— Эй!
На середине коридора стоял третий охранник и махал ему рукой.
— Вы Пул?
— Да.
Телохранитель отвернулся от окошка, на время забыв о Барксдейле.
— Кто-то вызывает вас по радио, там, у стола.
Вернувшись в приемную, мужчина взял протянутую ему рацию.
— Пул слушает, — сказал он.
До него донесся чей-то плачущий неразборчивый голос.
— Кто это? — спросил он. — Что? Успокойтесь, успокойтесь. Терри, где вы находитесь? Вы ранены? Нет, оставайтесь на месте — сейчас буду.
Пул развернулся кругом, бросив рацию на стол, и метнулся к двери, крикнув в коридор:
— Линдберг! Линдберг!
Появилась копна черных волос.
— Да?
— Послушайте, мне нужно идти. Постараюсь как можно скорее вернуться. Охраняйте тех двоих, слышите? Охраняйте!
Линдберг в замешательстве поскреб подбородок.
— Хорошо, — ответил он. — Мистер Аллокко сказал…
Но Пула уже не было.
Как ни странно, хуже всего была музыка — стерильная, неземная, льющаяся из сотен скрытых громкоговорителей, наполняющая Каллисто обещанием спокойного будущего, обычно почти неслышная на фоне создаваемого бесчисленными посетителями шума. Но сейчас космопорт опустел. Стоявшие в очередях разошлись после предложения вернуться к другим аттракционам Каллисто. В конце вестибюля висела серебристая завеса — фрагмент системы изоляции частей парка в экстренных ситуациях, — скрывая из виду космопорт. Хотя она выглядела почти невесомой, легкой как паутина, на самом деле она была полностью непрозрачной и усиленной слоями звуконепроницаемого материала. Перед ней стояли двое охранников в обычной для Каллисто униформе двадцать второго века.
Боб Аллокко шел по космопорту, слыша, как отдаются его шаги по блестящим голубым плитам пола на фоне размеренных тактов окружающей музыки. Она казалась жестоко, дьявольски неуместной здесь, и ему хотелось прекратить ее. Ему хотелось выбросить из головы и другое — то, что когда-то было «Станцией „Омега“», — но он уже знал, что это зрелище останется в его памяти навсегда.
Ночью, когда парк закрывался и в нем не было посетителей, путь через космопорт всегда выглядел длинным.
Сегодня он казался еще длиннее. Оглядевшись, Аллокко увидел спешащего к нему старшего охранника.
— Что у вас? — спросил Аллокко, не дожидаясь, когда тот окажется рядом.
— Прочесали все еще раз, сэр, — ответил старший, тяжело дыша. — Посетителей нигде не осталось. Космопорт под надежной охраной.
После того, что Аллокко видел в «Башне грифонов», он больше не считал ни одно место в Утопии надежно защищенным, но все же что-то одобрительно проворчал. Учитывая обстоятельства, эвакуация прошла удивительно гладко. Не было ни паники, ни гневных отказов покинуть космопорт. Все гости — стоящие в очередях, входящие на аттракционы или выходящие с них, — похоже, поверили в историю о проводимых по поручению правительства учениях. Незаметно опустилась завеса-барьер, была выставлена охрана. Подобную процедуру в прошлом лишь имитировали, и лучшее время вывода людей во время учений составляло четыре минуты. Сегодня настоящая эвакуация заняла около четырех с половиной. В иных обстоятельствах Аллокко мог быть вполне доволен.
Но подобная оперативность ничем не могла помочь пассажирам «Станции „Омега“».
— Мне нужны три патруля по шесть человек, — сказал он старшему. — Командный пункт уже организовали?
— У входа в «Полет на Луну».
— Хорошо. Пусть команды поддерживают с ним связь по радио, раз в десять минут, и патрулируют космопорт, пока все не закончится. — Он огляделся вокруг. — Кто-нибудь видел что-то необычное перед тем, как это случилось? Нечто из ряда вон выходящее?
Старший охранник покачал головой.
— Одна из служащих на посадке заметила кого-то из персонала, показавшегося ей незнакомым. И пожалуй, все.
Аллокко сразу же ухватился за его слова.
— Незнакомым? А почему она его запомнила?
— Ей просто показалось странным, что человек в костюме пилота челнока выходит из зоны высадки.
— Как фамилия этой служащей?
— Пайпер, сэр. Она все еще здесь… с остальными.
Аллокко на миг задумался.
— Отправьте в Каллисто пару групп в штатском. И во все другие Миры тоже. Небольшие группы, по две в каждый Мир. Включая Атлантиду.
— В другие Миры, сэр? — удивленно спросил старший. — И что там искать?
— Что угодно. Я приму их доклады через полчаса, и снова проанализируем ситуацию.
Свернув в сторону «Полета на Луну», Аллокко посмотрел на часы — девять минут пятого. Господи, неужели он пробыл здесь всего семь минут? Он чувствовал себя так, будто постарел по крайней мере на год.
Когда он впервые оказался на месте катастрофы, взбежав по служебной лестнице, у выхода со «Станции „Омега“» — к счастью, расположенного в невидимой из остальной части космопорта зоне — лихорадочно работали спасатели, толпились плачущие или шокированные до бесчувствия служащие. Но тогда, естественно, все было иначе — казалось, еще есть шанс сохранить чьи-то жизни. Теперь же, по прошествии всего семи минут, атмосфера полностью переменилась, словно на космопорт опустилась мрачная призрачная пелена.
За исключением проклятой музыки.
У поспешно сооруженного командного пункта собрались несколько человек. Подойдя ближе, Аллокко увидел представителей отдела обслуживания посетителей, дирекции, отдела персонала. Все стояли вдалеке от места катастрофы, словно застенчивые девицы на студенческой вечеринке, с одним и тем же ошеломленным выражением на лицах. Когда Сара сюда доберется, она…
Он вдруг понял, что совсем забыл про нее и Зеркальный зал, и ощутил мимолетное беспокойство, но тут на одном из переносных столов зазвонили несколько телефонов сразу, и Малкольм Грифф, глава отдела обслуживания посетителей, потянул его за рукав.
— Да?
Аллокко повернулся к нему.
— Мне доложили о мерах по нераспространению слухов, — сказал тот на фоне непрерывного звона телефонов.
— Продолжайте.
— Похоже, история с учениями сработала. Никаких вспышек паники не замечено.
— Хорошо.
Слушая его, начальник службы безопасности постоянно наблюдал за происходящим вокруг — за отвечающими на телефонные звонки охранниками, за разматывающим большую катушку оптоволоконного кабеля техником, за отправкой первого патруля.
— С помощью дирекции мы способствуем оттоку посетителей из Каллисто в другие Миры. Мы уменьшили пропускную способность на входах — чтобы рассредоточить свидетелей, отсрочить возникновение слухов.