Эдди добрался до самой нижней ветви дерева, спасшего ему жизнь, и уселся на нее верхом. Его била дрожь.
– Пресвятая Дева Мария, Матерь Божья, – выговорил он. – Вот он, тут, у меня под носом, а все ж таки не ве…
Медведь вновь резко повернулся в его сторону. Эдди проворно спрыгнул с дерева и кинулся к Роланду и Сюзанне. Медведь не обратил на это внимания; пошатываясь, как пьяный, он медленно двинулся к сосне, былому убежищу Эдди, безуспешно попытался обхватить ее и осел на колени. Теперь стали слышны иные звуки, идущие из медвежьего нутра, – звуки, натолкнувшие Эдди на мысль об огромном моторе, в котором от чрезмерной нагрузки ломается привод.
Чудовище сотрясла судорога; зверь выгнул спину, вскинул передние лапы и в неистовстве всадил когти себе в морду. Брызгая во все стороны, хлынула кишащая червями кровь. Гигант упал – земля так и задрожала – и затих. Медведь, проживший столько удивительных столетий, медведь, которого Древнее Племя величало Мьяр, "мир под миром", издох.
Эдди подхватил Сюзанну, стиснул в объятиях, сцепив липкие руки у нее на пояснице, и крепко поцеловал. Сюзанна потрогала его щеки, коснулась шеи, взъерошила мокрые волосы. Ею владело настойчивое абсурдное желание ощупывать молодого человека до тех пор, пока она полностью не убедится в его реальности.
– Эта медвежуть меня чуть не сцапала, – сказал Эдди. – Я как на взбесившихся каруселях прокатился. Вот это выстрел! Господи Иисусе, Сьюзи! Какой выстрел!
– Надеюсь, первый и последний, – ответила Сюзанна… но какой-то едва слышный голосок в самой середке у нее возразил. Он, этот голосок, намекнул, что она ждет не дождется,когда же представится возможность вновь проделать что-нибудь подобное. И был он, этот голосок, холодным. Холодным и неприветливым.
– Что… – начал Эдди, оборачиваясь к Роланду, но Роланда на прежнем месте уже не было. Он не спеша шел к медведю, который теперь лежал на земле, задрав мохнатые колени. В медведе что-то приглушенно урчало и похрипывало – странные внутренности зверя по инерции продолжали медленно делать свое дело.
Роланд увидел свой нож, глубоко всаженный в дерево неподалеку от покрытого шрамами ветерана, спасшего Эдди жизнь. Стрелок выдернул его и вытер о рубаху из мягкой оленьей кожи, сменившую лохмотья, составлявшие его гардероб, когда их троица покидала взморье. Он стоял над медведем, глядя на него с выражением жалости и удивления.
"Здравствуй, незнакомец, – думал он. – Здравствуй, старый друг. Я никогда не верил в тебя. По-настоящему – не верил. Аллен, наверное, верил, а уж Катберт верил точно, я знаю (Катберт верил во всеи вся),но я не витал в облаках и смотрел на вещи трезво. Я полагал, ты – всего лишь детская сказка… очередной ветерок, что гуляет в пустой голове моей старой няньки, дабы в конце концов улизнуть через бормочущий чепуху рот. Ты же все это время был здесь – еще один беженец из минувших времен, такой же, как колонка на постоялом дворе и старые машины под горами. Быть может, Мутанты-Недоумки, поклоняющиеся их поверженным останкам, – последние потомки тех людей, что некогда жили в этом лесу, пока наконец не бежали твоего гнева? Я не знаю этого и никогда не узнаю… но мне кажется, это так. Да. Потом явился я со своими друзьями – беспощадными новыми друзьями, которые мало-помалу становятся так похожи на моих беспощадных старых друзей. Мы пришли, прядь за губительной прядью свивая колдовскую нить, заключая в ее магический круг и себя, и все, чего бы мы ни коснулись… и вот ты лежишь у наших ног. Мир вновь сдвинулся с места, но на сей раз, дружище, не прихватил тебя с собой".
Тело чудовища еще излучало сильный болезненный жар. Паразиты полчищами покидали пасть и бахромчатые ноздри медведя, но почти мгновенно умирали. По обе стороны косматой головы росли восковой белизны горки крошечных тел.
Медленно приблизился Эдди. Теперь он нес Сюзанну, как матери носят младенцев – на бедре.
– Что это было, Роланд? Ты знаешь?
– По-моему, он назвал его Стражем, – сказала Сюзанна.
– Да, – от изумления Роланд едва ворочал языком. – Я-то думал, никого из них не осталось, не должно былоостаться… если, конечно, они существовали не только в сказках да небылицах.
– Кто бы он ни был, крыша у него съехала напрочь, – заметил Эдди.
По губам Роланда скользнула едва заметная улыбка.
– Проживи две или три тысячи лет, и у тебя крыша напрочь съедет.
– Две или три тысячи… Господи Иисусе!
Сюзанна вмешалась:
– Значит, медведь? Да неужели! А это что? – Она показывала на толстую заднюю лапу зверя, где было прикреплено что-то, с виду напоминавшее квадратную металлическую бирку. Бирка почти заросла жесткой спутанной шерстью, но послеполуденное солнце обнаружило ее, обозначив поверхность из нержавеющей стали одной-единственной крохотной ослепительной звездочкой.
Эдди опустился на колени и нерешительно потянулся к бирке, сознавая, что из утробы поверженного исполина все еще несутся странное пощелкиванье и стрекот. Он посмотрел на Роланда.
– Валяй, – разрешил стрелок. – Он готов.
Эдди отвел в сторону клок шерсти и наклонился поближе. В металле были оттиснуты слова. Надписи сильно пострадали от времени, но Эдди обнаружил, что, приложив небольшие усилия, может их прочесть.
"НОРТ-СЕНТРАЛ ПОЗИТРОНИКС, ЛТД."
Грэнит-сити
Северо-восточный коридор
Разработка 4 СТРАЖ
Серия # АА 24123 СХ 755431297 L 14
Тип/вид МЕДВЕДЬ ШАРДИК
– СУБЪЯДЕРНЫЕ ЯЧЕЙКИ ЗАМЕНЕ НЕ ПОДЛЕЖАТ -
– Вот те раз, эта штука – робот,– негромко вымолвил Эдди.
– Не может быть, – сказала Сюзанна. – Когда я попала в него, у него потекла кровь.
– Может, и так, только у обычных заурядных медведей радары из башки не торчат. И, насколько мне известно, обыкновенные заурядные медведи не доживают до двух или трех ты… – Эдди внезапно осекся, глядя на Роланда. Когда молодой человек вновь заговорил, в его голосе слышалось отвращение: – Роланд, что ты делаешь?
Роланд не ответил – да отвечать и не требовалось. Чтоон делает, было совершенно ясно: стрелок ножом выковыривал медведю глаз. Завершив эту хирургическую операцию, проделанную быстро, ловко и аккуратно, Роланд мгновение удерживал сочащийся липкой влагой бурый студенистый шар в равновесии на лезвии ножа, затем резким движением стряхнул его в сторону. Из зияющей дыры выбралось еще несколько червяков. Судорожно извиваясь, они попытались сползти с морды зверя вниз и издохли.
Роланд наклонился над глазницей Шардика, могучего медведя-стража, и заглянул внутрь.