Оба держат в руках по кружке с горячим шоколадом, со сливками поверху, присыпанными мускатным орехом.
— Что это за мир? — спрашивает она их и вдруг слышит, как рядом кто-то поет «Что это за дитя?»
— Ты должна позволить ему идти дальше одному, — говорит Эдди.
— Да, и ты должна остерегаться Дандело, — добавляет Джейк.
— Я не понимаю, — Сюзанна указывает на вязаную шапочку. — Разве это не ваша шапочка? Разве вы не носите ее одну на двоих?
— Она может стать твоей, если ты этого хочешь, — отвечает Эдди и протягивает ей кружку с горячим шоколадом. — Вот, я принес тебе горячего шоколада.
— Больше никаких близнецов, — говорит Джейк. — Шапка одна, или ты этого не видишь?
Прежде чем она успевает ответить, прямо из воздуха звучит чей-то голос и сон начинает исчезать.
— ДЕВЯТНАДЦАТЬ, — говорит ГОЛОС. — Это ДЕВЯТНАДЦАТЬ, это ЧЕЗЗЕТ.
С каждым словом мир становится все более нереальным. Она видит сквозь Эдди и Джейка. Такой приятный запах горячего шоколада слабеет, ему на смену приходит запах пепла
(среда )
и кожи. Она видит, как шевелятся губы Эдди, думает, что он произносит чье-то имя, а потом
11
— Пора вставать, Сюзанна, — услышала она голос Роланда. — Твоя вахта.
Она села, огляделась. Костер горел не так ярко.
— Я слышал, как он двигался где-то там, но это было достаточно давно, — добавил Роланд. — Сюзанна, ты в порядке? Тебе что-то приснилось?
— Да, — кивнула она. — В этом сне была только одна шапка, и ее носила я.
— Я тебя не понимаю.
Она и сама себя не понимала. Сон уже растаял, как все сны. Одно она знала наверняка: имя, которое слетело с губ Эдди, до того, как он сам исчез. Патрик Дэнвилл, вот что он успел сказать.
1
Через три недели после сна о шапке три фигуры (две большие, одна маленькая) появились из леса, что рос на возвышенности, и начали медленно спускаться по широкому полю к лесам на равнине. Одна из больших фигур тянула за собой вторую на какой-то штуковине, которая больше напоминала сани, чем волокушу.
Ыш бегал взад-вперед между Роландом и Сюзанной, словно нес постоянную вахту. Его шерсть стало еще гуще и лоснилась от холодной погоды и оленятины. Территория, по которой они сейчас шли, в более теплые сезоны превращалась в луг, но сейчас землю укрывали пять футов снега. Тянуть за собой сани-волокушу определенно стало легче, поскольку теперь они наконец-то спускались. Роланд уже решился надеяться, что худшее позади. И вообще, поход по Белым Землям особых сложностей им не создал, во всяком случае, пока. Дичи хватало, дров тоже, так что каждую ночь они жгли костер, и те четыре раза, когда поднималась пурга, они просто оставались на месте и ждали, когда же она утихнет, измотав себя в борьбе с заросшими лесом хребтами на юго-востоке. Так всякий раз и случалось, хотя самая сильная пурга бушевала два полных дня, и когда они вновь двинулись по Тропе Луча, выяснилось, что толщина снежного покрова увеличилась на три фута. На открытых местах, где воющий ветер с северо-востока расходился в полную силу, появились сугробы, напоминавшие океанские волны. И некоторые из них накрывали высокие сосны чуть ли не до вершины.
После их первого дня в Белых Землях, когда Роланд изо всех сил старался тянуть Сюзанну за собой (а высота снежного покрова не превышала там одного фута), она поняла, что у них уйдут многие месяцы на переход через эти заросшие лесом хребты, если Роланд не обзаведется парой снегоступов. Поэтому в первый же вечером принялась за их изготовление. Действовать пришлось методом проб и ошибок («Методом тыка», — как сказала Сюзанна), но стрелок объявил, что третий вариант оказался удачным. Каркас они сделали из ветвей березы, среднюю часть — из сплетенных полосок оленьей кожи. Роланду они напоминали слезинки.
— Откуда ты узнала, как их сделать? — спросил он после первого дня использования снегоступов. Увеличение скорости продвижения оказалось разительным, особенно после того, как она научился чуть скользить при ходьбе, благодаря чему снег не налипал на наружной поверхности.
— Телевидение, — объяснила Сюзанна. — Их показывали в сериале «Сержант Престон с Юкона», который я смотрела в детстве. Компанию сержанту составлял не ушастик-путаник, а его верный пес, Кинг. В общем, я закрыла глаза и попыталась вспомнить, как выглядели снегоступы того парня, — тут она указала на снегоступы Роланда. — Вроде бы такими, как эти. Я сделала все, что могла.
— У тебя получилось здорово, — и от искренности, которая прозвучала в этом простом комплименте, по коже Сюзанны побежали мурашки. Ей особо и не хотелось, чтобы Роланд (или какой-либо другой мужчина) вызывал у нее такие чувства, но так уж вышло. Она задалась вопросом, природа это или воспитание, и не смогла понять, хочется ли ей знать ответ.
— Они тебе послужат, если, конечно, не развалятся, — именно такая участь постигла первые варианты снегоступов.
— Я не чувствую, что полоски кожи разбалтываются. Немного растягиваются, но не более того.
И теперь, когда они пересекали широкое поле или луг, на ногах Роланда была та самая третья пара снегоступов, вот почему Сюзанна позволяла Роланду тянуть ее на санях, не испытывая чувства вины, поскольку внесла свою лепту, оказала посильную помощь. Время от времени она думала о Мордреде, а однажды ночью, дней через десять после того, как они пересекли границу сплошного снежного покрова, спросила у Роланда, что ему известно. Побудили ее к этому слова стрелка, что в эту ночь им нет нужды нести вахту и оба могут поспать десять часов, и сон, понятное дело, пойдет им только на пользу. А при необходимости их разбудит Ыш.
После вопроса Сюзанны Роланд вздохнул и не меньше минуты смотрел в костер, обхватив колени ладонями и сцепив пальцы. Сюзанна уже решила, что ответа не будет, когда стрелок сказал: «Он по-прежнему следует за нами, только отстает все больше и больше. Пытается найти еду, пытается догнать нас, но больше всего пытается согреться.
— Согреться? — Сюзанна не верила своим ушам. Деревьев-то вокруг хватало.
— У него нет спичек и нет «Стерно». Я уверен, что в одну ночь, давно уже, он вышел к нашему костру, нашел под золой горящие угли и несколько дней смог нести их с собой, чтобы по вечерам разжигать костер. Точно также несли с собой огонь древние жители пещер. Так мне, во всяком случае, говорили.
Сюзанна кивнула. Примерно то же самое ей рассказывали в школе о жизни людей Каменного века, хотя учитель и признал, что эта информация — не точные факты, а научная догадка. Она задалась вопросом, а сколь многое из рассказанного Роландом тоже догадка, и спросила его об этом.