Я испугалась, не переставая удивляться, что он делает. Мой мозг зарегистрировал только парня сверху в середине ночи, и инстинкт высвободить удерживаемые ноги, молотить конечностями до последнего. Мои ногти прошли по его щеке, и он упал с болезненным ворчанием.
Я старалась выкарабкаться, но на ноги продолжало что-то давить... и теперь я поняла, почему. Труп медленно полз вверх по мне.
Это был тот самый из соседней комнаты, немного больше, чем скелет, покрытый одеждой и полосами плоти. С черепа свисали пряди спутанных волос. Его глаза были пустыми ямами. А губы давно исчезли, оставив постоянную улыбку черепа из сгнивших зубов.
Когда я испустила едва уловимое хныканье, он остановился и попытался держать голову в вертикальном положении, череп раскачивался из стороны в сторону, глазницы вслепую искали меня, челюсти открылись с гортанным Гах—Гах—гах.
Я испустила достойный "Королевы Ужаса" крик, который зазвенел по комнате.
С отчаянной борьбой я, пытаясь выбраться из—под этой штуковины. Дерек схватил меня под мышки и дернул на себя. Он хлопнул рукой по губам, но я все еще слышала крик, эхом кружащий вокруг себя. Он зарычал на меня заставляя заткнуться и, как я пыталась подчиняться, я поняла, что не я сейчас кричу.
— Что это такое?— вскрикнула Тори. — Что это такое?
Щелкнул фонарик. Луч осветил тело на наших глазах. И тогда она действительно закричала, достаточно громко, чтобы мои уши свернулась кольцами. Труп разинул свое ротовое отверстие и кричал за компанию с пронзительным воплем.
Саймон тоже проснулся. Когда он увидел труп, то выдохнул строку ненормативной лексики.
— Заткни ее!— прорычал Дерек Саймону, тыча пальцем в Тори. — Хлоя! Успокойся. Ты должна успокоиться.
Я кивнула, стараясь не фокусироваться на это вещи. Я попыталась напомнить себе, что это не "вещь", а человек, но все, что я видела только скелет, удерживаемый вместе парой косков плоти, слепо покачивающий головой, клацающий зубами…
Я вдохнула и быстро выдохнула.
— Успокойся, Хлоя. Успокойся.
В его тоне не существовало ничего успокаивающего, просто нетерпеливые нотки, говорящие мне, чтобы остановила панику и приступила к работе. Я постаралась высвободиться у него из рук.
— Нужно…— начал он.
— Я знаю, что мне нужно делать,— огрызнулась я.
— Что это такое?— продолжала голосить Тори. — Почему это движется?
— Убери ее отсюда,— крикнул Дерек.
Когда же Саймон отбуксировал Тори, я попыталась расслабиться, но мое сердце колотилось как бешеное, слишком быстро для меня, чтобы сосредоточиться. Я закрыла глаза, только чтобы почувствовать прикосновение к моей ноге. Мои глаза открылись, пальцы мертвеца тянули за ногу.
Я попыталась отступить назад. Протянутая покрытая грязной тряпкой рука двигалась, костлявые пальцы царапали газеты на полу, когда он пытался продвинуть себя вперед. Как это может даже пошевелиться? Но это происходило. Так же, как летучие мыши, сантиметр за сантиметром, он двигался ко мне.
— Ты призвала его,— сказал Дерек. — Он пытается…
— Я никого не вызывала.
— Так или иначе, его вызвали, и теперь он пытается найти тебя.
Я сосредоточилась, но при первом же прикосновении к ноге, я отшатнулась в сторону. Дело приостановилось, череп колебался, эти пустые провалы глазниц двигались, как оказалось в моем новом направлении.
— Ты должна освободить его,— наставническим тоном, поведал Дерек.
— Я пытаюсь.
— Старайся лучше.
Я зажмурилась, формируя мысленный образ трупа. Я представила себе призрак в ловушке внутри, его изображение…
— Сконцентрируйся,— прошептал Дерек.
— Чем я и занимаюсь, Если ты не заткнешься…
Труп остановился, как будто слыша меня. Затем он протянул руку, ища вслепую. Он нашел мои ноги, пальцы начали прокладывать путь к моему колену. Я удерживала себя от стремления вырваться. Это необходимо, чтобы найти меня, поэтому я позволю ему. Игнорировать это, и сосредоточиться на…
— Что ты делала в последний раз?— спросил Дерек.
Я посмотрела на него.
— Пытаюсь помочь,— не дожидаясь, ответил он.
— Ты бы помог гораздо больше, если бы заткнулся…
Его мысли соответствовали моим.
— Нужно освободить его, Хлоя. При всем при этом кричать, кто—то обязан был услышать нас, и у вас есть пять минут, прежде чем они ворвутся в эту дверь и увидят ползающий труп…
— Разве это может мне помочь?
— Я не имел в виду…
— Все!
— Я только…
— Все!
Он отступил. Я закрыла глаза и представила себе скелет, захваченный духом…
Костлявый палец прикоснулся к обнаженной коже, где моя рубашка была засунута за пояс джинсов, и я вскочила, глаза встретились с дырами глазниц, чтобы увидеть его прямо там, череп в нескольких сантиметрах от моего лица, подпрыгивающий и качающийся.
Грубые пальцы коснулись волос, щеки, горла, и я захныкала. Он не останавливался. Тогда череп приблизился еще. Я чувствовала теперь, слабый запах смерти, который не заметил раньше. Он наполнил мой живот, мысли человека, там, в ловушке, которая гниет…
Он подошел поближе.
— Стоп. П—пожалуйста, прекрати.
Он еще приблизился. Мы висели там, с глазу на глаз, как я принялась коротко быстро дышать, успокаивая себя, не вдыхая его вонь слишком глубоко.
Я ждала его следующего шага, но его не последовало.
Попросила его остановиться и он послушал.
Я вспомнила те ужасные старые фотографии в Интернете некромантов ведущие армии мертвых. Я вспомнила о книге доктора Давыдова про способности некромантов.
Способность общаться с мертвыми. Власть воскрешать мертвых. Возможность контролировать мертвых.
— Отодвинься,— попросила я. — П—пожалуйста.
Он вновь послушался, звонко клацнув зубами. Гортанный звук поднялся из груди. Рычание.
Я опустилась на колени.
— Ложись, пожалуйста.
Как он это сделал, поднял свое лицо ко мне, череп перемещения из стороны в сторону, как змея, его рычание… шипение. Я слышала шипение, и я посмотрела в те пустые глазницы, и чувствовала ненависть. Волны отвращения сочились от трупа. Он подчинялся мне не потому что хотел, а потому что не мог иначе. Это был порабощенный дух, вызванный некромантом, запертый обратно в немного большее, чем скелет, вынужденный заставить его двигаться, подчиняя воле своего хозяина.
Я сглотнула.
— Я—я сожалею. Я не хотела призывать вас. Я не пыталась.
Он шипел, голова все еще двигалась, как если бы он хотел всего лишь показать мне, что чувствовал смерть.