* * *
Не то чтобы благие намерения были естественной составляющей жизни Чаня. Обычно из всех борделей он предпочитал «Вторую скамью», хотя и объяснялось это не какими-то особыми достоинствами дома, а желанием за разумные деньги подстраховаться от опасности подхватить какую-нибудь заразу. Тем не менее он был знаком с персоналом и нынешним управляющим — жирным потным человеком с бритой головой; звали его Юргинс, он носил на пальцах большие кольца — Чаню всегда казалось, что именно так и должен выглядеть современный придворный евнух. Юргинс напускал на себя улыбчивое выражение, хотя, как только речь заходила о деньгах, эта маска слетала с его лица и возвращалась на свое место лишь после того, как ненасытная жажда денег отходила на второй план. А поскольку многие клиенты заведения принадлежали к деловой или юридической сфере, подобные хищные манеры оставались незамеченными или по меньшей мере не рассматривались как нечто оскорбительное.
После того как Чань обменялся несколькими негромкими словами с человеком у дверей, его провели в комнату Юргинса, увешанную коврами и освещаемую хрустальными лампами, лучи которых играли всеми цветами радуги; воздух здесь был так насыщен благовониями, что даже Чаню эта атмосфера показалась гнетущей. Юргинс сидел за своим столом; он знал Чаня слишком хорошо, а потому принимал его с глазу на глаз, но не закрывая двери, чтобы телохранитель мог услышать призыв о помощи. Чань сел на стул против него и вытащил из кармана купюру. Он подержал ее так, чтобы Юргинс понял, о чем идет речь. Тот не мог сдержаться — его пальцы непроизвольно застучали по столешнице.
— Что мы можем для вас сделать, Кардинал? — Он кивнул, глядя на банкноту. — Просьба о чем-нибудь необыкновенном? О чем-нибудь… экзотическом?
Чань выдавил из себя улыбку.
— Дело у меня простое. Я ищу женщину, которую, может быть, зовут Изобела Гастингс; она, возможно, прибыла сюда — или в другое подобное заведение — сегодня рано утром в черном пальто и вся измазанная кровью.
Юргинс задумчиво нахмурился, кивнул.
— Так вот, я ее ищу.
Юргинс кивнул еще раз. Чань встретился с ним взглядом и нарочито улыбнулся. Естественный угоднический импульс заставил Юргинса улыбнуться в ответ.
— А еще, — Чань сделал многозначительную паузу, — меня интересуют те двое, что уже расспрашивали вас о ней, без толку отнимая ваше драгоценное время.
Юргинс буквально расплылся в улыбке.
— Ясно. Все совершенно ясно. Вы умный человек — я всегда это говорил.
Чань язвительно уставился на него, услышав этот комплимент.
— Полагаю, это были мужчина в черной форме и женщина — хорошо одетая, с каштановыми волосами и… ожогом странной формы вокруг глаз. Я не ошибся?
— Ничуть! — Юргинс ухмыльнулся. — Он сегодня с утра пришел — разбудил меня! А она немного спустя после ленча.
— И что же вы им ответили?
— Увы, но то же самое, что буду вынужден сказать вам. Это имя мне ничего не говорит. И я ничего не знаю об окровавленной женщине — ни в этом и ни в каком другом доме. Мне очень жаль.
Чань наклонился вперед и уронил банкноту на стол.
— Это не имеет значения. Я и не думал, что вы знаете. Расскажите мне о двух других.
— Все как я вам уже говорил. Мужчина — какой-то офицерский чин. Я не очень разбираюсь во всех этих военных премудростях, вероятно вашего возраста, довольно-таки настойчивый грубиян, вел себя так, будто я ему подчиняюсь, если вы меня понимаете. Женщина сказала, что эта девица приходится ей сестрой, довольно миленькая, вот только эти шрамы, как вы уже сказали. Но при всем при том встречаются мужчины, которые находят в таких вещах изюминку.
— А как их зовут… вернее, как они представились?
— Офицер назвался майор Блэк. — Юргинс ухмыльнулся — имя явно было вымышленное. — Женщина представилась как миссис Марчмур. — Он усмехнулся с похотливым выражением на лице. — Я был бы рад предложить ей работу, если бы не ее затруднительное положение — пропажа родственницы и все такое.
