И он начал рубить ближайшие ветки. Сабля оказалась очень острой, и малинник легко поддался. Жан прорубил проход и двинулся вниз. В этот момент тучи рассеялись, и показалась луна. Она осветила дно оврага, и Жан замер. Внизу, в отдалении, на поваленном стволе сидела еще одна парочка. Они обнимались и целовались и явно ничего не слышали. К тому же дно оврага было довольно укромным местом. Луна освещала золотистые волосы девушки и черные юноши. Жан скользнул вниз и побежал к ним. Девушка оторвалась от парня и вскрикнула. В лунном свете ясно было видно ее нежное лицо. Это была Бланш. Тут уже Жан не мог ошибиться. Она вскочила и заслонила собой парня, подняв левую руку перед лицом. Но Жан будто обезумел и взмахнул саблей. Кисть полетела вниз, Бланш закричала и потеряла сознание. Парень и не подумал оказать ей помощь и ринулся наверх. Он скрылся в кустах, а Жан отбросил саблю и склонился над Бланш. Кровь хлестала из обрубка, и он первым делом наложил жгут. Потом взвалил девушку на плечо и потащил в кузницу. Она по-прежнему находилась в бессознательном состоянии. Он донес ее до небольшого сарая в углу двора и осторожно положил на охапку сена возле стены. Но Бланш так и не пришла в себя. К тому же Жан увидел, как сено под ее поврежденной рукой мгновенно окрасилось. Кровь текла безостановочно, несмотря на жгут. Жан склонился над девушкой, пытался перетянуть туже плечо. Но как только он коснулся руки, Бланш застонала и открыла мутные глаза.
– Милая, любимая, – исступленно зашептал он, заглядывая ей в глаза, – как ты? Все будет хорошо, сейчас остановлю кровь. Ты поправишься и заживем вместе! Вот увидишь, я все исправлю!
Жана уже трясло, так как он видел, что она плохо понимает его, что находится на грани очередного обморока.
– Будь ты проклят! – вдруг воскликнула Бланш и приподнялась, словно силы на миг вернулись к ней.
Но тут же рухнула навзничь. Жан оцепенел, не сводя с нее глаз. В этот момент свет луны проник в распахнутую дверь сарая. Какая-то тень влетела внутрь. Могильный холод повеял от нее, и Жан истово перекрестился и начал читать молитвы. Однако тень это не испугало. Она остановилась возле неподвижной девушки. Жан от ужаса не мог двинуться с места. Он решил, что Бланш умерла, а это явился Ангел Смерти, чтобы забрать ее. Тень уплотнилась и превратилась в высокую женщину в черной длинной одежде. Ее распущенные черные волосы скрывали лицо. Она склонилась над Бланш и хрипло рассмеялась. Жан уже был на грани помешательства, но смотрел, не отрываясь. Но вот женщина, не обращая на него никакого внимания, отодвинулась и встала. Мертвенно-бледное лицо с тонкими чертами было Жану незнакомым. Но увидев, что ее губы в крови, он отшатнулся и сжался в комок. Много страшных рассказов о вампирах слышал он. А во время Столетней войны их появилось невероятное количество. И почти никто не сомневался, что вампиры существуют.
– Не трясись! – засмеялась женщина. – Я шла по следу ее крови от самого леса. Я сыта! А твоя подружка все еще жива! И будет жива… вечно!
Женщина резко взмыла вверх и тенью пронеслась мимо Жана. Он закрыл лицо руками. Его зубы стучали. Прошло какое-то время. Жан все так же сидел, сжавшись в комок и уткнув лицо в ладони. Когда он немного пришел в себя и осмотрелся, то понял, что вампир исчез, а в сарае лишь он и Бланш. Ее распростертое тело по-прежнему находилось на охапке сена. Жан приблизился. Бланш была необычайно бледна, но ее лицо выглядело спокойным. На шее виднелись следы укуса. Жан начал креститься и читать все молитвы, которые пришли ему в голову. Он не сомневался, что Бланш отныне вампир.
– Боже помоги! – шептал он. – Она не может жить! Когда она очнется, всем нам придется худо! И первым она укусит меня! Боже!
Бланш пошевелилась, ее бледные губы улыбнулись. Жан отскочил назад и споткнулся о большие бутыли для вина. Они были сложены в углу сарая. И тут он вспомнил, как его дядя, стеклодув из Бордо, рассказывал о древнем способе изготовления статуй, который использовали в Риме. Брали пленника-варвара, обычно уже умершего, заливали его с головой расплавленным стеклом, потом остужали. Затем сверлили дырочку, а в дырочку заливали соляную кислоту. Кислота растворяла труп, и через некоторое время эту жижу сливали. А в стеклянном массиве оставалась идеальная форма. Тогда форму заполняли расплавленной бронзой. Стекло разбивали и освобождали готовую статую. Дядя тогда добавил, что таким способом римляне уничтожали ослабленных обездвиженных вампиров. Только для заполнения использовали колокольную бронзу, в которую входило серебро. Дядя даже рассказал, что у какого-то римского сенатора имелась тайная галерея, где были выставлены бронзовые статуи умерщвленных таким способом вампиров.
