— Это вроде как за счет заведения? — спросил я у него.
— Будет зависеть от того, что скажет Марк, — без улыбки ответил тот.
Я посмотрел на стакан с опаской, взял его в руки, но пить не решился. Небо знает, что в нем за ведьминский состав и останусь ли я на ногах после того, как попробую эту огненную смесь.
По соседству со мной два еще не обросших бородами молодых гнома опрокидывали в глотки по ведерку пива, и, судя по их багровым лицам, до этого они уже успели влить в себя целую бочку. А то и две.
— Давай! Давай! — кричал один из них, подзадоривая девицу неизвестной мне расы, извивающуюся в подвешенной под потолком стальной клетке.
Дракониды — похожие на маргудцев существа, такие же безобразные и чешуйчатые, довольно ухали и стучали кулаками, подбадривая смуглую танцовщицу из племени людей.
Я сидел, крутил стакан, пламя в котором наконец-то погасло, поглядывал по сторонам, благо за это никто не требовал денег. Возле входа произошла небольшая давка — несколько зевак поспешили разойтись в стороны, когда в «Койот» заглянул лохматый, заросший бурой шерстью, грозно сопящий минотавр. Его остановили двое вышибал-гроллей. Они как раз были теми, кто мог бы с ним справиться, если навалиться дружно и разом.
Минотавр, как оказалось, не собирался бузить, ткнул пальцем на одну из дорогих бутылок игристого вина, показал деньги, и вышибалы повернулись к худенькому распорядителю, следившему за этой ситуацией с балкона второго этажа, где располагались закрытые ложи. Тот кивнул, и лохматому громиле дали пройти.
Между тем на сцену вышла звезда заведения. В том, что она именно звезда, — не возникало никаких сомнений. Гомон, разговоры, свист и улюлюканье стихли в одно мгновение, и стала слышна музыка.
Танцовщица — темная эльфийка с антрацитовой кожей, горящими фиолетовым глазами и голубыми волосами, собранными в высокий хвост, плавно закинула ногу на шест, выгнулась дугой…
Моей дальней родственнице нельзя было отказать в грации, красоте, пластике и той гибкости, с помощью которой она перетекала из позы в позу. Она была так же красива, как кираллэта, моя кузина и светлая эльфийка, но красота этой девушки была более дикой, агрессивной и совсем не мягкой.
Я обернулся на зал, посмотрел на потрясенные лица, на восторженный блеск в глазах, на то, как гномы забыли о пиве, минотавр о своей бутылке, бармен о заказах, вышибалы о поддержании порядка, а какой-то мелкий карманник-гоблин о том, что пора бы уж до конца вытащить кошелек из человеческого кармана. На его месте я бы пришел в себя до конца танца, иначе охрана намнет ему бока.
Такое впечатление, что я единственный не поддался магии ее танца. Возможно, потому, что я и раньше видел эльфиек. А быть может, оттого, что знаком с Риолкой. Клянусь небом, если бы у шеста оказалась дрэгайка в своем юном облике, это произвело бы эффект разорвавшегося ядра — умерших от восторга увозили бы телегами.
Танец до конца я не досмотрел — вернулся полуорк-охранник:
— Марк тебя ждет. Идем.
Я в последний раз оглянулся на эльфийку и вышел за ним на кухню.
Здесь кипела работа: рубили салаты, смешивали соусы, пекли хлеб и жарили мясо, намывали тарелки, бокалы, рюмки и кружки. Пройдя помещение насквозь, мы поднялись на второй этаж, где на табурете, напялив на нос очки, сидел здоровенный тролль и читал книгу. Увидев нас, он встал, отложил чтиво, сказал мне:
— Пистолеты и клинок придется оставить.
Я безропотно отдал оружие, он быстро и ловко, едва касаясь подушечками пальцев, обыскал меня, спросил:
— Что в свертке?
— Груз.
Полуорк распахнул дверь, показывая, что я могу войти, и последовал за мной, дыша в спину.
Сидевший за столом светловолосый остроухий парень пытливо посмотрел на меня, встал и поклонился, как того требовал этикет, — глубокий поклон, правая рука к сердцу.
— Да хранит тебя Золотой лес, звезды и мудрость кираллэты, лэд Ласэрэлонд.
Он не разгибался, похоже собираясь и дальше следовать правилам королевства, которое было на другом конце мира, и я ответил ему на лейрэ:
— Пусть звезды всегда оберегают твой дом…
— Здесь меня знают как Марка, лэд. Если вы не против, я хотел бы оставить это имя.
Я пожал плечами, хотя в голове у меня крутились тысячи мыслей, и одна другой хуже. Он знал мое имя, знал меня в лицо, и это чревато крупными неприятностями.
— Нет необходимости в поспешных поступках, лэд. — Он был старше меня, этот неизвестный эльф, владелец увеселительного заведения, и читал мои мысли точно раскрытую книгу. — Я друг. Можешь оставить нас, — обратился Марк на всеобщем к охраннику. — Подожди за дверью. Присаживайтесь, лэд. Желаете что-то выпить?
— Предпочитаю разобраться с делами и расстаться.
Он не удивился, лишь кивнул:
— Конечно.
Я положил на стол сверток, эльф посмотрел на печать, поднял брови, но ничего не сказал. Сломал ее, развернул плотную бумагу и достал широкий клинок в новеньких ножнах.
— Превосходно. Если не секрет: как потомок Первой династии снизошел до контрабанды?
— Оказываю услугу своему другу.
— Который задержал доставку почти на месяц, — улыбнулся Марк.
— Непредвиденные таможенные сложности. Мой друг не мог найти подходящую декларацию.
— Понимаю. — Снова легкая улыбка. — Я благодарю вас за то, что вы доставили мне этот небольшой груз. Сделку считаю совершенной.
— Всего доброго.
— Минутку, лэд, — остановил он меня. — Я знаю вашу семью, мой отец когда-то служил в гвардии Весеннего дворца. Поэтому, чтобы не было неясностей и… возможных эксцессов, спешу сообщить кое-что важное.
— Слушаю.
— Я почти двадцать лет как покинул родину, и мне давно уже все равно, что там происходит. Я слышал, что новая кираллэта не так мудра, как это принято считать. Право, ваша бабка была гораздо умнее и никогда не отправляла родственников на эшафот. Сюда новости доходят не быстро и крайне редко, но из того, что я слышал… А слышал я, что вас обвинили в измене за нежелание вести молодых эльфов на войну. — Он больше не улыбался. — Но когда я смотрел Шестичасовые гонки, то не думал, что вы окажетесь здесь.
— А я не думал, что меня знают в лицо.
— О… Вас я вижу впервые. Но вот глаза… тот же топазовый оттенок, что и у кираллэты. У всей династии Первых они такого цвета. Ошибиться сложно. Во всяком случае, эльфам. Я хочу еще раз уточнить — родина далеко, и я не сторонник вашей кузины. Здесь, в Пелелео, у меня своя жизнь и свой маленький бизнес, которым я вполне доволен. Я не собираюсь лезть в дела правящей элиты и мешать в ней большой ложкой. И обычно не запоминаю тех, кто привозит мне товар. Вы понимаете, лэд?
— Прекрасно понимаю, — ответил я.