Это открытие потрясло Харриет до глубины души. Она отдавала себе отчет в том, что это нелогично, поскольку они только раз были близки и со временем Льюис может утратить к ней интерес. Но глядя на то, как ласкают его бронзовые руки тело Ровены, Харриет прониклась решимостью любой ценой добиться своего. И главным ее оружием станет хитрость. Она обставит все так, что охотником будет себя считать Льюис.
От внимательного взгляда Льюиса не укрылась перемена в ее настроении. Неужели Харриет уйдет? Ровена демонстративно обняла его за плечи и припала головой к груди. Несомненно, таким образом она напоминала Харриет, что этот демонический брюнет – ее супруг. Льюис виновато вскинул брови: дескать, что я могу поделать?
– Я попрошу, чтобы позвонили попозже, – сказала Харриет ровным голосом.
– Замечательно, – вежливо ответил Льюис.
– Извините, не буду вам мешать, – сказала Харриет. – Мне показалось, что вы позволили мне войти. Прошу простить мне эту досадную оплошность.
– Она ушла? – уточнила Ровена, услышав, как у нее за спиной тихо закрылась дверь.
– Да, – вздохнул Льюис. – Будем надеяться, что не навсегда.
Ровена расхохоталась и выпрямила спину. Щеки ее пылали довольным румянцем, глаза весело сверкали.
– Надеюсь, ты не говорил ей, что мы не живем половой жизнью? Это было бы чересчур, даже она не клюнула бы на такую наживку.
– Разумеется, я не говорил такой ерунды. Но все же досадно, что так вышло.
Ровена томно потянулась и чмокнула его в щеку.
– А я рада! Это очень необычное ощущение. Любопытно, кто мне звонил?
Льюису на это было наплевать. Он был угнетен срывом сексуального удовлетворения и подавлен неприятным поворотом событий.
– Ступай узнай все сама, – сказал он. – Только не разговаривай с Харриет, лучше помолчи, словно бы ничего не случилось. По замыслу фильма, вы не должны обсуждать с ней интимные вопросы.
– Не беспокойся, я знаю, как себя вести.
– Послушай, Ровена! – серьезно сказал Льюис. – Если ты меня подведешь, я не прощу тебе этого. Нужно сделать все подобающим образом, иначе у нас ничего не получится. Я хочу, чтобы фильм вышел правдивым.
– Считай, что это репетиция одной из сцен будущего фильма! – Ровена рассмеялась и слезла с его колен. – Ты придешь обедать или проведешь очередную встречу с моей личной помощницей?
– После всего случившегося, – мрачно ответил Льюис, – я, пожалуй, приду к ней вечером и останусь на ночь.
Войдя в кабинет Харриет, Ровена застала помощницу за пишущей машинкой. Девушка подняла голову и как-то странно посмотрела на кинозвезду своими зелеными глазами. В ее взгляде не было ни гнева, ни ревности: он был полон жалости и сочувствия.
– Кто мне звонил? – резко спросила Ровена, задетая необычным выражением лица Харриет.
– Какой-то американец. Он не представился.
– Американец? Возможно, это мой агент. А почему вы не…
– Я пыталась вас подозвать к телефону! Но вы были заняты, – спокойно ответила Харриет.
Ровена изменилась в лице и выскочила из комнаты. Ей пришлось уединиться в спальне и по совету ее личного врача некоторое время провести в созерцании воображаемого летнего пейзажа, чтобы успокоиться. Если ей действительно звонил из Америки ее агент, он, возможно, хотел предложить ей какую-то работу, более спокойную, чем та, в которую ее вовлек Льюис. Однако это предложение вряд ли принесло бы ей желанного «Оскара».
Льюис весь день провел в своем кабинете, оставив его только раз, чтобы прогуляться по парку. Харриет видела его из окна: он задумчиво брел по дорожке, опустив голову и засунув руки в карманы брюк.
Даже его походка действовала на нее возбуждающе. Его неспешные, мягкие шаги и упругие ягодицы, обозначавшиеся под тканью, напоминали ей, каков он обнаженный. Его мускулистое тело бронзового цвета, темные волосы и карие глаза приводили Харриет в сильнейшее волнение.
На ужин подали жареного цыпленка с лимоном и эстрагоном и фруктовый шербет. Ровена ела с аппетитом, в отличие от Харриет, у которой из головы не выходил Льюис.
Крис с видимым интересом наблюдал за девушкой, с нетерпением ожидая, когда он сможет овладеть ею. Харриет наверняка станет поначалу упрямиться и возражать против грубых способов, которыми он обычно овладевал женщинами. Но в конце концов она сдастся и сделает все так, как ему нравится. От этой мысли у Криса началась эрекция. Он решил, что непременно будет снова подглядывать ночью в глазок, если Льюис вновь уединится с Харриет. Только на этот раз он не возьмет с собой Ровену.
– Ты сегодня какой-то тихий, – неожиданно сказала сестра. – Что с тобой?
– Я провел два часа в тренажерном зале и слегка устал, – с ухмылкой ответил он.
– В каком зале, если не секрет? – спросил Льюис.
– В зале Луиджи.
– Странно. Мы с ним разговаривали сегодня по телефону, однако он не сказал мне, что ты был у него.
– Но я там был, – солгал Крис, на самом деле весь день бегавший по секс-шопам и покупавший дополнительные приспособления для своих экспериментов. Имевшейся коллекции ему показалось мало для осуществления возникших у него планов.
– Хотите еще вина, Харриет? – спросил Льюис.
Она кивнула. Ей хотелось поднять себе настроение и притупить опасение, что Льюис не овладеет ею до тех пор, пока она сама не сделает встречный шаг. А как вести себя в сложившейся ситуации, Харриет не знала. Наливая вино в бокал, Льюис прошептал:
– Я приду к тебе в одиннадцать. Жди!
Трясущейся рукой она взяла бокал и поднесла его к губам, не отрывая от Льюиса взгляда. Крис внимательно наблюдал за ней, однако она этого не замечала. От него не укрылось, что Льюис что-то сказал девушке, после чего она побледнела. Похоже было, что опытный режиссер умело, шаг за шагом, овладевал чувствами наивной англичанки. Крису это все больше нравилось.
Ужин закончился в половине десятого. Харриет не стала пить кофе в гостиной и, сославшись на усталость, удалилась. Оказавшись в своей спальне, она приняла ванну с ароматической солью, натерлась лось оном, вымыла под душем голову с жасминовым шампунем, потом высушила волосы. Расчесывать их гребнем она не стала, а лишь слегка пригладила пальцами, чтобы локоны, ниспадающие на плечи, имели естественный вид.
Затем она освежилась духами «Уорт», подаренными ей Джеймсом на прошлое Рождество, и облачилась в ночную сорочку и шелковый пеньюар.
Все это заняло примерно час, но до прихода Льюиса оставалось еще тридцать минут. Их Харриет посвятила размышлениям о том, как доставить любовнику максимальное удовольствие и насладиться при этом самой.
Стук в дверь застал ее на пике фантазий. После ванны, легкого самомассажа с лосьоном и душа Харриет чувствовала приятное возбуждение. Шелк холодил горячую кожу и обострял чувства. Предвкушение блаженства незаметно стало перерастать в боль.