— Не могу дождаться, когда увижу тебя и Николая! У вас все хорошо?
— Да, вполне. Может, отдохнуть поедем, куда-нибудь в лес, на турбазу. Так что не
волнуйся, если никто не будет подходить к телефону.
— Хорошо. Мы, может, через месяц вернемся.
— Позвонишь мне, я вас встречу.
— Еще чего! Даром что ли Толик (мой пятый по счету отчим) всех этих дармоедов развел! С фирмы кто-нибудь приедет, не надорвется! Ну все, целую! Мужу привет передавай!
— Ты тоже. Пока.
— Bye.
Я положила трубку и потерла лицо, размазывая косметику. Звонок, слава Аллаху, спас меня от непоправимой глупости. Я бы сейчас прочла это заклинание — и что потом? Что бы со мной случилось? Я почти голая, нельзя же считать одеждой кружевное белье и полупрозрачный халат? Нет, надо одеться. И взять с собой самое необходимое. Не обязательно спальный мешок, но хотя бы зажигалку. А еще лучше — теплые носки и чего-нибудь пожрать. А вы как думали? Герои берут фамильный меч и копье, а умный янки — бутерброды с сыром. Потому как фамильный меч грызть не станешь даже при железодефицитной анемии.
И я занялась сборами. Опять же, это героям сказок легко и просто. Прицепил на пояс папину, а то и дедушкину железяку, взял лошадь — и поехал. А в жизни так легко не бывает. На переодевание и сборы ушло около получаса. Серебряный индийский браслет с колокольчиками запутался в джинсах, и я не стала выпутывать его. Любимая зеленая (маскировочная) футболка, свитер, коротенькая куртка, кроссовки, рюкзак с самыми необходимыми мелочами — и я готова к встрече со вселенским злом. Теперь надо проверить, все ли выключено. А то устроишь пожар или потоп — вот веселуха будет! Никакой магии не надо! Соседи снизу меня тогда без колдовства за можай загонят. Еще не забыть две пары очков и контактные линзы. К сожалению, у меня плохое зрение. Дальнозоркость. Последствия сотен и сотен прочитанных книг. А что нам еще скажет этот фолиант? — Должен знать любой человек, что путь к полному овладению своими колдовскими способностями, труден и опасен… если же готов ты рискнуть, прочти заклинание слово в слово и слушайся своего спутника…
Спутника у меня не было, но я все равно решила идти до конца. Своих мозгов хватит. Надела рюкзак на плечи, пригладила волосы, подергала шнурки на кроссовках, и начала громко произносить непонятные слова. Вспышка огня озарила комнату. Пустота. Темнота.
* * *
Человек, а точнее волшебник, которого Валентина знала, как Ники или Николая, а все, кто обладал хоть малейшими колдовскими способностями, как Серого Ника, сидел в роскошном кресле и мрачно смотрел на окно с изящными коваными решетками. «Железные решетки мне не клетка и каменные стены не тюрьма», — припомнилось давно забытое стихотворение. Блин, если автору они тюрьмой не были, значит, у него под рукой были напильник и отмычки! А что тут? Волшебник прекрасно понимал, что шансов выбраться у него ноль целых ноль десятых ноль сотых. Остальные доли — на божественное вмешательство, но на него вэари особо не рассчитывал — рылом не вышел для помощи свыше. Покои, в которых он сидел, были огромными. Одна спальня занимала площадь, равную их с Вэл квартире. И роскошно обставлены. Им такая роскошь и не снилась. То есть Ник мог в любой момент превратить скромную обстановку семейного гнездышка в нечто подобное, — но зачем? Вэл, при очень небольших деньгах и отсутствии специального образования, сделала из их квартиры настоящий дворец. Торжество классики и вкуса. А здесь, хоть пол и ломился от антикварной мебели, но пышность и аляповатость резали волшебнику глаза. Но хуже всего было то, что он не мог отсюда удрать. Магия здесь попросту не работала — заклятия накладывали на века и накладывали колдуны помощнее его. Сила тут тоже не поможет, решетки на окнах, дверь металлическая. Подкоп — и тот не сделаешь. Сиди и жди, пока не выпустят. А его не выпустят, пока не пожелает эта чертова дура, Орланда! Ник сплюнул на чисто вымытый паркет. Эта кретинка вбила себе в голову, что он — мужчина ее мечты. Наверное, потому, что всегда вызывала у него изжогу. И спать с ней Ник не собирался, ни при каких обстоятельствах! Ну вот, помяни черта! Хотя на черта Орланда не тянула. Как сказала бы Вэл — выдреныш. Мелочь. Ник окинул насмешливым взглядом появившуюся на пороге женщину в прозрачном пеньюаре. М-да, если она и надеялась выглядеть привлекательно, то зря. Ник вспомнил, как Вэл однажды обозвала таких девиц “суповым набором — кости и кожа, наверное, навар большой будет, жаль, проверить нельзя” и развеселился.
