— Поразительно, — сказал Берт. Он поглядел вниз на бесконечный ряд печей. — Глядя на все это, сознаешь, какая у нас великая страна.
— А это, — сказал мистер Отто, повысив голос, чтобы перекричать нарастающий шум, — наверно, самая поразительная стадия процесса выплавки.
— Что это?
— Конвертеры.
Здание представляло собой огромный стальной корпус, содрогающийся от грохота машин. Зеленоватый туман скрывал его дальний конец, клубясь вокруг зеленовато-желтых солнечных лучей, падающих из прорезанных в остроконечной крыше окон и пробивающихся сквозь переплетение рельсов для кранов и проложенных на высоте мостков. В ближней части цеха в два ряда лежали торцами друг к другу массивные темные сосуды цилиндрической формы. Они были похожи на положенные на бок огромные стальные бочки, и копошащиеся на поднятых между ними платформах рабочие казались лилипутами. В верхней стороне каждого сосуда было отверстие, откуда вырывались желтые, оранжевые, красные и голубые языки пламени. Их с ревом засасывали воронкообразные колпаки, помещенные над гигантскими ртами.
Один из конвертеров был повернут на бок зубчатыми катками, на которые он опирался, и из его ощеренного, обметанного застывшим металлом рта лился живой огонь, стекавший в стоявший на полу огромный тигель. Тяжелая дымящаяся масса заполнила стальной контейнер. Конвертер со стоном откатился на спину. Из его рта капала расплавленная медь. Коромысло тигеля зацепил огромный тупой крюк, блок которого держал добрый десяток канатов, уходивших наверх выше конвертеров, выше мостков — к брюху черной от сажи кабинки, которая ходила в полумраке по однорельсовому пути почти под самой крышей. Канаты напряглись, тигель начал подниматься, пока не завис выше конвертеров, метрах в восьми над полом; затем кабинка, канаты и тигель поползли в сторону северной части здания — туда, где клубился зеленоватый дым.
Так вот где происходит главное! Вот где сердце сердца! Берт завороженно следил за мерцающей колонной раскаленного воздуха над отъезжающим тиглем.
— Шлак, — сказал мистер Отто.
Они стояли на островке приподнятой огороженной платформы у южной стены напротив прохода между двумя рядами конвертеров. Мистер Отто носовым платком вытер лоб.
— Раскаленный штейн из отражательных печей выливают в эти конвертеры. Добавляют кремнезем и продувают сжатым воздухом через вон те трубы. Примеси оксидируются, образуется шлак, и его сливают, как вы это только что видели. Добавляют еще штейн, образуется новая пенка шлака, и так далее. Медь становится все более концентрированной, пока через пять часов не достигает девяностодевятипроцентного содержания. Тогда ее выливают тем же способом, что и шлак.
— А медь скоро будут выливать?
Мистер Отто кивнул:
— Конвертеры работают по шахматному принципу, и слив меди происходит практически непрерывно.
— Хотелось бы посмотреть, как сливают медь, — сказал Берт. Он наблюдал, как из одного из конвертеров справа сливают шлак. — Почему языки пламени разного цвета?
— Цвет изменяется по мере продвижения процесса к завершению. По нему операторы узнают, что происходит внутри.
Позади них закрылась дверь. Берт оглянулся. Рядом с Марион стоял Лео, а Деттвейлер прислонился к лестнице рядом с дверью, которая шла вверх по стене.
— Ну как, нравится? — спросил Лео, перекрикивая грохот.
— Это изумительно, Лео! Сногсшибательно!
— Сейчас вон там будут сливать медь, — громко сказал мистер Отто.
Крап опустил рядом с одним из конвертеров стальной чан размером еще больше тигля, в который выливали шлак. Его стенки из мутно-серого металла были толщиной сантиметров десять и высотой с рост человека. Диаметр чана был два с лишним метра.
Гигантский цилиндр конвертера начал с грозным рычанием поворачиваться на бок. Голубое пламя метнулось над его забитым перегоревшим шлаком ртом. Конвертер наклонился круче, изнутри сверкнуло ослепительное пламя, поднялись клубы белого дыма, и затем из отверстия вырвался раскаленный добела поток. Он лился в огромную чашу, распространяя вокруг сияние. Поток казался неподвижным, словно плотный сверкающий мостик перекинулся между конвертером и глубиной чана. Конвертер повернулся еще на несколько градусов. К потоку добавились новые рукава. И потом он опять застыл в видимой неподвижности. Поверхность расплавленной меди в чане понемногу поднималась кверху. Над ней крутились завитки дыма. От запаха раскаленной меди горчил воздух. Поток-мостик утончился и изогнулся, когда конвертер начал откатываться на место. Вот тонкая струя оборвалась, последние капли протекли по бокам цилиндра и упали на цементный пол.
Дым над чаном стал рассеиваться. Поверхность расплавленной меди, не доходившей до кромки края чана всего сантиметров на десять-пятнадцать, поблескивала, как зеленоватая морская волна.
— Она зеленая, — с удивлением сказал Берт.
— Когда остынет, примет привычный цвет, — ответил мистер Отто.
Берт неотрывно смотрел на зеленый диск, на поверхности которого вздувались пузыри и лопались с вязким хлопком.
— В чем дело, Марион? — услышал он вопрос Лео.
Разогретый воздух над чаном трепетал, словно там трясли целлофановые простыни.
— В чем дело? — переспросила Марион.
— Ты очень бледна.
Берт повернулся. Марион показалась ему не бледней обычного.
— Со мной все в порядке, — ответила она.
— Нет, ты вся побелела, — настаивал Лео.
Деттвейлер кивнул, подтверждая его слова.
— Это, наверно, от жары, — сказала Марион.
— Скорее от газов, — предположил Лео. — Некоторые не выносят этих газов. Мистер Отто, может быть, вы отведете мою дочь в административное здание? Мы тоже скоро придем.
— Ну что ты, папа, — устало сказала Марион. — Я отлично себя…
— Хватит спорить, — отрезал Лео. — Мы к тебе присоединимся через несколько минут.
— Но… — Марион осеклась, потом пожала плечами и повернула к выходу.
Деттвейлер открыл перед ней дверь.
Мистер Отто последовал за Марион. Он остановился в дверях и обернулся к Лео.
— Надеюсь, вы покажете мистеру Корлиссу, как мы формируем аноды. Весьма впечатляющее зрелище, — сказал он.
С этим он вышел. Деттвейлер закрыл за ним дверь.
— Аноды? — спросил Берт.
— Плиты, которые они грузили на поезд, — как-то машинально объяснил Лео, словно думал о чем-то другом. — Их отправляют на завод в Нью-Джерси, где медь очищают электролитическим способом.
— Мой бог, — сказал Берт, — какое множество этапов.
Он повернулся к конвертерам. Кран уже подцепил чан с медью. Канаты натянулись, завибрировали, затем застыли в напряжении. Чан приподнялся с пола.
Позади него Лео спросил: