После чаю и булочки со взбитыми сливками она зафиксировала в блокноте некоторые мысли, предварявшие задуманное ею предприятие, и первые полученные к настоящему времени наблюдения. Тот факт, что у нее теперь было нечто вроде формы и набора инструментов, значительно облегчал ее действия и меньше задевал ее чувства, поскольку задача, требовавшая специального снаряжения, могла показаться объективной, даже научной. Проникшись этими мыслями, она решила шифровать записи, заменяя одни названия другими или прибегая к игре слов, которая сделала бы эти записи нечитаемыми для всех, кроме нее (если ей нужно было написать «министерство», то она писала «Минск» или, скажем, просто «Россия», а сам Роджер в результате сложной цепочки умозаключений из змеи, лицемерно сбросившей кожу, превращался в змею, пляшущую под чужую дудку, а затем, проделав путь от змеи до образа индийского факира, — просто в «Раджу»). Слежка могла затянуться, так что она купила «на ужин» пирожок с мясом. Пирожок в толстой вощеной бумаге тут же исчез в одном из карманов ее плаща.
Хотя зима была уже на исходе, на окраинах города еще оставалась сырость, вечера были холодные и смеркалось рано. Мисс Темпл, зная, что Роджер обычно заканчивает работу в пять, вышла из чайной в четыре часа и наняла экипаж. Заверив для начала кучера, что его труды будут хорошо оплачены, она негромким, не терпящим возражений голосом сообщила ему, что от него требуется: они будут следовать за джентльменом, который, скорее всего, тоже будет в экипаже, и она даст знать о его появлении, постучав по крыше. Кучер кивнул, но ничего не сказал. Она решила: его молчание означает, что такие дела для него привычны, и, почувствовав себя еще увереннее, поглубже забилась в экипаж и в ожидании Роджера приготовила бинокль и блокнот. Когда он появился минут сорок спустя, она чуть не пропустила его — загляделась в соседнее окно через свой бинокль, но какое-то внутреннее чутье заставило ее оглянуться на ворота дворика как раз вовремя: она увидела Роджера, который подзывал экипаж. Он стоял на мостовой с таким уверенным видом, что у мисс Темпл перехватило дыхание, она резко постучала по крыше, и они тронулись следом.
* * *
Острые ощущения погони, усиленные волнением от вида Роджера, — она была уверена, что острота ее переживаний объясняется важностью стоящей перед ней задачи, а никак не оставшимися чувствами к Роджеру, — быстро сошли на нет, когда после нескольких поворотов стало ясно, что Роджер направляется всего лишь к своему собственному дому. И опять мисс Темпл вынуждена была признать, что отставку в его сердце она, возможно, получила вовсе не из-за таинственной соперницы, — вполне вероятно, что он руководствовался мотивами, не имеющими ничего общего с любовными приключениями. Такая вероятность была для нее предпочтительнее. Пока ее экипаж следовал по улицам к дому Баскомба — путь хорошо ей знакомый, потому что не так давно она считала этот дом чуть ли не своим собственным «семейным гнездышком», — она размышляла над тем, какова вероятность того, что из сердца Роджера ее вытеснила другая женщина. Судя по тому, как складывался день Роджера — замкнутый круг: работа, еда, работа, дом, где после ужина он наверняка снова окунется в работу, — напрашивался другой вывод: его безудержное честолюбие оттеснило мисс Темпл на второй план. Это казалось ей глупым, поскольку она считала, что могла бы помочь ему в его устремлениях самыми разнообразными способами — в том числе и закулисными обходными маневрами, но эта его детская логика, по крайней мере, была ей понятна. Она представила себе, как Роджер в конце концов осознает, от чего он бессердечно и глупо отказался, а потом почувствовала настоятельную потребность утешить его в этом неминуемом горе, но тут она увидела, что они уже прибыли к дому Роджера. Его экипаж остановился перед парадным подъездом, а ее — на почтительном удалении в полквартала.
