— Смотри — я не единственный, кто не понимает его слова.
Том, оглядываясь в поисках новых опасностей, случайно заметил, с каким любопытством Дэвид наблюдает за этой сценой. Растерянность на лице его друга сменилась пониманием… Значит, Дэвид точно знал, что здесь происходит и что случится дальше. Но прежде чем Том успел спросить его об этом, из толпы понеслись злые и нахальные крики. Люди снова называли Иисуса одержимым!
Эти слова и смятение людей проросли из семян, посаженных Томом. Очевидно, тайная встреча с фарисеями не прошла впустую и они последовали его совету. Большинство людей с трудом понимали речи Иисуса и поэтому с готовностью назвали его магом. Для фарисеев магия была синонимом одержимости, и хотя сам Том не верил ни в каких демонов, как не верил и в Бога, он не возражал. Пока фарисеи помогают ему разоблачать Иисуса — пусть это будет правдой.
Иисус опустил руку Матфея и обратился к толпе:
— Я говорил вам, но вы не верили. Чудеса, которые совершаю я во имя Отца моего, сами говорят за меня, но вы не верите, потому что вы — не мои овцы…
Иисус обходил толпу кругом и продолжал:
— Мои овцы слушают мой голос; я знаю их, и они следуют за мной.
Мужчина в толпе вздрогнул, когда Иисус взял его за подбородок и, глядя в глаза, сказал:
— Я дарую им жизнь вечную, и не погибнут они; и никто не может увести их от моей руки…
Иисус отпустил мужчину и вернулся к Матфею и Петру.
— Отец мой, который дал мне их, превыше всех; и никто не может забрать их из руки Отца моего.
Стоя возле Матфея и глядя прямо в толпу, Иисус закончил:
— Отец мой и я… одно.
Толпа взорвалась. Кто-то закричал:
— Он заявляет, что он — Отец! Это слова одержимого!
Почтенный мужчина наклонился и поднял с земли камень:
— Покажем ему, что случается с богохульниками! Забейте его камнями!
Толпа согласно взревела и принялась собирать камни. Матфей и Петр, сжав губы и напрягшись изо всех сил, готовились к неизбежному исходу.
Иуда медленно отступил назад, за спины Дэвида и Тома, и припустил из Храма. Никто не обратил внимания на его исчезновение: они следили за бурлящей человеческой массой. Люди, теперь уже вооруженные камнями, замерли, ожидая, кто бросит первый.
Дэвид наклонился к Тому и прошептал:
— Будь готов, это может быть опасно.
Иисус, не выказывая страха, обратился ко всем:
— Много чудес показал я вам от Отца моего. За какое из них вы желаете побить меня камнями?
Почтенный мужчина выступил вперед:
— Не за чудеса твои, а за богохульство! Раньше я сомневался, но сейчас знаю. Ты обычный человек, а утверждаешь, что ты есть сам Бог Отец!
— Разве не записано в вашем законе: «Я сказал…»
Пока Иисус говорил, Том шепнул Дэвиду:
— Мне почему-то кажется, ты знаешь продолжение.
— Я читал эту книгу, — помнишь?
— Ладно, так что же случится?
— Не знаю.
— Но ты же сам сейчас сказал: «Я читал эту книгу».
— В Библии говорится только: «Он уклонился от рук их».
— Это может означать все, что угодно.
— Ну, вот и будь готов ко всему.
— Круто.
Том перевел взгляд на Иисуса, который заканчивал свою речь:
— … тогда узнаете и поймете, что Отец мой во мне, и что я — в Нем.
Он повернулся и пошел к Тому и Дэвиду. Казалось, Иисусу удалось предотвратить нависшую над ними опасность: притихшая толпа обдумывала его слова.
— Дело могло быть худо, — сказал Том Иисусу.
— Насколько ты быстр, Фома? — спросил Иисус.
— Что-что? — Такого вопроса Том не ожидал.
— Беги… — произнес Иисус одними губами.
— Что? — Том непонимающе поднял брови.
Иисус наклонился к нему:
— Время вышло. Бежим!
— Забьем его! — выкрикнули из толпы.
Руки взметнулись над толпой, и град камней посыпался туда, где стояли богохульник Иисус и его ученики. Иисус пригнулся, как спринтер на старте, и бросился бежать; Том и Дэвид припустили следом.
Дэвид, увеличивая скорость с каждым толчком ног, чувствовал: сейчас он в прекрасной форме. Раньше он не смог бы пробежать и десяти футов без одышки. Ощущение здоровья и легкости в теле придавало ему новые силы, и он легко обогнал Тома и Иисуса.
Толпа быстро обошла Матфея и Петра, получивших несколько ушибов и царапин, и ринулась в погоню. Они гнали Иисуса, Тома и Дэвида к бурлящему Мирскому двору.
Друзья на полной скорости неслись через торговые ряды. Пух и перья встревоженных начавшейся паникой птиц полетели в воздух; в суматохе ничего нельзя было разобрать, и Том пробежал по столу менялы, расшвыривая монеты, и их с радостными криками принялись хватать зеваки. Воцарившийся во дворе хаос на какое-то время задержал упрямо бегущую толпу, но этого было недостаточно.
Иисус направлялся к Женскому двору, прямо под надпись на греческом: «Ни один чужестранец не допущен в святилище, за балюстрады и ограждения. Кто бы ни был там пойман, он будет сам ответственен за свою последующую смерть».
Том вздрогнул, пробегая под надписью, на которую раньше не обращал внимания. Может ли он сойти за древнего иудея? Вряд ли. Он не верит в Бога Отца. Он не знает всех иудейских традиций и обрядов. Он даже не из этого времени! Черт! Тому казалось, что они обречены…
Войдя в Женский двор, Иисус, Дэвид и Том перешли на спокойный шаг, чтобы не привлекать внимания. Троица пересекла внутренний двор, поднялась по лестнице к вратам Никанора и остановилась.
— Это конец, — сказал Том.
— За этими вратами лежит дом Отца моего, который никогда не умрет.
— Да это же просто такое выражение, — хмыкнул Том.
— И ты еще утверждаешь, что я говорю загадками, — отозвался Иисус.
Дэвид открыл огромную бронзовую дверь и подтолкнул остальных внутрь. Они вошли в небольшую залу, которая вела ко двору Израиля и в это время дня пустовала. С одной стороны стена была совсем низкой, не больше десяти футов. Том подбежал к стене и попытался достать до верха. Руки соскользнули, не дотянувшись совсем немного, Дэвид и Иисус поспешили ему на помощь. Сквозь закрытые двери врат Никанора уже доносились яростные крики приближающейся толпы.
— У нас ничего не выйдет, — сказал Дэвид, думая, как же Иисус собирается уклониться от рук толпы. Могла ли Библия ошибаться? Сейчас с ними нет ни одного из авторов — возможно, они получили из третьих рук неправильные свидетельства?
— Дай мне руку, — послышался сверху голос Иуды.