* * *
«Вторая скамья» и «Старый замок» находились на противоположных сторонах северного берега, и Чань, направляясь в «Замок», оказался так близко к «Ратон марин», что решил заглянуть туда — узнать, не прислал ли Карвер весточку. Никаких писем для Чаня не приходило. Это было не похоже на Карвера, который воображал себя такой важной персоной, что при нем всегда были посыльные и курьеры — и уж обязательно вечером. Возможно, Карвер находился за городом, а это значило, что Розамонда вряд ли могла получить от него рекомендации в промежутке времени между вчерашним вечером и сегодняшним утром. Вероятность этого, однако, оставалась, и потому он пока решил не думать об этом. Он выудил из Юргинса еще кое-какие подробности о форме офицера — серебряные нашивки и странный полковой значок с изображением волка, глотающего солнце, — и мог вернуться в Библиотеку, прежде чем ее двери закроются на ночь. Но он решил, что ему важно посетить «Замок». В том маловероятном случае, если он обнаружит какие-нибудь полезные сведения, он хотел получить их как можно скорее — майор и сестра либо уже побывали, либо все еще находились там. Он сможет легко установить полк и личность офицера утром, если нужда в этом еще сохранится.
Выйдя из «Ратон марин», он остановился и постарался как можно объективнее оценить свое одеяние. Выглядел он никудышно, и ему нужно было побыстрее добраться до дома, чтобы переодеться. В «Замок» всяких там с улицы не пускали, и если в его планы входило поговорить с управляющей, выглядеть он должен наилучшим образом. Он чертыхнулся — задержка была совсем некстати — и быстро пошел по темной улице. Теперь больше людей, чем прежде, кивали, приветствуя его, или просто делали вид, что его не существует, что было обычно для этой части города. Чань добрался до своей двери, вытащил ключ из кармана, но, когда попытался вставить его в скважину, обнаружил, что замок сдвинут со своего места. Он встал на колени и принялся разглядывать его. Дерево у дверной ручки было расщеплено сильным ударом. Он легонько толкнул дверь, и она распахнулась с обычным скрипом.
Чань осмотрел пустую, плохо освещенную лестницу. В здании царила тишина. Он постучал в дверь хозяйки своей тростью. Миссис Шнайдер была большой любительницей джина, хотя в такое время обычно еще не допивалась до бесчувствия. Он подергал за ручку — дверь была заперта. Он постучал еще раз, выругал — в который уже раз — женщину и повернулся к лестнице. Шел он быстро, беззвучно, держа перед собой наготове свою трость. Его комната находилась наверху, и у него вошло в привычку, проходя по каждой лестничной площадке, бросать взгляд в коридор. Сегодня все двери были закрыты, а обитатели дома за ними помалкивали. Может быть, замок был сломан одним из жильцов, у которого застрял ключ в скважине? Такое не исключалось, но природная подозрительность Чаня не успокоилась, пока он не добрался до площадки шестого этажа… и увидел, что его дверь распахнута.
Быстрым движением Чань вытащил рукоятку из своей трости, обнажив длинный обоюдоострый кинжал, а трость перехватил другой рукой — он в любую минуту мог воспользоваться этой полированной дубовой палкой как дубинкой или для отражения нападения. Вооруженный таким образом, он притаился в тени и прислушался. Он слышал только звуки города — слабые, хотя и хорошо узнаваемые. Окна у него были открыты, а это означало, что кто-то через них ушел на крышу — может, спасаясь бегством, а может, чтобы все тут разузнать. Он ждал, не сводя глаз с двери. Тот, кто находился внутри, наверняка слышал, как он поднимался по лестнице, и теперь ждал, когда он войдет… и, вероятно, пребывал в таком же ожидании, как и он. Чань напрягся в полуприседе. Он беззвучно набрал в легкие воздуха, желая расслабиться, и в этот момент отчетливо услышал шуршание в темной комнате. Вскоре звук повторился. Потом — трепет крыльев. Это наверняка голубь пробрался в комнату через открытое окно. Чань раздраженно выпрямился и шагнул к двери.