Роджер не вышел из экипажа, а через несколько минут после его прибытия открылась парадная дверь и его слуга Филипс вышел с каким-то объемистым свертком. Через открытую дверь экипажа он передал сверток Роджеру, а от своего хозяина в обмен получил его черную сумку и два объемистых портфеля с бумагами. Филипс унес сии плоды дневных трудов Роджера Баскомба в дом и закрыл за собой дверь. Минуту спустя экипаж Роджера тронулся с места и скоро снова влился в уличное движение. Мисс Темпл постучала по крыше экипажа, и ее тут же отбросило к спинке сиденья — лошади рванулись с места, возобновив преследование.
На улице уже было темно, и мисс Темпл все в большей мере приходилось полагаться на кучера. Даже высунув из окошка голову — в капюшоне, чтобы сохранить инкогнито, — она видела лишь экипажи впереди, но есть ли среди них экипаж Роджера, понять было невозможно. Чем дальше они ехали, тем сильнее тревожило ее это ощущение неопределенности, тем более что теперь с реки стал подниматься туман. Когда они остановились в следующий раз, она и собственных лошадей почти не могла разглядеть. Кучер свесился вниз и указал ей на дверь, которой она до этого не заметила: высокая тенистая арка над внушительной лестницей, ведущей в похожий на пещеру освещенный газовыми светильниками проход. Она посмотрела туда и поняла, что шевеление, которое она поначалу приняла за полчища крыс, на самом деле поток облаченных в темные одеяния людей. Зрелище было абсолютно инфернальное — тошнотворно-желтый портал, окруженный мраком, предлагающий проход в ужасающие глубины.
— Строппинг, мисс, — сообщил ей кучер, а потом в ответ на молчание мисс Темпл: — Вокзал.
Ощущение было такое, будто ей отвесили пощечину, или, по крайней мере, ей представлялось, что именно такое чувство жгучего стыда она испытывала бы, получив пощечину. Конечно же, это был вокзал. Почувствовав вдруг прилив возбуждения, она выпрыгнула из экипажа на мостовую. Быстро сунув деньги в руку кучера, бросилась к мерцающей арке. Вокзал Строппинг. Именно это она и предполагала — значит, у Роджера есть еще какие-то дела.
* * *
Она чуть не впала в отчаяние, решив, что потеряла Роджера, потратив несколько драгоценных секунд, когда замешкалась в экипаже, но спустя несколько мгновений она все же увидела его. Проход под аркой заканчивался широкой лестницей, которая вела вниз — в главный вестибюль, откуда можно было пройти на платформы, — над всем этим пространством нависало кружевное плетение из чугуна на покрытых сажей кирпичных опорах. «Как храм Вулкана», — улыбнулась мисс Темпл, глядя на открывшееся перед ней зрелище и гордясь тем, что смогла сохранить ясность мысли. Присутствия духа ей хватало не только на то, чтобы чеканить сравнения, — она подошла к краю лестницы, держась за фонарный столб, забралась на ограду, и с этой выгодной точки, вооружившись биноклем, принялась искать Роджера в толпе. Она обнаружила его почти сразу же. И опять она не ринулась за ним сломя голову, нет, она проследила его путь до платформы и вагона. А когда сомнений в том, что он вошел внутрь, не осталось никаких, она спустилась с ограждения, решив узнать, куда отправляется этот поезд, а потом уже купить билет.
Она еще никогда не бывала на таких громадных вокзалах — из Строппинга уходили все поезда на север и на запад, — к тому же в многолюдном конце рабочего дня у мисс Темпл возникло такое ощущение, будто она оказалась в муравейнике. Она была хрупкой девушкой невысокого росточка, а потому привыкла, что порой теряется в толпе и на нее не обращают внимания. Но хотя мисс Темпл и знала, что держит путь к большой грифельной доске, на которой были обозначены платформы и пути следования, ее чуть не затолкали в толпе, что вовсе не входило в ее намерения, а обзор из-под капюшона затруднялся мельтешением множества локтей и жилетов. Словно плывешь в море против волн — таково было самое подходящее сравнение, какое пришло ей в голову. Она подняла глаза и увидела отметины в потолке, созвездия чугунных плетений, по которым можно было ориентироваться в пространстве и контролировать собственное продвижение; таким образом она определила и местонахождение рекламного киоска, который заметила еще с лестницы. Она обогнула его и снова пустилась в путь, откорректировав направление движения и прикинув его скорость, чтобы представлять, когда она доберется до следующего фонаря, на котором можно будет подтянуться, чтобы увидеть доску.