Потом тишина пропала.
Следующие пять минут вампир выражал свое мнение о девушке. И самым слабым впечатлением было «стер-р-р-р-рва»!
В мыслях Юлии можно было увидеть только одну картину.
Свернутый в фигу кулак с которого стекали потоки касторового масла.
* * *
— Юля, вы очнулись!?
Кто мне задает этот гениальный вопрос? Кстати, мне или нет? Кто я, где я и что со мной произошло!? И почему я чувствую себя так, словно по мне одновременно три трактора проехались!?
К моим губам прижался край чашки, и я сделала несколько жадных глотков. Холодная вода! Что может быть лучше!? И еще вода, и еще… Я напилась и попробовала вспомнить все еще раз. Так, зовут меня Юля. И фамилия у меня — Леоверенская. Выговорила? А теперь еще раз и полностью. Я — Юлия Евгеньевна Леоверенская! И это просто отлично! Значит, сотрясения мозга нет. А могло быть? Я что — самосвал головой тормозила? Нет! Я с вампиром дралась! Точняк! И вампир ушел куда-то вдаль по золотому мосту! А до этого вывернул мне руку из сустава. Но рука-то на месте, иначе она бы не так ныла. А что со всем остальным? Вроде как тоже цело. Хорошо. Теперь попробуем открыть глаза. Получилось неплохо. Я лежала в какой-то большой комнате, но разглядеть ее толком не могла. У кровати едва горел ночник. Я повела глазами по сторонам. Кто здесь еще кроме меня!? В темноте мне не было видно, но зрение было не единственным из моих шести чувств. В ноздри ударил знакомый запах — и мое тело непроизвольно отреагировало на него. По коже пробежали мурашки, соски напряглись и затвердели, волоски на теле встали дыбом, словно кто-то провел по ним пальцем. Даже сейчас, в полуобморочном состоянии, этот запах возбуждал меня. Будь моя воля, я бы запретила распространять этот одеколон, как мощный афродизиак! Или он его в секс-шопе купил? Кто? Ну, разумеется! Кого еще я могла ожидать!? Мечислав!
— Противно вас видеть. А где Даниэль?
— Сейчас его очередь охранять. Ты все помнишь, что произошло, кудряшка?
Ехидство вернулось быстрее самоконтроля. «Кудряшку» я ему спускать не собиралась.
- А что такого произошло? Только не говорите, что я теперь, как честный человек, обязана на вас жениться!
Мечислав рассмеялся — и мне показалось, что по моей коже провели шелковым лоскутком.
— Я рад, что твое чувство юмора уцелело во всех передрягах. Как тебе пришла в голову идея перегрызть вампиру горло!? И откуда ты взяла этот фокус с крестом!?
— Спросите что полегче, — предложила я.
— А кто должен знать ответы? Я ничего такого не делал!
— Если бы я сама еще знала, что именно проделала, — я глубоко вздохнула и тут же сморщилась от боли в ребрах. Это еще что за черт!? Мечислав наблюдал за моим лицом. Вероятно, я покривилась от боли, потому что он тут же провел кончиками пальцев по моей щеке. Я вздрогнула даже от этого мимолетного прикосновения. Хотел вампир того или нет, но даже самые невинные его действия для меня были как мощнейший возбудитель. Даже сейчас, когда меня измолотили как мельница — Дон Кихота.
— Ничего не сломано. Но синяки останутся надолго. Влад обошелся с тобой не очень вежливо, кудряшка.
— Кто? — не поняла я.
— Кудряшка. Красавица. Красивая.
— Это не обо мне, — тут же отрезала я.
Но мне было приятно.
— Имя Юля тебе совсем не идет, кудряшка. И ты действительно кудряшка. Когда улыбаешься. Жаль, что нечасто.
— Зато вы за троих скалитесь. Не клыки, а мечта стоматолога, — устало огрызнулась я. Как они меня все достали!
— Не завидуй, кудряшка. А теперь попробуй рассказать мне все, что ты сделала и что при этом чувствовала. С самого начала.
Я попыталась как можно более связно объяснить все, что думала и чувствовала во время боя. Но только до укуса. О мостике я не сказала ни слова.
— Ваш Дюшка просто сволочь. Влад был все это время не в себе от горя. Он семью потерял. Давным-давно. И все время думал о них. А потом, когда наша кровь смешалась, как будто что-то лопнуло. Он пытался подчинить меня. А вместо этого открыл свою душу. — Это я уже сказала нарочно. Пусть эта клыкастая сволочь испугается и не лезет в мои сны. — Он их все это время любил. Жену и детей. А они все это время не могли уйти. Они его ждали. А я смогла открыть дорогу.
— Как!? — резко спросил вампир.
Я пожала плечами.
— Они его любили. А он — их. Мне достаточно было бросить все это на весы. Все, что он творил — это ведь было от боли и безумия.
— Влад был совершенно разумным.
— Не-а. Он так и не оправился от потери семьи. Он ходил, говорил, мог даже улыбаться, а вот внутри у него все было хуже, чем у мертвого. Ему нужно было тепло, а вокруг были только такие сволочи, как Дюшка. Стоило мне затронуть в нем душу — и дорога открылась. Мне оставалось только провести его. Полагаю, что сейчас мой противник в раю.
Глаза у Мечислава медленно, но верно расширялись и принимали форму правильного круга.
— Как? — в шоке выдохнул он. — Мы ведь прокляты. Навсегда.
— Не-а, — заклинило меня на этом слове, что ли? — Бог есть Любовь. А все остальное — от купцов и сволочей. Его грехи ничего не значили, по сравнению с той болью, которую он испытывал, думая о своей семье. А он думал постоянно. Можно сказать, что он уже не земле был в аду. Помните Хайяма?
— То есть?
— Рай и ад в небесах, утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи.
Рай и ад не круги во дворце мирозданья.
Рай и ад — это две половинки души.
А у него вся душа была одним сплошным комком боли. Если он что и натворил, он это уже искупил всей своей вампирской жизнью. Ему даже не нужно было чистилище, ему каждый раз, когда он вспоминал о своей семье, было больнее, чем от каленого железа. Все что он натворил, он же и искупил своей жизнью после смерти. Так и прошел.
Мечислав был внимателен и сосредоточен, как какающая собака.
— Что ты при этом чувствовала?
— Усталость. Напряжение. Как ведро с водой в гору тащишь. Но больно мне не было. Ни капельки. Боль навалилась, только когда все закончилось. А до того я ничего не чувствовала. Кстати, а где мой сотворенный крест!?
— Здесь. Рядом с кроватью. Я могу дотрагиваться до него только твоей рукой. Меня он жжет. Стоит мне только поднести к нему руку. Даже не взять, просто провести рукой рядом — и он вспыхивает. Как ты умудрилась создать его — хотел бы я знать!
— Если узнаете — поделитесь секретом.
— Обязательно, кудряшка.
И тут я обратила внимание на одну маленькую деталь.
— Теперь вы относитесь ко мне уважительнее, что ли? Что произошло!?