Замок Бонваль оставался собственностью рода, последним знаменитым представителем которого был генерал де Бонваль, до самой своей смерти безгранично преданный Генералу де Голю. Фигура этого офицера, следовавшего тенью за своим Генералом, защищавшего его, известна каждому французу.
Моряк уходит в долгое плавание. А пока его ждет любовь…
(X…)
Зима в Провансе обычно мягкая, и поэтому солнце все также ярко светит в дни перед Рождеством. В 1748 году оно сверкало как-то по-особенному, озаряя своими лучами парк и маленькое озеро замка Боригай, находящегося на расстоянии всего лишь в два лье от Драгиняна. Тогда это было владение графа де Перо, выходца из старинного провансальского рода. Его имение, расположенное вокруг нового замка, было очень красивым; великолепной была сама природа: огромные сосны соседствовали с вековыми дубами, кустами можжевельника и олеандрами. В действительности настоящей владелицей замка была Мария-Тереза, дочь знатного помещика, красавица с белокурыми волосами, огромными голубыми глазами и светлой кожей, как и подобало девушке того времени (дамы той эпохи избегали лишний раз появляться на солнце, опасаясь загара и веснушек).
Тереза была само очарование, к тому же весьма богата и из очень приличной семьи. Поэтому всех удивлял тот факт, что в свои двадцать четыре года она все еще была незамужем, несмотря на то, что ее окружала целая стая поклонников, которые только и мечтали сделать из нее баронессу, графиню или маркизу. Но когда ей представляли очередного кандидата в мужья, она лишь улыбалась, а затем говорила:
— К чему такая спешка? Жизнь длинна. У нас еще будет время…
По правде говоря, госпожу де Перо совсем не удивляли отказы ее дочери. Ей уже давно удалось раскрыть секрет этого сердца, которое, потеряв покой, в безумном ритме билось по одному двадцатилетнему мальчишке: двоюродному брату Терезы, Пьеру-Андре де Сюфрану из Сен — Тропеза. Госпожа де Перо находила его настоящим дикарем.
Пьер-Андре и Тереза были друзьями детства. Несмотря на то, что эта красивая и послушная девочка была старше на целых четыре года, между детьми всегда существовали равные отношения. И не раз ей приходилось избавлять этого невыносимого мальчишку от крепкой взбучки. В самом деле, трудно было найти столь же несносного драчуна, который бы также страстно любил потасовки, самозабвенно раздавая всем тумаки. Будучи третьим из девяти детей маркиза де Сен-Тропез, Поля де Сюфрана сеньора Сен-Канна де ля Моль и де Ришнуа, и Марии — Иероним де ля Тур д'Эгю, Пьер-Андре начал свой жизненный путь с того, что переколотил всех мальчишек своей родной деревни Сен-Канна. И надо признаться, что соотношениями в этих боях часто были неравными (один против трех или четырех), так как Пьер-Андре был не только очень рослым для своего возраста, но и сильным, как Геркулес.
В иезуитском коллеже в Тулоне его поведение мало чем отличалось от поведения в деревне. Юный Сюфран чувствовал себя просто неполноценным, когда вынужденно лишался удовольствия помахать кулаками; он, казалось, специально находил всякие уловки, чтобы вступить в «сражение». И когда серые глаза загорались под взъерошенной шевелюрой (его ни разу не видели с причесанными волосами), соученики понимали, что час их страданий пробил. Даже перспектива наказания розгами, которыми так великодушно одаривали его иезуиты, не могла остановить этот кошмар коллежа. Побитый, наказанный, посаженный на хлеб и воду, этот мальчишка сносил все и, глазом не моргнув, замышлял новый план, полагая, что все невзгоды, которые он претерпел, являются великолепной подготовкой к жизни моряка.
В самом деле, призванный служить в гардемаринах, а затем Мальтийскому ордену, куда его записал отец, когда ему было только восемь лет, Пьер-Андре вовсю старался снискать себе репутацию неудержимого человека, которая, по его мнению, необходима была для вступления в морское ведомство.
Вступить в Мальтийский орден — означало посвятить свою жизнь Богу и сражениям, когда того потребует король. Все это с радостью принималось молодым Сюфра-ном, ибо единственным его желанием на этом свете было драться, драться и еще раз драться! Так, нигде, кроме Мальты, вокруг которой велась бесконечная война с бар-баресками, он не сможет найти такого прекрасного случая для применения своих сил.
В четырнадцать лет, совершенно изнуренный, он покидает тулонский коллеж и садится на баржу «Солида», где очень скоро английские пушки дают ему боевое крещение. И этот «зеленый» герой ведет себя так, что получает поздравления от своего командира де Шатонеф.
Тем временем, в Боригайи Тереза пропускала через себя все перипетии вступления в свет своего кузена и успела испытать самые разные чувства. Она переходила, таким образом, от развлечения к энтузиазму, от энтузиазма к восхищению, от восхищения к нежности, чтобы выйти, наконец из целого моря этих чувств на берег, имя которому — тревога. И это чувство не покидало ее с тех самых пор, как Пьер-Андре ушел в свое плавание.
Когда молодая девушка задавалась вопросом, почему ее так сильно интересует ее двоюродный брат, она не могла себе этого объяснить, но могла предположить, что ей платят взаимностью. В самом деле, когда их семьи собирались вместе в Сен-Канна, в Сен-Тропезе или Боригае, она стала замечать неуловимую перемену в Пьере-Андре. С ней он становился все более нежным, терпеливым, стараясь употреблять в своей речи самые учтивые и галантные выражения, чтобы больше не быть для этой светловолосой девушки глупым и растерянным от восхищения мальчишкой.
А после битвы в Финистере, где Сюфран сражается как лев, разжигая старую злобу против Англии, которая дорого ему будет стоить, и особенно после его плена, Тереза абсолютно уверена, кому принадлежит ее сердце И она не желает ничего лучшего, как подарить этому урагану свою молодость, красоту и любовь, чтобы начать с ним жизнь (довольно печальную жизнь) жены моряка.
Брак был вполне осуществимой вещью для Пьера-Андре в это время. Он еще не произнес обета, который связал бы его с орденом навсегда. Он еще мог вернуть свою свободу. Но желал ли он этого?
Вот об этом и мечтала Тереза в дни Рождества 1748 года. В октябре прошлого года был заключен мирный договор с Англией, подписанный в Экс-ля-Шапель. Английские тюрьмы открылись. Пьер-Андре объявил о своем возвращении в Сен-Канна, а значит и в Боригай. Каждый день мадемуазель де Перо прислушивается к конскому топоту, ожидая прибытия высокого кавалера, как обычно, одетого во все черное, с растрепанными волосами, серые глаза которого на обожженном солнцем лице загораются таким ярким светом, как только он ее замечает. Однако дни шли, а его все не было…
Зато было письмо от госпожи де Сюфран к госпоже де Перо. И это письмо она не решалась показать своей дочери. Едва выйдя из тюрьмы, Пьер-Андре, взбешенный своим вынужденным бездействием, пересек со скоростью пушечного ядра всю Францию, чтобы обнять своих в Сен — Канна и отправиться тотчас в Марсель. Затем он переправляется в Ла-Валлетту на первом попавшемся судне. Родным он ничего подробно не рассказал о своих планах. А намеревался он сделать то, что в Мальте называлось «совершать караван». Это означало, что он практически решился дать обет… Уехал он на два года.