На столе обнаружилась машинка для записи звуков. Возле нее в бархатных гнездах лежали цилиндры, на чьей восковой поверхности дрожащая игла прочерчивает свои дорожки. Я чуть не улыбнулась. Эта машинка была символом гордыни и тщеславия. Конечно, ему бы очень понравилось слушать собственный пронзительный голос с резкими гласными. Перед глазами так и стояла картинка, как Сполдинг внимает непостижимым стансам Паунда. Еще одним свидетельством суетности было зеркало в латунной оправе на стене каюты. Я подошла поближе. Что это? Пыль? Хотя нет, отражение получилось неясным из-за табачного дыма. В следующую секунду оно прояснилось. Позади себя я увидела лицо Хелен Сайкс, застывшее в гримасе животного ужаса. Кожа белая до синевы, глаза выпучены. Я обернулась. Никого. Мигом позже я уже неслась по коридору и пулей выскочила на пристань, поняв наконец, чем пахло в капитанской каюте. Там стоял запах смертельного страха, который несчастная Хелен испытывала в последние минуты жизни.
Я бежала по брусчатке, отчаянно надеясь отыскать такси. Когда удача наконец смилостивилась, я сказала водителю отвезти меня в Саутпорт, а по дороге все пыталась сформулировать план, каким образом справиться с собственным потрясением и паникой. Мне не хватало воздуха, по лицу струился пот, портфель в руках казался вымазанным жиром, я дрожала от холода в душной жаре, пока такси потряхивало на неровной мостовой. Надо мчаться в Лондон, поговорить там с Симусом Девлиным. Надо раздобыть взрывчатку. Да, я куплю у него динамитных шашек, соберу бомбу и взорву Гарри Сполдинга вместе с его проклятой яхтой к чертовой матери. Если закон не хочет мне помогать, я сама стану законом. У меня нет навыков сборки „адских машинок“, зато Девлин в таких делах дока. Я ему заплачу, он сделает мне бомбу. Заплачу любую цену».
«4 августа 1927 г.
Сегодня на рассвете, проллаявшись всю бессонную ночь в номере гостиницы „Адельфи“, я пришла на верфь с тяжелым саквояжем. Разумеется, о своем визите я никого в известность не ставила. Отец был на месте, но взъерошенный и рассеянный, с грязным криво сидящим воротничком. Он даже не удосужился поухаживать за своими любимыми усами. Увидев меня, отец сильно удивился и не выразил никакого удовольствия. Впрочем, подозрительности я в нем не заметила. Он давно махнул рукой на мои непредсказуемые наклонности, но, даже признав поражение, до сих пор меня любит.
А вот яхта Сполдинга исчезла. Я опоздала на полчаса. Стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно, я спросила, куда он отправился.
— Понятия не имею, — ответил отец, а потом что-то буркнул себе под нос.
— Что-что?
— Я говорю, пусть катится хоть в пекло. Он исчадие ада, и там ему самое место.
Я стояла на пристани, почти не замечая, как смертельная начинка саквояжа оттягивает мне руку. Задумчиво кивая собственным мыслям, я сердцем поняла две вещи. Во-первых, отец был прав. Во-вторых, я потерпела неудачу в самом важном деле моей жизни. Видит Бог, я старалась. Но все пошло крахом».
Уже почти совсем стемнело, когда Сузанна добралась до последней страницы рукописи Джейн. Чувствуя озноб, несмотря на ласковое тепло летнего вечера, она поспешила в паб. У барной стойки купила себе выпить, присела за свободный столик, набрала номер нортумберлендской семинарии и попросила к телефону Делоне.
— Монсеньор, мне кажется, я знаю, где находится ваша поруганная святыня, — сказала она иезуиту.
Он молчал так долго, что Сузанна подумала было, что связь оборвалась. Наконец Делоне заговорил:
— Я рад слышать, что с вами все в порядке. Не было ли новых покушений на вашу жизнь?
— Нет. Когда я привезу эту реликвию, вам, монсеньор, надо будет немедленно освятить ее… или совершить обряд очищения, не знаю… Потому что необходимо устранить все последствия этого богохульства.
