Посвящается Салли

Пролог

Весна 67 г. н. э.

Иотапата, Иудея

Несколько человек молча смотрели, как обнаженный еврей отчаянно пытается вырваться из рук державших его солдат. Один здоровенный римский легионер коленями придавил ему руки к грубо обтесанной деревянной перекладине, а второй крепко держал за ноги.

Веспасиан внимательно наблюдал за происходящим, как наблюдал за многими подобными казнями. Насколько ему было известно, еврей, лежавший перед ним, не совершал особых преступлений против Римской империи, но Веспасиан был уже по горло сыт сопротивлением защитников Иотапаты и казнил любого, попадавшегося ему в руки.

Солдат, державший левую руку еврея, немного ослабил давление, чтобы другой легионер смог обвязать запястье жертвы толстой тканью. У римлян был огромный опыт в проведении казней подобного рода, и они прекрасно знали, что с помощью ткани можно ослабить кровотечение из ран. Распятие — публичная казнь, медленная и мучительная, и ни в коем случае нельзя допустить, чтобы осужденный истек кровью за несколько часов.

Обычно приговоренных к распятию вначале секли, но у людей Веспасиана не было ни времени, ни желания тратить силы на подобную экзекуцию. Они прекрасно знали, что, если еврея предварительно не сечь, он сможет дольше продержаться на кресте, а именно этого и добивался римский военачальник. Ведь таким способом он хотел донести до защитников осажденного города свою решимость не идти ни на какие компромиссы. Поэтому кресты Веспасиан приказывал устанавливать не дальше чем на расстоянии полета стрелы от городских стен.

Привязав ткань, солдаты вновь уложили руку еврея на перекладину креста, грубо и неровно обтесанную и всю в пятнах от засохшей крови. К ним подошел центурион с молотком и гвоздями. Гвозди, большие и толстые, с широкими плоскими шляпками, специально предназначенные для казней такого рода, были примерно восемь дюймов в длину. Как и кресты, их использовали по несколько раз.

— Держите его крепче! — рявкнул центурион и приступил к делу.

Еврей застыл, почувствовав прикосновение острия гвоздя к запястью, и издал жуткий душераздирающий вопль, как только центурион нанес первый удар молотком. Удар был уверенный и точный — гвоздь пронзил руку насквозь и глубоко вошел в дерево. Он разорвал срединный нерв, и острая, неутихающая боль охватила всю конечность несчастного.

Кровь струей хлынула из раны, залив землю вокруг перекладины креста. Гвоздь еще выступал на четыре дюйма над обмотанной вокруг запястья тканью, пропитавшейся кровью, но двух ударов молотка хватило, чтобы вогнать его по самую шляпку. Как только шляпка прижала ткань к разодранной коже, а всю конечность — к перекладине креста, поток крови заметно уменьшился.

С каждым новым ударом молотка еврей издавал все более страшные вопли, пока у него самопроизвольно не опорожнился мочевой пузырь. Струйка мочи, стекшая на пыльную землю, вызвала улыбку у пары зрителей, но большинство не обратили на неё никакого внимания. Подобно Веспасиану, они испытывали не любопытство, а только усталость. Римляне пытались сломить сопротивление жителей Иудеи уже на протяжении целого столетия, а в течение последних двенадцати месяцев они видели так много смертей и страдания, что зрелище очередного распятия не способно было вызвать у них сильных эмоций.

Борьба шла суровая, и римляне далеко не всегда выходили в ней победителями. Десять месяцев назад весь римский гарнизон Иерусалима сдался евреям и был немедленно уничтожен. С того момента война стала неизбежной, а столкновения жестокими и беспощадными. Теперь римские войска заполнили Иудею. Веспасиан командовал пятым легионом Fretensis (легионом Пролива) и десятым Macedonica (Македонским), а его сын Тит незадолго до того прибыл с пятнадцатым легионом Apollinaris (Аполлоновым). В составе армии находились также вспомогательные части и кавалерийские подразделения.

Солдат отпустил руку обреченного и отступил в сторону. Центурион обошел вокруг еврея и опустился на колени рядом с правой рукой. Крики несчастного сделались еще громче, а бессмысленные попытки вырваться еще более отчаянными. Обмотав правое запястье тканью, центурион уверенными ударами вогнал в него второй гвоздь.

В римском лагере не было недостатка в вертикальных перекладинах для крестов, имевших форму буквы «Т». Легионы — а их было три, — расположившиеся бок о бок на небольшой возвышенности, с которой открывался вид на город, установили пятьдесят таких крестов в местах, хорошо просматривавшихся из Иотапаты. Большинство уже пошли в дело — сейчас на них висело примерно одинаковое количество мертвых и пока еще живых распятых.

Повинуясь приказу центуриона, четверо солдат подняли тяжелый деревянный крест и потащили приговоренного к смерти еврея, крики которого становились все громче, по усыпанной камнями земле по направлению к вершине холма. Солдаты, пройдя свой путь практически без остановок, закрепили горизонтальную перекладину на вершине вертикального столба, насадив его на заранее приготовленный штырь.

Ноги еврея оторвались от земли, а приколоченные к кресту руки приняли на себя всю тяжесть тела, результатом чего стал вывих обоих плечевых суставов. Несчастный искал ступнями опору, хоть что-нибудь, что могло бы уменьшить боль, пронзившую руки. Через несколько мгновений ему удалось правой пяткой нащупать кусок дерева, приколоченный к вертикальной перекладине креста на расстоянии примерно пяти футов от верхней его оконечности. Несчастный уперся обеими ногами в обрубок и немного приподнялся, чтобы ослабить страшное напряжение в руках. Именно с этой целью римляне и поместили туда упомянутый кусок дерева. Как только еврей выпрямил ноги, его ступней коснулись грубые ладони легионера. Солдат поворачивал их в сторону, пытаясь сблизить икры. Не прошло и минуты, как еще один гвоздь одним ударом пронзил сразу обе лодыжки приговоренного, присоединив ноги к кресту.

Веспасиан смотрел на умирающего, который метался на кресте, подобно попавшему в ловушку насекомому; крики его уже начали затихать. Военачальник отвернулся, прикрыв глаза ладонью от ярких лучей заходящего солнца. Еврей умрет дня через два, самое большее через три. Процедура распятия завершилась, солдаты стали расходиться. Они возвращались в лагерь к своим повседневным обязанностям.

Все римские военные лагеря были очень похожи: квадрат из открытых «дорог» — названия у них во всех лагерях были совершенно одинаковые, — разделявших лагерь на несколько участков, окруженных рвом и изгородью. Внутри располагались палатки, отдельно для офицеров и солдат. Легион Fretensis находился в самом центре, а личная палатка Веспасиана, как палатки всех главнокомандующих, возвышалась в начале via principalis — центральной из дорог, проходивших через лагерь, прямо перед штабной палаткой.

Кресты в форме греческой буквы «тау» устрашающим строем возвышались перед всеми тремя лагерями — постоянное напоминание защитникам Иотапаты о судьбе, ожидающей каждого из них, кто попадется в руки римлян.