— Мне тоже, сэр? — спросил впередсмотрящий.
— Вам тоже.
Нехотя и неуклюже все легли на пол и приняли защитную позу.
— Сэр? — обратился шеф службы безопасности к стоящему Ле Сёру. — Мы не можем позволить себе в критический момент иметь раненого капитана.
— Еще минуту.
Гордон бросил последний взгляд на экран системы видеонаблюдения, настроенной на основной мостик. Мейсон продолжала спокойно стоять у руля, словно во время самого обычного океанского рейса — одна рука небрежно покоится на штурвале, другая теребит выбившуюся из-под фуражки прядь волос.
Уголком глаза он ухватил нечто за окнами и перевел взгляд туда.
Капитан увидел, как прямо по ходу, на расстоянии примерно мили, из тумана появилось неясное светлое пятно, которое вскоре превратилось в рваную белую линию пониже размытого горизонта. Он тотчас понял, что это громадные донные волны, разбивающиеся о кромку Каррион-Рокс. Зачарованный ужасом, бывалый моряк смотрел, как белая линия превратилась в огромное пространство, состоящее из неистово бушующих волн, и вздымающихся на высоту небоскреба. А за пенящейся водой он увидел скопление скалистых утесов, чернеющих, как мрачные башни полуразрушенного морского замка.
Самое ужасающее зрелище из всех виденных за годы морской службы.
— Ложитесь, сэр! — крикнул Кемпер с пола.
Но Ле Сёр не мог. Оказался просто не в силах оторвать взгляд от маячащего вдали и надвигающегося все ближе конца. Очень немногим довелось заглянуть прямо в ад — а для него этот кипящий котел в зазубренных утесах стал воистину адом, самым настоящим адом, хуже, чем просто огонь и сера. Холодный, черный, водяной ад.
Кого они дурачат? Никто здесь не выживет — никто.
«Прошу тебя, Боже, пусть это будет быстро».
Взгляд его упал на экран видеонаблюдения. Мейсон тоже увидела скалы. Она стояла, напряженно подавшись вперед всем телом, точно подгоняла корабль силой воли, горя нетерпением поскорее привести судно к водной могиле. Но вдруг произошло нечто странное: сумасшедшая подпрыгнула и обернулась, в страхе уставившись на что-то, находящееся вне поля видимости. А потом, с выражением полнейшего ужаса, попятилась прочь. Это движение вывело ее за пределы экрана, и какое-то время ничего не было видно. Потом на экране возникла странная вспышка электростатических помех, очень похожая на облако дыма, и это облако пересекало поле обзора, двигаясь в ту же сторону, куда отступила Мейсон. Ле Сёр постучал по прибору, предполагая «спецэффект» в видеосигнале. Но тут в наушниках, настроенных на волну основного мостика, раздался леденящий душу крик — крик Мейсон. Она вновь появилась на экране и теперь шла шатаясь. Облако, больше похожее на дым, вихрилось вокруг, и некогда образцовый офицер вдыхала его и выдыхала, судорожно хватаясь руками за грудь, за горло. Капитанская фуражка свалилась с головы, волосы беспорядочно разметались. Конечности несчастной двигались конвульсивно, странными рывками, будто боролись с собственным телом. Оторопевшему Ле Сёру пришла на ум марионетка, кукла на ниточках, сражающаяся против своего кукловода. Терзаемая судорогами, Мейсон приблизилась к приборной панели. Ее окутанные дымом конечности задергались в новом приступе спазма. Потом Ле Сёр увидел, как она протягивает вперед руку — явно нехотя, явно против воли — и нажимает кнопку. Облако как будто сильнее прильнуло к ней, проникая в горло, а Мейсон словно цеплялась за воздух, жадно хватая его руками и дергаясь точно в агонии. Упала на колени, воздела руки в карикатурном подобии молитвы, а потом, пронзительно вскрикнув, осела на пол и исчезла из поля зрения видеокамеры.
Несколько секунд Ле Сёр стоял как громом пораженный, изумленно и недоверчиво таращась на экран. Потом схватил рацию и переключился на частоту охраны, дежурившей у входа на основной мостик.
— Ле Сёр вызывает охрану мостика! Какого дьявола там происходит?
— Не знаю, сэр, — последовал ответ. — Но третий уровень тревоги снят. Замки безопасности на входном люке только что расцепились.
— Так чего же ты ждешь?! — завопил он. — Марш туда, и лево руля! Лево руля, мать твою, быстро, быстро, быстро!
Эмили Дальберг покинула вспомогательный мостик и, как было велено, направилась к себе в каюту. Ей показалось, что корабль по-прежнему движется на максимальной скорости. Она спустилась по лестнице на девятую палубу и по коридору вышла на балкон самого высокого уровня Гранд-атриума.
Там вдова задержалась, пораженная открывшимся зрелищем. Вода стекла на нижние палубы, оставив после себя поломанную мебель, провода, куски деревянной обшивки, разбитое стекло, вздыбленное и порванное ковровое покрытие. Тут и там лежали безжизненные тела.
Эмили знала, что должна вернуться в каюту и приготовиться к катастрофе — слышала спор на вспомогательном мостике, слышала объявление по радио, — но ей вдруг пришло в голову, что, возможно, каюта на девятой палубе не самое подходящее место и лучше было бы находиться на одной из нижних палуб, ближе к корме, где она окажется дальше всего от столкновения и где, возможно, удастся после удара спрыгнуть в море. Конечно, жалкая надежда, но по крайней мере это казалось менее рискованным, чем оказаться в ловушке, в ста двадцати футах над водой.
Эмили побежала по ступенькам, спустилась на восемь уровней, прошла под аркой и, прокладывая путь среди вымокших обломков, разбросанных на полу Гранд-атриума, двинулась в сторону кормы. Элегантные обои ресторана «Королевский герб» потемнели; стены понизу облепили бурые водоросли, обозначая уровень стоявшей здесь воды. Вдова прошла мимо изломанного рояля, отвернувшись при виде торчащей из его корпуса искалеченной ноги.
Сейчас, когда пассажиры разошлись по каютам, корабль казался странно тихим, безлюдным и призрачным. Но потом Эмили услышала где-то рядом рыдания и, обернувшись, заметила перепачканного, насквозь промокшего мальчика лет одиннадцати, без рубашки, который скрючился посреди мусора и обломков. Сердце ее сжалось.
— Здравствуйте, молодой человек. — Дальберг подошла, стараясь говорить обычным, ровным и непринужденным, тоном.
Ребенок вскинул глаза, и она протянула ему руку:
— Пойдем со мной. Я уведу тебя отсюда. Меня зовут Эмили.
Мальчик взялся за руку, и вдова помогла ему подняться.
Сняла с себя жакет и бросила ему на плечи. Маленький путешественник весь дрожал от холода и страха. Вдова обняла его.
— Где твои родные?
— Мама и папа… — произнес он с английским акцентом. — Я не могу их найти.
— Обопрись на меня. Я тебе помогу. Нам надо спешить. Он еще раз громко всхлипнул, и Эмили поспешно повела его из Гранд-атриума, мимо закрытых и заброшенных магазинов Риджент-стрит, по боковому коридору, к открытой палубе. Они сделали остановку у спасательного пункта, чтобы взять два комплекта спасательных жилетов, которые тут же на себя надели. Затем Дальберг повела его к выходному люку.