Но сейчас на краю раскройного стола сидел Джон Доу, покачивая скрещенными ногами. Было темно, и белки его глаз тускло блестели в приглушенном фосфоресцирующем свечении космоса. Как и Сара Боутрайт в своем кабинете далеко внизу, он разговаривал по телефону.
— Это очень интересно, — сказал он. — Вы правильно сделали, что сообщили мне. Жду от вас подробностей. — Он немного послушал. Что-то, видимо, показалось ему забавным, поскольку он неожиданно добродушно рассмеялся, из вежливости прикрыв рукой трубку. — Нет, — продолжал он. — Нет, нет, нет. Не думаю, что это повод для беспокойства, тем более для отмены. Мой дорогой друг, это просто невообразимо. — Пауза. — Прошу прощения? Да, весьма печально, согласен. Но видите ли, мы занимаемся лазерами и взрывчаткой, а не операциями на мозге. Последствия порой трудно предсказать.
Он снова послушал, на этот раз дольше.
— Мы об этом уже говорили, — наконец сказал он. — Кажется, всего лишь на прошлой неделе. — Голос его звучал спокойно и буднично, как подобает воспитанному человеку, который ведет беседу с равным себе. — Позвольте, я повторю то, что сказал тогда. Беспокоиться не о чем. Мы недаром потратили время на подготовку и на устранение всех помех. Мы проанализировали любой возможный результат, предусмотрели любые случайности. Вы знаете это не хуже меня. Возьмите себя в руки. «Сомнение — предатель: из-за него мы многое теряем, боясь рискнуть» [32] .
Джон Доу усмехнулся, и тон его голоса неожиданно изменился, став холодным, далеким, снисходительным.
— Несомненно, вы помните, о чем еще я говорил. Не слишком приятные вещи, которые мне не хотелось бы повторять. Мы прошли точку возврата. Пути назад нет. Слишком многое уже сделано для того, чтобы теперь колебаться. Не забывайте, одного лишь слова будет достаточно, чтобы вас раскрыли, арестовали и посадили на всю жизнь за решетку в компании… скажем так, весьма занимательных соседей. Впрочем, вряд ли дойдет даже до этого. У моих друзей найдется куда более быстрый и надежный способ выразить свое недовольство вами.
Угрожающий тон столь же быстро сменился прежним.
— Но конечно, этого не случится. Вы уже сделали все, что от вас требовалось. Собственно, ваша задача теперь — кое-чего не делать. Это даже забавно.
Отключив мобильный телефон, он положил его на стол рядом с собой, затем достал из кармана пиджака рацию, набрал код и выбрал частоту.
— Крутой, говорит Главный Фактор, — сказал он. Весь его вежливый тон куда-то пропал. — Сообщение доставлено в час сорок пять. Прием товара в два пятнадцать, как и планировалось. Впрочем, как я только что узнал, возникла небольшая проблема. В парке сегодня находится человек по имени Эндрю Уорн. Именно он построил метасеть Утопии, и его вызвали, чтобы ее починить. Он должен был появиться только на следующей неделе, но приехал раньше. Нет, не знаю почему. Но мы не можем позволить ему просто так рыть землю в поисках жучков. Белоснежка должен сообщить мне описание его внешности и последнее местонахождение — я передам их дальше. Сделай все, что нужно, чтобы устранить угрозу. Как именно — решать тебе. Конец связи.
Мистер Доу опустил рацию, окидывая взглядом уединенное помещение. Вдали слышался детский смех, доносящийся из проезжающей по аттракциону тележки. Еще раз посмотрев на передатчик, он переключил частоту и снова поднес его к губам.
— Водяной Буйвол, говорит Главный Фактор. Ты на месте?
Послышался треск помех.
— Так точно.
— Как погода?
— Солнечно. Вероятность осадков ноль процентов.
— Жаль. Слушай, у нас все по плану. Будешь готов — действуй.
— Принято. Конец связи.
Рация смолкла. Мистер Доу убрал ее обратно в карман пиджака, скрестил руки на груди, удовлетворенно вздохнул и откинулся на «любовное ложе», покачивая ногами.
Человек на горном плато медленно убрал рацию от уха. На этот раз, вместо того чтобы вернуть ее на пояс, он положил ее в вещмешок, рядом с толстой потертой книгой в мягкой обложке. Взгляд его на мгновение задержался на книге — первом томе «В поисках утраченного времени» Пруста. Взяв ее в руки, он пролистал грязные страницы до той, уголок которой загнул несколько секунд назад.
Водяной Буйвол не любил читать. В молодости у него с лихвой хватало всевозможных проблем, и времени на книги просто не оставалось. Когда-то в исправительном заведении для малолетних священник читал мальчикам проповедь, рассказывая о том, что книги открывают двери в иные миры. Тогда Водяной Буйвол пропустил его слова мимо ушей. Но позже, служа снайпером в разведке морской пехоты, когда приходилось бесконечными часами лежать в крошечном укрытии наедине с собственными мыслями, он вновь вспомнил ту проповедь, задумавшись об упомянутых в ней мирах.
У штатских имелось одно преимущество — они могли читать на работе.
Он решил, что если уж он собирается прочесть книгу, то пусть она будет длинной. Он не понимал, зачем тратить время и силы на чтение, которое закончится всего через пару сотен страниц. Приходилось начинать все заново, запоминая новые имена, постигая новый сюжет. Крайне неэффективно.
И бессмысленно.
Так что, изучив содержимое полок книжного магазина в Денвере, он остановился на Прусте. Цикл «В поисках утраченного времени» был в достаточной степени длинным — три тысячи триста шестьдесят пять страниц.
Крик пустынной птицы вывел его из задумчивости, и он снова убрал книгу в вещмешок, достав из него подзорную трубу и снайперскую винтовку. Повернувшись, он направил трубу в сторону огромного купола Утопии, ведя вдоль бесчисленных стеклянных многоугольников, пока в конце концов не обнаружил ремонтника. Тот только что перебрался к большому черному клину в форме полумесяца — крыше над Каллисто.
Водяной Буйвол удовлетворенно хмыкнул. Хорошо. Очень хорошо.
Положив подзорную трубу, он поднял винтовку, привинтив на место глушитель, затем приложил глаз к окуляру оптического прицела и нацелил оружие на купол. Прицел — «Льюпольд М-3 ультра», с дальномерной сеткой и встроенным компенсатором смещения — постоянно хранился в вещмешке рядом с фляжкой. Он вновь ощутил знакомое холодное прикосновение металла к глазнице.
Стрелок медленно вел прицелом вдоль купола. Джон Доу как-то рассказывал ему, что во время Второй мировой войны японские снайперы забирались на пальмы с помощью стальных крюков, привязывали себя к стволам и оставались там в течение нескольких дней подряд, ожидая появления цели. Водяной Буйвол вполне мог это понять. В работе снайпера есть нечто такое, что, можно сказать, доставляет душевное спокойствие. Невозможно объяснить это тому, кто никогда не имел к этому отношения. Мир внезапно сократился для него до маленького кружка в конце туннеля. Если правильно подготовиться, можно забыть обо всем остальном, кроме этого кружочка. И все становится очень просто.