— Я рада, что ты в хорошем настроении, — пропела женщина.
— Вспомнил о Вэл, — признался волшебник.
Может, этого делать и не стоило. Орланда сверкнула глазами не хуже дикой кошки.
— Ты еще и вспоминаешь об этой дряни!? Не волнуйся, скоро мы все от нее избавимся!
Ник не поднялся из кресла. Он знал, что любое покушение на Орланду ни к чему не приведет. Только к ограничению его свободы еще больше — цепи, наручники… И ругаться, тоже не стоило. Только… И он самым ехидным тоном спросил:
— А ты никак виделась с моей женой? Сочувствую. Не хотел бы я попасться ей на твоем-то месте!
— Ты женился на отвратительной хамке без рода и без СИЛЫ! — вызверилась Орланда.
— Насчет ее силы мы еще поговорим с твоим отцом, — пожал плечами Ник. — А что это ты такая растрепанная? Я так понимаю, что моя жена тебя выкинула из дома?
Орланду перекосило так, что волшебник понял — угадал.
— Я ей за это отомстила!
— Интересно — как? Пообещала зайти еще?
— Я думаю сейчас эта тварь уже в другом мире, — зло расхохоталась Орланда. — И там ее ждет один маленький, но очень удаленький сюрприз!!
Ника пробрало холодом. Вот стерва!
— Если с головы Вэл упадет хоть один волосок — можешь считать, что ты — покойница, — процедил он.
— Не думаю, — рассмеялась Орланда. — Ты забудешь ее, как и всех остальных. Я вижу, ты сейчас не в настроении? Я зайду попозже, расскажу тебе о смерти твоей благоверной… ми-и-илый!
Дверь захлопнулась. Ник вспомнил весь опыт жизни в России и минут десять перечислял всех предков, родственников и знакомых монстров Орланды, живописуя отношения между ними. Но даже мат не отвлек от главной заботы. Вэл, его Вэл, где-то там, совершенно одна, без помощи и поддержки, даже без малейшей надежды на успех, осваивает магию. Интересно, почему? Хотя ответ как раз известен. Они же муж и жена. Если Вэл решила, что таким образом сможет помочь ему — то свернет горы. Подумаешь там — магия! Вот она и не подумала, прежде чем бросаться в эту авантюру! Да еще Орланда говорила про сюрприз! Какой?! Черт, черт, черт!!!
— Твою мать!
Это были мои первые слова в другом мире. А как только я смогла дышать, слышать, видеть и говорить, я добавила к ним еще парочку русских народных. Я сидела в здоровенной луже, глубиной мне по пояс, и от любимых, чистых, выстиранных “миф-универсал” и пахнущих стиральным порошком джинсов остались лирические воспоминания. За шиворот тоже текло. С неба моросил мерзкий дождик. Стояла ранняя осень, судя по окраске листьев на деревьях, а осень я просто ненавидела. Это Пушкин мог писать: “Унылая пора, очей очарованье…” Он-то, небось, дома у окошка сидел, а не посреди этого, с позволения сказать, “очар-р-рования”, в грязной луже. И штаны он сам себе тоже не стирал, после прогулки в такую очаровательную, мать ее трижды за ногу, погоду. С другой стороны, чего я сижу-то? Что я в этой луже забыла?