Донна прошла через электрифицированные ворота тюрьмы «Паркхерст». В ожидании, когда откроются внутренние двери, она выудила из сумки разрешение на визит. Почувствовав на себе чей-то взгляд, Донна обернулась. И увидела высокую белокурую девушку, которая пристально смотрела на нее. Донна улыбнулась ей, но девушка резко отвернулась. И тут же неподалеку от Донны маленький, примерно полуторагодовалый, темноволосый мальчик споткнулся на бегу и растянулся на полу. Выбросив из головы странный взгляд девушки, Донна бросилась к нему, чтобы помочь мальчику встать. Ребенок громко кричал. Однако когда Донна добежала до него, высокая блондинка уже подхватила мальчика и поставила на ноги.
— Он так сильно ударился. Надеюсь, с ним все в порядке?
Нежные черты девушки с длинными высветленными волосами не соответствовали ее грубому голосу.
— Он всегда падает. Ничего, переживет.
Донна, в свою очередь, пристально взглянула на нее.
— Мы с вами знакомы? Я заметила, что вы не сводили с меня глаз.
Девушка непринужденно улыбнулась.
— Я не сводила глаз с вашего костюма, вот что. Он очень красивый.
Донна расслабилась.
— Честно говоря, костюм этот у меня давным-давно, и он хорошо подходит для дальних поездок. А это ваш сын? Вот уж он действительно красивый.
— Нет. Я приехала сюда с сестрой. И присматриваю за племянником, пока она на свидании… Двери уже открываются: Вам лучше отойти, иначе потом сто лет будете собирать кости.
Донна нежно взъерошила волосы ребенка.
— Спасибо. Он такой милый! Вашей сестре очень повезло, — произнесла она.
Ребенок тихо плакал, прильнув к своей молодой белокурой тетке.
Донна проводила девушку взглядом, пока та выходила из ворот тюрьмы, и начала проталкиваться через толпу остальных посетителей. Предстоял обычный обыск, сверка ее лица с фото в документах, а потом ее должны были отвести в комнату для посещений. Донну преследовал уже привычный всепроникающий запах дешевых духов и конфет. Кивая направо и налево знакомым, она прошла все процедуры и, наконец, сдав сумку на хранение в шкафчик, оказалась в комнате для посещений. Металлический скрежет многократно захлопывавшихся за ее спиной дверей давал ей некоторое представление о том, что может чувствовать Джорджио, изо дня в день находясь в этой обстановке.
Донна с удивлением констатировала, что Джорджио уже на месте и явно ожидает гостя. На лице его тоже застыло удивление: он был приятно поражен. Она бросилась к нему, испытывая искреннее и страстное желание поскорее коснуться мужа.
— Держу пари, ты меня не ждал. Ведь правда? Я уговорила Пэдди отдать мне его талон на посещение. Это здорово, что я в свое время на все ордера поставила собственное имя. И ведь это была моя идея, не так ли? Если нас не вычислят, я смогу и дальше жульничать. И мы будем чаще видеться друг с другом.
Изумленный Джорджио смотрел на нее так, словно никогда раньше не видел.
— Ну что — ты не собираешься меня поцеловать?
Он притянул Донну к себе и крепко поцеловал в губы.
— Вряд ли что-либо могло бы меня больше удивить и сильнее обрадовать, — произнес он. — Я ждал либо Пэдди, либо Стефана. А теперь, когда увидел тебя, просто оказался на седьмом небе. Как ты, любимая?
Довольная собой, поскольку ей удалось устроить мужу сюрприз, Донна сказала:
— У меня все прекрасно, мистер Брунос. А теперь садись: сегодня я раздобуду нам чай, «КитКат» и батончики «Марс». Ради этого я разбила свою копилку!
Спустя десять минут они сидели рядом, держа друг друга за руки.
— Честно признаюсь, Джорджио, я выудила у Пэдди ордер на посещение не без причины. Завтра я уезжаю в Шотландию с Аланом Коксом. Мы должны увидеть одного человека, чтобы поговорить с ним насчет побега! — Донна заметила, что у Джорджио резко изменилось выражение лица, и вопросительно посмотрела на него. — В чем дело, Джорджио? Я-то думала, ты будешь вне себя от радости.
Он больно стиснул ее руку.
— Что ты хочешь этим сказать — «Уезжаю в Шотландию с Аланом Коксом», а? — Лицо Джорджио сделалось совсем мрачным.
Но он еще больше удивился, когда Донна неудержимо расхохоталась. Она откинула назад голову и буквально зашлась в громком хохоте.
— Перестань, Донна, на нас все смотрят.
Она закрыла ладонью рот, подавляя смех. Плечи у нее еще тряслись от сдерживаемого веселья.
— О, Джорджио, да тебе просто цены нет! Что ты подумал? Поверить не могу — ты меня ревнуешь! На самом деле ревнуешь. Ты уговариваешь меня заняться всем этим, а когда доходит до дела, то начинаешь ревновать. Если бы это не было так смешно, то я по-настоящему рассердилась бы…
Джорджио уловил за ее шутливыми словами скрытый гнев. Уже не в первый раз он мысленно говорил себе: «Насколько же сильно изменилась моя малышка жена!» Она задавала ему вопросы, не боясь бросать мужу вызов, высоко держа перед ним голову. Никогда она не вела себя так до его заточения в тюрьму «Паркхерст». И все же он понимал: она абсолютно права. Мысль о том, что Донна едет вдвоем с Аланом Коксом на уикенд, застряла у него в голове, как кость в горле. Он ожидал, что Алан будет сам делать всю рутинную работу, а Донна послужит лишь посредником, чтобы передавать сообщения; Джорджио не предполагал, что Кокс глубоко втянет ее в дела.
— Донна, я думаю, мы должны кое-что обсудить прямо сейчас. Дорогая, я хочу, чтобы ты была просто посредником, и не более того. Сейчас ты должна забыть об идее увеселительной поездки в Шотландию. Ты ввязываешься в опасные вещи. В действительности же чем меньше ты будешь знать об этой стороне дела, тем лучше для тебя. Скажи Алану, что я поручаю ему держать тебя в отдалении от всего этого… Какую игру он там затевает, черт бы его побрал?! Какой будет следующий шаг? Вы собираетесь устроить здесь стрельбу с долбаного вертолета или что-нибудь еще в этом роде?
Донна ледяным голосом ответила мужу:
— Нечего тут ругаться, Джорджио Брунос. Иногда я просто поражаюсь, какого черта ты себе такое позволяешь? Ты убедил меня поставить на кон мою свободу, передать мою жизнь в руки Алану Коксу. А теперь у тебя хватает наглости устраивать мне сцены ревности и приказывать не делать того, о чем сам же просил? До тебя когда-нибудь доходило, — пылко продолжала она, — что я, к примеру, вхожа во многие места, куда заказаны пути тебе или Алану Коксу? И что я самое лучшее прикрытие, чем кто-либо для того, что мы сейчас делаем? И что у меня немного больше мозгов в голове, чем ты, судя по всему, считаешь? И, наконец, что я хочу тебе как можно лучше помочь? Мне хватает и мнения Алана Кокса насчет того, что от меня толку столько же, сколько от каминной решетки из шоколада. Недоставало только аналогичной позиции мужа! Заявлять мне об этом прямо в лицо? Большое вам спасибо! Так нужно ли мне продолжать в это ввязываться? Или, может, лучше попросту найти себе любовника? Многие женщины так и поступают, ты же знаешь.