— Что происходит? — закричал Дэвид.
— Откуда мне знать?
— Так посмотри!
— Сам посмотри!
Дэвид высунулся из-за бака. Интенсивные вспышки света заставили его спрятаться обратно. Что же это такое?
— Мы вызвали еще одно искажение времени, — прошептал он.
Мысль поразила Дэвида, и он закричал, перекрывая шум в комнате:
— Часы… машина времени… Мы запустили машину времени!
Том наверняка его не расслышал… и Дэвид не стал повторять. Просто потрясающе! Они создали в будущем машину времени. Мало того, они создали несколько таких устройств, причем портативных!
Бум-бум-бум-бум. Бах!
Вспыхнул яркий свет.
Бам! Стул внезапно исчез, и свет померк. Том и Дэвид осторожно выглянули из своих укрытий. Над полом плавала только горстка голубых искорок.
Том первый выполз из-за стола. Дэвид толкал перед собой в качестве защиты мусорный бак. Наконец друзья сошлись в том месте, где стоял стул. Теперь здесь лежали часы. Ученые изумленно застыли над своим творением, которое минуту назад создало разрыв в ткани Вселенной. Неожиданно оба осели на пол и расхохотались.
В «Пеггис поркер пэлас» остро пахло кукурузой и несколькими сортами жареного мяса. Это было самое приличное заведение на сто миль вокруг. Во всяком случае, так считал Том. Они с Дэвидом часто наведывались в здешний буфет «все, что вы сможете съесть», и их ничуть не смущал вид завсегдатаев — здоровяков во фланелевых рубашках, уничтожавших целые столы еды в один заход. Официантки с подносами носились взад и вперед, от столов к кухне, нарезая бесконечные круги. Друзья сидели в отгороженном закутке и наслаждались праздничным обедом.
Пока Дэвид посасывал лимонад и строчил уравнения на салфетке, Том приканчивал восьмую бутылку «Хайнекена». На столе перед ними поблескивали циферблатом часы. Том с усилием сфокусировал на них глаза. Интересно, как же они все-таки работают? Хотя… вряд ли он способен сейчас трезво рассуждать. Так что пусть с ними разбирается Дэвид: у него и с расчетами всегда было получше.
Дэвид довольно хмыкнул.
— Ну? — выговорил Том. — И куда он попал?
— Какой-нибудь палеонтолог очень удивится, когда откопает неандертальца, сидящего на нашем стуле, — Дэвид расплылся в улыбке до ушей.
— Боже мой, мы же можем изменить ход человеческой истории! — саркастически заметил Том. — Представь, стул изобретают раньше времени. Это приводит к идее трона и короля, и в итоге рождается концепция монархии. На много столетий раньше, чем положено! И вот, по моим расчетам, результаты изменений накроют нас через три… две… одну…
Том закончил обратный отсчет выразительной отрыжкой. Толстый ковбой за соседним столиком поднял недоеденную куриную ножку и одобрительно кивнул.
Да, надо хорошо знать Тома, чтобы понять: он сегодня здорово набрался.
— Вряд ли наше кресло произведет какой-то эффект в потоке времени. Однако впредь стоит быть поосторожнее.
— Тог-да… двай… — выдавил Том с пьяной улыбкой. — Расскажи мне, как работает наша игрушка.
— Ты же утром не вспомнишь ни слова, — забавлялся Дэвид.
— Валяй, старик, рразвесели меня, — Том моргал, стараясь убрать пелену с глаз.
Дэвид взял часы и пристроил их прямо перед лицом Тома, который изо всех сил старался сосредоточиться. Дэвид ловко нажимал на кнопки и комментировал:
— Смотри. Эта устанавливает дату, но не текущую, а ту, куда ты желаешь направиться. Мы даже добавили отдельную установку — «до нашей эры» и «наша эра». Вот здесь — время; опять же не наше, а время назначения. И посмотри сюда! Можно отправиться в любую точку мира. После установки года и времени ты вводишь глобальные координаты, они автоматически подгоняются под сдвиг континентов. А потом просто нажимаешь вот эту кнопку и не успеваешь даже глазом моргнуть, как — о-па… ты исчезаешь… в другое время, другое место, в другую линию жизни.
— О’кей, — сказал Том. — Тогда вот тебе серьезный вопрос… если те часы… на стуле… ну, помнишь, для нового короля… создали… деформацию времени? Или пространственно-временной тоннель? Ну, как мы это называем? А, забудь. Неважно… Так почему сами часы не исчезли?
— Я размышлял об этом. Скорее всего, часы должны быть прикреплены к объекту, отправляющемуся в прошлое, — объяснил Дэвид.
— Хм, я все еще не могу поверить, что у нас получилось.
— Поверь, — сказал Дэвид. — Сейчас самое время во что-нибудь поверить.
Брошенное вскользь замечание вдруг причудливо преломилось в сознании Тома:
— Это ты о чем?
— Я не имел в виду то, о чем ты подумал. Я… — быстро произнес Дэвид.
— Что? — завелся Том. — Хочешь, чтобы я поверил в твоего бога? В твоего Иону… — Том тряхнул головой, пытаясь избавиться от алкогольного тумана: — Твоего Ии…суса? Сегодня тебе повезло. Так он сказал, понимаешь, тебе повезло. Мне повезло…
— Меган посвятила жизнь «спасению людей», — цедил он сквозь зубы, едва сдерживая гнев. Лицо исказилось в презрительной гримасе. — Спасать людей… так она говорила. Она умерла за то, что была христианкой. Она погибла… погибла потому, что верила в эту задницу, которая не заботится даже о тех, кто ей служит!
Дэвид оглядел зал. Кажется, они начинают привлекать внимание.
— Эй, Бог! — выкрикнул Том в потолок. — Я хочу служить тебе, чтобы тоже умереть! — Он перевел взгляд на Дэвида. — Я считаю, Иисус виновен… в ее смерти. Меган больше нет… Это его ошибка. Как я могу поверить в него? Если он тот, кем его считают, почему он позволил Меган умереть?
Дэвид мягко и неторопливо сказал:
— Иногда плохое случается даже с хорошими людьми. И мы не можем понять почему. Но величайшее благо…
— Величайшее благо? Дэвид, мою жену застрелили у меня на глазах! Она умерла у моих ног. Прямо у моих ног. И кровь… Какое же в этом благо? — Мысли Тома прыгали и путались. — Дэвид, ты там не был. Если… если бы ты верил в бога Меган, ты был бы мертв. Они бы тебя убили. Раз — и все. А если бы ты не верил… если бы не верил, ты бы жил. Все очень просто… совсем просто… Радуйся, что тебя там не было. Иначе ты тоже был бы мертв.
— Том, она умерла за свою веру, — только и смог сказать Дэвид.
— Почему ты думаешь… А… Знаешь, а ведь ты прав… Она умерла за свою веру. За пустое место. За ничто… Меган умерла за ничто!
Том завелся и со всей силы врезал кулаком по X столу. Он задыхался от гнева и уже не соображал, где находится. Все внутри сжималось от боли. Да, он мог бы спасти Меган, вернуться туда и спасти ее, но понимал: это неосуществимо. Реальность изменится, изобретенная ими машина времени исчезнет, и он попадет в ловушку, в замкнутый круг… И все же кое-что ему по силам. Не надо изменять время, чтобы раз и навсегда доказать: гибель Меган была бессмысленной, а наивная вера Дэвида — плод больного воображения. По крайней мере, хотя бы Дэвида можно уберечь от бесполезной преданности фальшивому божеству.