— Любой священник должен поступить именно так, поскольку речь идет о его прямых обязанностях, — ответил Делоне.
Сузанна не слукавила: новых покушений на нее действительно не было. Не наблюдалось также зловредного вмешательства привидений, что странно. Впрочем, эта загадка разрешилась сама собой, когда Сузанна проснулась следующим утром от звонка из Нортумберленда.
— Через полчаса после нашего вчерашнего разговора я получил электронное письмо с борта «Темного эха», — сообщил Делоне. — К нему был приложен весьма объемистый текстовый файл. Я только что закончил его читать. Последняя дюжина страниц касается непосредственно вояжа. Думаю, вам тоже следует с ними ознакомиться.
— Письмо от Магнуса? Что-то вроде судового журнала?
— Нет, его написал Мартин. Своего рода дневник. Сейчас я вам его перешлю на мобильник.
Сузанна прочитала письмо, не выходя из номера, устроившись возле открытого окна. Закончив, она включила свой компьютер. Мартин сделал двойную рассылку, отправив сообщение одновременно священнику и ей. В адрес Сузанны имелась приписка.
Я любил тебя. Любил недостаточно долго, но всем сердцем. И с этим чувством я умру.
Мартин
Она взглянула на часы. Музей при Ботаническом саду откроется минут через пятьдесят. Сузанна заказала такси через гостиничную дежурную, полагая, что Мартин ни за что не умрет, если есть хоть какая-то надежда повлиять на события. Теперь дело за ней. Она любила его, и он был прав. Слишком короткий срок довелось прожить им вместе.
— Как вы сказали? Бойс?
— Бойт.
Сузанна улыбнулась музейному лодырю. Взятый вчера документ она успела вернуть, не нарушив данного обещания. До истечения двадцатичетырехчасового периода еще масса времени. Теперь стояла задача узнать, не оставляла ли несчастная, отчаявшаяся Джейн что-либо на хранение в здешнем архиве. Что-то настойчиво внушало Сузанне, что так оно и было.
— Да, есть одна коробка, — сказал смотритель, отрываясь от гроссбуха. — Содержимое не указано.
— Можно посмотреть?
— Да ради бога. На коробку можете смотреть сколько угодно. Но только не внутрь. По крайней мере, до тех пор, пока кто-то из сотрудников не составит опись содержимого. За подписью и печатью. Таковы правила.
Сузанна вынула из портмоне пять десятифунтовых банкнот и выложила их веером на конторке.
— Десять минут.
Мужчина задумчиво посмотрел на деньги.
— Пять, — наконец сказал он. Похоже, ему во всем надо иметь последнее слово.
— Договорились.
Он смел банкноты жестом заправского крупье.
— Ладно, схожу за ключом.
Сузанна взяла то, что требовалось, из коробки, которую Джейн оставила на попечение музейного хранилища. Сделала она это не раздумывая и без всяких сантиментов. В иных обстоятельствах она бы мучилась угрызениями совести за столь бесцеремонное обращение с наследием, оставшимся после человека, к которому она успела искренне привязаться. Нет, она бы открыла коробку с пиететом бережно и аккуратно, устроив даже нечто вроде небольшой церемонии. В конце концов, речь шла о темных секретах и восьмидесятилетней истории. Но на это не было времени. Если «Темное эхо» сохранит свою текущую скорость, то суши они достигнут через пару дней. Магнус Станнард ошибся. Яхта шла отнюдь не к побережью Западной Ирландии. Она изменит курс, обогнет остров и ничуть не пострадает на местных рифах или мелях. Пункт назначения судна лежит на берегу Ланкашира. Где-то здесь, между Саутпортом и мысом Формби, она бросит якорь. После чего, со следующим приливом, навсегда уйдет в море. Именно здесь на ее борт поднимется существо, некогда бывшее человеком по имени Гарри Сполдинг, и станет ее капитаном, а Магнус и Мартин будут порабощены, играя роль матросов. А за Сполдингом водилась не самая хорошая репутация, когда речь шла о его методах обращения с командой.