кого?
Грейс улыбнулась.
— Тетушка Салли руководит операциями ОВН. Она присматривает за Ангаром — нашим отделением в Бруклине.
— И вы зовете ее тетушкой Салли? Так и вижу старую деву с подкрашенными синькой волосами и кучей кошек. Правильно ли я понял, что вы безоговорочно доверяете ей и она ни за что не засунет свой шифратор в корзинку с вязаньем?
Дитрих усмехнулся.
— Если никто не передаст ей того, что ты только что сказал, капитан, считай, тебе повезло.
Грейс широко улыбнулась, отчего сразу помолодела, стряхнув с себя груз напряжения. Даже Черч вроде бы повеселел, хотя сложно было утверждать наверняка.
— Полагаю, все, кто знает тетушку, поручатся за ее благонадежность.
— А что насчет силового захвата? Вдруг кто-нибудь отнял у нее шифратор?
— Хотел бы я посмотреть на такого храбреца, — сказал Черч. Дитрих, сидевший напротив него, негромко засмеялся, должно быть представляя эту сцену.
Я взглянул на Руди, который потихоньку наблюдал за всеми. Думаю, он, как и я, считал, что смех — лучший способ спустить пар. Уж очень давило на нервы чудовищное убийство в двенадцатом трейлере.
Веселье, однако, быстро кончилось. У Черча зазвонил телефон. Взглянув на высветившийся номер, он нажал на кнопку приема, негромко поговорил пару минут.