Все это молнией пронеслось в голове Жана. Он подхватил две стеклянные бутыли и потащил их в кузницу. О чем он думал, трудно предположить, ведь колокольной бронзы у него в наличии не было. К тому же куда проще было просто проткнуть Бланш осиновым колом в сердце. Но, может, Жан хотел отлить статую любимой и таким образом сохранить ее образ для себя? Кто знает… Жан поставил на малый горн огромный ковш с длинной ручкой и расплавил бутыль.
– Чем это ты тут занимаешься, милый? – услышал он нежный голос за спиной и так сильно вздрогнул, что часть стекла выплеснулась в огонь и защелкала.
Жан повернулся. Бланш стояла сзади и ласково на него смотрела. От укусов на шее не осталось ни следа. Но выражение лица было странным. Словно она только что проснулась и не вполне понимала, где она и что с ней произошло. Бланш подняла поврежденную руку и с изумлением на нее посмотрела.
– А это что такое? – спросила она. – Ах да! Припоминаю… Ведь это ты меня изуродовал, милый!
Ее глаза угрожающе сверкнули, она тихо зарычала. Жан с ужасом увидел, как ее рот распахивается и появляются длинные острые клыки.
– Гори ты в аду! – заорал он и плеснул расплавленным стеклом на ее приподнявшуюся руку.
– А-а-а! – закричала она, глядя, как ее рука с обрубленным концом заливается стеклом. – Ой! – повторила она уже тише.
Жан, уже совершенно обезумев от ужаса, увидел, что на месте отрубленной кисти появилась стеклянная. Бланш пошевелила прозрачными пальцами и заулыбалась.
– Ты все исправил, милый, – радостно сказала она. – И у меня сейчас такая красивая рука. Одно меня сейчас волнует, – задумчиво добавила она, – как я буду маникюр делать? А?!
И Бланш занесла над ним растопыренные стеклянные пальцы с длинными острыми когтями. Жан не успел ответить, так как умер в следующую секунду. Его сердце, видимо, не выдержало.
И с тех пор в этих краях появился вампир, которого прозвали «Стеклянная рука». Селяне боялись после захода солнца выходить на улицу. Вампир отличался непомерной жестокостью. Мало того, что он пил кровь жертвы, он еще и раздирал горло. В народе говорили, что таким образом вампир «лечит» свою стеклянную руку и что если он не будет всаживать ее в еще теплое горло, то постепенно процесс остекления пойдет дальше.
И скоро в этих краях начали находить жертв Стеклянной руки. Никто не сомневался, что это дело рук именно Бланш, так как тела были обескровлены, а их глотки разодраны. Местные жители обвешивали дома чесночными гирляндами, кропили стены святой водой, заготавливали осиновые колья целыми связками, не снимали серебряных цепочек с крестиками ни днем ни ночью. Но скоро поползли слухи, что Стеклянная рука не обычный вампир и что все эти средства против нее бессильны. И вот брат погибшего Жана по имени Жак поехал в Бордо. Он встретился с дядей-стеклодувом и о чем-то долго с ним разговаривал. Через несколько дней вернулся в деревню с огромным деревянным ящиком и спрятал его в сарай. Сельчанам сказал, что знает, как уничтожить Бланш – Стеклянную руку. Оказалось, что эта разновидность вампиров боялась лишь одного – стекла. Дядя выдул огромную стеклянную емкость с двумя большими отверстиями, которые плотно закрывались крышками. Жак сам решил послужить приманкой для Бланш. Он поставил емкость в сарай на окраине деревни и забрался внутрь. Несколько ночей он проводил в сарае, сжавшись внутри емкости. И вот в полнолуние в распахнутую дверь влетела тень и, мерзко расхохотавшись, нырнула в емкость. Жак пулей выскочил с другой стороны, а двое его подручных мгновенно закрыли отверстия стеклянными крышками. Бланш оказалась в ловушке. Она пыталась разрушить емкость, билась в ней, но безрезультатно. Даже если вампира оставят без пищи, он может жить еще очень долго, питаясь своей кровью. Достаточно высосать из собственного запястья пару капель, и силы возвращаются. Но совсем не так происходит со стеклянным вампиром. Он не может погрузить руку в собственное горло. Поэтому, оставаясь в изоляции и в отсутствие жертв, такой вампир постепенно стекленеет, процесс распространяется с руки по всему телу, словно гангрена. И довольно скоро он превращается в стеклянную статую. Есть еще шанс спасти такого вампира, если погрузить его с головой в ванну из крови. Но если разбить такую статую на мелкие осколки, то вампир будет уничтожен навсегда. Так и произошло с Бланш. Она остекленела в изоляции, и Жак разбил емкость вместе со статуей на мелкие кусочки. Таков был конец Стеклянной руки.