«Это хорошо», — подумал Грант.
Русским будет трудно стрелять, пока один из их людей находится так близко от объектов поражения. Но это означало, что они будут метить в…
Град пуль перебил мысль прежде, чем он успел ее додумать, — на этот раз они легли ближе. Но в темноте невозможно стрелять, не выдавая себя. Грант заметил вспышку из ствола со стороны холма, а другую — с края площадки. Он выстрелил в ближайшую цель. Крик боли показал, что прицел взят верно, хотя, может быть, и не совсем, раз человек еще может кричать. Теперь их ход. И Грант не стал его дожидаться. Он кинулся вперед, вниз по склону, прокатился последние несколько ярдов и спрятался за большим куском стены. Потеряли они его или нет? Новые выстрелы и ливень каменных осколков дали ему понять, что не потеряли. У Гранта оставалось три патрона. Станут ли русские его окружать?
Он начал перебирать камешки под рукой, пока не нашел нужный — не очень большой, чтобы легко кинуть, и не очень маленький, чтобы произвел достаточно шума. И бросил его вправо от себя. Когда камешек упал, звук вышел замечательно громкий, но ответом была тишина.
Они либо потеряли к нему интерес, либо что-то замышляли. С края террасы, сейчас уже не так далеко от него, по-прежнему доносились звуки отчаянной борьбы. Грант обогнул обтесанный блок, стараясь держаться под его прикрытием. В темноте, пронизанной лунным светом, тени борющихся слились, создав трехголовое чудовище, которое рычало и извивалось на древней террасе. Одна фигура оторвалась и упала, не удержав равновесия. Это, похоже, изменило ситуацию. Оставшиеся двое начали двигаться, они по-прежнему дрались, но уже не так свирепо. Кажется, один взял другого в захват и теперь тащил по площадке. Грант вскинул револьвер — но в кого стрелять?
Третий человек поднялся на ноги и бросился за теми двумя. Грант перевел пистолет на него, но стрелять не стал. Даже в темноте его нельзя было не узнать. Мьюр.
Две вспышки, и в эти две секунды Грант разглядел всю площадку, словно запечатленную на фотографиях. На первой два человека движутся по террасе — один тащит другого за волосы, а Мьюр догоняет их. На второй Мьюр лежит на земле. Грант не видел, кто стрелял, зато заметил, откуда стреляли. Он выстрелил в том направлении дважды, затем, когда никакой реакции не последовало, еще раз. Что-то тяжелое заворочалось в кустах и выпало на площадку. Грант, забыв об осторожности, выскочил из-за камня и кинулся к Мьюру. Лужа крови в свете луны казалась черной.
— Не трать время, — простонал Мьюр. — Они захватили Рида.
Грант огляделся. Русский уже утащил Рида с террасы, наверное, они где-то на склоне, по дороге к бухте. Сколько их осталось? Двое? Трое? Грант подумал, не вернуться ли к костру, чтобы перезарядить «уэбли», но на это потребуется время, которого у него нет. Надеясь, что никто из русских не держит его сейчас на прицеле, Грант пробежал по террасе, взобрался по склону и спустился по другой стороне. Холм шел вниз, потом снова поднимался и снова сползал вниз, к бухте. Там, на волнах, у самого берега качалась лодка, и на серебристом песке виднелись темные тени людей. Русский пытался затащить Рида в лодку — стоя по колено в воде, он целился в профессора из пистолета, а другой рукой в то же время пытался завести двигатель, дергая шнур.
Мотор чихнул и завелся — это был шанс для Гранта. Он спрыгнул с песчаного уступа на полосу песка у воды и побежал к русскому. Шаги по мягкому песку тонули в шуме работающего двигателя. А русский был по-прежнему занят Ридом. Он яростно размахивал пистолетом, но Рид не подчинялся и даже, потихоньку пятясь, выбирался на берег. Русский выстрелил. Сердце Гранта ушло в пятки, но это был предупредительный выстрел. Пуля угодила в песок. Однако выстрел возымел желаемый эффект. Рид остановился, дрожа всем телом.
Русский побрел по воде к профессору, а Грант за это время преодолел последние несколько ярдов. Даже в темноте русский, наверное, что-то заметил. Он полуобернулся, но было уже поздно. Грант кинулся на него. Пистолет вылетел из руки противника, упал на берег и скользнул в море. Двое мужчин сцепились в воде у самого берега. Грант нанес удар, но не рассчитал. Он хотел схватить русского за горло, но тот пригнул его к воде. В лицо плеснуло соленое; противники упали, и Грант оказался внизу. Он задыхался — русский прижал его к морскому дну.
Но волна отхлынула. Время работало против русского. Он напоследок ударил Гранта по почке и двинулся по воде к лодке. Грант поднялся и выплюнул воду. Рид за его спиной закричал:
— Остановите его! Он забрал табличку!
Русский уже добрел до лодки и теперь пытался залезть в нее. Грант, весь в синяках и царапинах, собрал силы для последнего рывка. В нескольких футах от него блеснул мокрый металл — там прибой прокатился по пистолету русского. Грант поднял его и прицелился.
— Стой, — крикнул он.
Русский обернулся, все еще держась за борт лодки, чтобы не упасть. Другую руку он сунул за отворот куртки.
— Стой!
И тут прогремели три выстрела. Русский вскрикнул, отпустил лодку и молча ушел под воду. Грант резко развернулся. На берегу у него за спиной стояла Марина, широко расставив голые ноги и держа пистолет обеими руками. Ей, наверное, пришлось бежать сюда бегом, но дышала она ровно и спокойно.
— Какого черта ты его застрелила?
— Он тянулся к пистолету.
— Я держал его на мушке. Надо было узнать, что ему известно.
Грант пробрался по воде туда, где плавало тело убитого русского, и подтянул его к берегу. Вытащил из воды и положил на песок. Кинулся прочь какой-то испуганный крабик.
— А ты-то где была? И как здесь оказалась?
Марина опустила взгляд на песок:
— Я не могла уснуть и пошла пройтись. Услышала выстрелы, вернулась и нашла Мьюра.
— Вернуться бы тебе пораньше! Они чуть нас не поубивали.
— Я вижу. Извини.
— А пистолет откуда?
— Я взяла у Мьюра. Ему не нужен.
Грант покачал головой и посмотрел на убитого. Русский был коренастый, крепкого телосложения, со скуластым лицом и ртом, уголки которого теперь уже навсегда загнулись книзу. У него не оказалось ни бумажника, ни других вещей, по которым можно было бы его опознать, — только перочинный ножик, несколько драхм монетами и раскисшая от воды пачка сигарет.
— Что им от нас было нужно?
— Может быть, вот это.
Грант запустил руку в другой карман убитого, и пальцы его легли на твердую поверхность глиняного прямоугольника. Счастье, что Марина, стреляя, не расколола его. Грант вытащил табличку, обтер и протянул Риду:
— Они хорошо знали, где искать.
Мирина, Лемнос. Следующий вечер
Грант стоял на балконе гостиницы и дышал ночным воздухом. Перед ним сияли огни порта, мохнатые, словно звезды, и каждый повторялся плоским размазанным отражением в воде. Грант ощутил себя как человек, который ищет дорогу по одним только отражениям.