— Да, — ответил он, не поднимая головы.
— Сколько здесь этажей?
— Четырнадцать.
Все его оживление, казалось, испарилось. Тем не менее, он уговорил ее зайти в бар отеля, чтобы выпить коктейль. Они заговорили о работе Пауэлла, которую он ненавидел, о том, что он откладывает деньги для поездки в Европу.
Что он изучает? Главным образом, английский. Чем собирается заниматься в дальнейшем? Работать в области рекламы или, может быть, издательского дела. Он еще окончательно не решил. Потом разговор перешел на студенток университета. Пауэлл находил, что они глупы, неопытны и все принимают слишком всерьез.
— Они сами вешаются вам на шею, а потом вы уже не можете от них отделаться, — сказал он, помрачнев. — Во всяком случае, это не проходит бесследно.
Пальцы Эллен судорожно сжали сумочку.
— Поговорим немного о вас, — предложил Пауэлл.
Эллен сочинила какие-то истории, будто бы случившиеся с ней во время учебы в училище по подготовке секретарей в Де-Мойне, и вскоре начала выказывать признаки усталости.
— Уйдем? — спросил Пауэлл.
— Да, если не возражаете. Я рано встала сегодня.
— Хорошо. Я провожу вас до вашего номера.
И снова фатовская улыбка пробежала по его губам.
Перед своей дверью Эллен остановилась, держа в руке ключ с медным номерком.
— Благодарю вас за приятный вечер, — сказала она.
Он обнял ее, нашел ее губы. Эллен отвернула голову, и поцелуй лишь слегка коснулся ее щеки. Он приподнял ее подбородок и крепко поцеловал в губы.
— Позвольте мне войти… выкурить последнюю сигарету.
Эллен покачала головой.
— Эви…
— Не сегодня, я в самом деле слишком устала.
Это был отказ, но он сопровождался улыбкой, позволявшей надеяться, что, может быть, как-нибудь в другой раз…
— Так до завтра?
— Если хотите.
— На том же месте, в то же время?
— Да, да.
Он поцеловал ее в последний раз долгим поцелуем. Эллен закрыла глаза от отвращения.
— Спокойной ночи, Эви.
— Спокойной ночи…
Она присела на постели, держа пальто в руках. В это время зазвонил телефон. Это был Гордон Гант.
— Ведете светский образ жизни, как я погляжу!
— Если бы вы только знали, как мне приятно слышать ваш голос!
— Вот как! Значит, вы окончательно убедились в моей невиновности.
— Да. Оказывается, Пауэлл действительно с ней встречался. И я не ошибалась, когда утверждала, что она не покончила с собой. Он намекал на девушек, которые сами вешаются мужчинам на шею, а потом от них невозможно отделаться.
— Боже мой! Должен сказать, что ваши успехи меня поражают. И от кого исходит эта информация?
— От него самого.
— Что вы говорите!
— Я пошла в аптекарский магазин, где он работает, и постаралась с ним познакомиться. Для него я безработная секретарша из Де-Мойна. Вечер мы провели вместе.
— Послушайте, Эллен, то, что вы делаете, очень опасно. Вы играете с огнем.
— Ба! Пока он принимает меня за Эвелин Киттредж…
— А, может быть, Дороти показывала ему вашу фотографию и он вас узнал?
— Если бы он меня узнал, он разговаривал бы со мной по-другому.
— Пожалуй, — неохотно согласился Гант. — Но каким образом сумеете вы добиться от него признания, не вызвав подозрений!
— Во всяком случае, стоит попытаться. Другой возможности я не вижу.
— Серьезно говорю вам, Эллен, будьте осторожны. И, если сможете, позвоните мне завтра вечером, чтобы я был в курсе.
— Договорились.
— Спокойной ночи, Эллен!
— Спокойной ночи, Гордон!
Эллен положила трубку, но продолжала сидеть на постели, покусывая нижнюю губу и барабаня пальцами по ночному столику. Так она делала всегда, когда что-нибудь задумывала.
7
Эллен улыбнулась Пауэллу, который подходил к ней, в свою очередь улыбаясь с довольным видом. На нем был синий костюм и серый плащ.
— Привет! — сказал он. — Вас нельзя упрекнуть в том, что вы заставляете ждать своих поклонников.
— Это зависит от того, кого я жду!
— А как обстоят дела с поисками работы?
— Неплохо. Я, кажется, нашла нечто подходящее у одного адвоката.
— Потрясающая новость! Значит, вы останетесь в Блю-Ривер?
— Похоже на то.
— Я страшно рад. А теперь бежим скорей. Хочу повести вас на танцы.
— К сожалению, мне нужно еще зайти к этому адвокату, — сказала Эллен, делая вид, что огорчена. — Я обещала, что принесу ему мои рекомендации.
— Рекомендации, чтобы занять место секретарши? Я думал, что для стенографистки достаточно написать под диктовку какой-нибудь текст.
— Обычно это так и есть, но во время нашего разговора я упомянула рекомендацию, которую мне дал мой последний начальник, и адвокат захотел ее увидеть. Он будет у себя в кабинете до половины девятого. Поверьте, мне очень жаль…
— Ничего страшного.
— Мне вообще не очень хочется идти куда-то танцевать, — продолжала Эллен, прикасаясь к его руке. — Можно просто посидеть в каком-нибудь баре.
— Вот и прекрасно, — просиял Пауэлл. — А где находится логово этого вашего адвоката?
— Недалеко отсюда, В здании ратуши.
Поднявшись по ступенькам, Пауэлл остановился. Эллен, собиравшаяся толкнуть турникет, посмотрела на него и увидела, что он бледен и крепко сжал зубы.
— Я подожду вас здесь, Эви, — отрывисто сказал он.
— Но мне хотелось бы, чтобы вы пошли со мной… Сейчас уже довольно поздно, а этот тип не внушает мне особого доверия. Будете моим телохранителем, — смеясь закончила Эллен.
— Ну, хорошо.
Просторный, отделанный мрамором холл был пуст. За металлическими решетками темнели три лифта. Четвертый, со своими стенками цвета меда, казался каким-то островком света. Эллен и Пауэлл направились к нему. Шум двойных шагов разбудил эхо под высокими сводами.
Негр-лифтер в коричневой форме был погружен и чтение какого-то журнала.
— На какой вам этаж? — предупредительно спросил он.
— На четырнадцатый.
Они молча следили глазами за загоравшимися одна на другой цифрами. Седьмой… восьмой… девятый… На четырнадцатом этаже лифтер открыл дверцы. Эллен уверенно пошла по коридору. Пауэлл следовал за ней. Они дошли до поворота, потом свернули направо. Пауэлл остановился перед освещенной дверью, но Эллен покачала головой и указала ему на противоположную сторону коридора. Там на матовом стекле одной из темных дверей можно было прочесть: Фредерик Клаузен, адвокат.