– Ай как нехорошо, – сказала Ведьма. – Ты мне отдашь его потом?
– Отдам, конечно, отдам, дорогая сестрица, – сказал Кусандра. – Всех бери. И девочку можешь взять, мне не хочется, чтобы она в свой двадцать первый век возвращалась, лживые сказки о нас с тобой рассказывала.
Ведьма очень обрадовалась. Она даже ущипнула Алису и захихикала:
– Ой, какая ладная да вкусная, какая нежная да здоровая! Она у меня в судомойках послужит, кухарить будет, за скотиной ходить, а потом придумаем, какой ей конец уготовить! Сварим или поджарим.
– Я вас не боюсь, – сказала Алиса. – И не думайте, что, если мы с Иваном Ивановичем исчезнем, нас не будут искать. Еще как будут.
– Пускай ищут, – ухмыльнулся Кусандра. – Им вовек ваших косточек не отыскать.
– И не только мой отец будет искать, – сказала Алиса. Наш друг волшебник Оох тоже будет искать.
– Пускай ищет, – сказал Кусандра. – Чайку не хотите?
– Ничего мы не хотим от вас, – ответила Алиса. – Где курочка Ряба?
– Погибла, – вздохнул Кусандра. – Я к своей сестрице спешил, по опасной дороге пошел. Людоеда-то я обманул, одним золотым яичком от него откупился, да не знал я, что разбойники сюда перекочевали, присоединились к моей любимой сестрице.
– А мне от этого прямая выгода, – сказала сестрица. Они мне награбленное продают, а я им зелье варю, все довольны.
– Все-то довольны, а я пострадал.
– Не надо было спешить, сказала Ведьма. – Ночи бы дождался. А то выходит на поляну, подай, говорит, сюда Ведьму, я, говорит, знаменитый волшебник Кусандра! Дурак ты, а не волшебник. Говорили тебе: учись, учись, самый главный злой колдун согласился тебе опыт передать. А ты что делал? Баклуши бил, по лесам бегал, крестьянских девок пугал, а теперь – волшебник! Думаешь, если в Москве побывал, в двадцать первом веке пожил, так уж и волшебник! Не то важно, где живешь, а то важно, что делаешь!
– Не говори глупостей, сестра! – рассердился Кусандра. – Я там заповедником руководил, сто зверей под началом, бюджет имел, кредит, дебит и дефицит, все мое было, из города Тимбукту ко мне поклониться приезжали. Если бы не эта пигалица, сейчас бы уже здесь королем был. Ненавижу!
Кусандра протянул к Алисе свои костлявые руки, словно хотел ее задушить, Алиса отпрыгнула в сторону, чуть не опрокинув котел. Ведьма метнулась к котлу, обняла его и закричала:
– Не смей! Это же зелье алкогольное, крепостью в двести градусов, видишь, дымится? Я на него сегодня у разбойников всю их добычу выменяю!
– Ты мои золотые яйца выменяй! – сказал Кусандра. – Мне же надо царство свое основывать!
– Про яйца не знаю, – проворчала Ведьма. – Если и добуду, то себе возьму. У меня тоже расходы большие, мне тоже золотишко нужно, вот надвинется ледник, надо будет уезжать отсюда, а кому я без золота нужна? Кто меня за мою божественную красоту полюбит? Вот лет пятьсот назад, когда я была красавицей…
– Ах какая чепуха, сестрица! – сказал Кусандра: – Ты никогда не была красавицей.
– Я? Не была?
Ведьма подковыляла к полке, взяла оттуда засиженный мухами портрет молодой женщины с длинным носом и зубами, которые не помещались во рту, а торчали наружу, и запричитала, разглядывая его:
– Какая красота несказанная! Принцы и короли у моих ног толклись, ходить трудно было: куда не ступишь – поклонник валяется. На дуэлях дрались, в засадах друг дружку подсиживали, рыцари за меня сражались, драконов из-за меня было убито видимо-невидимо… ах, какая я была красавица!
Ведьма принялась целовать портрет и обливать его слезами.
– Не верьте ей, – сказал Кусандра. – Врет она все. Я думаю, она сама подговорила разбойников меня ограбить. Откуда им догадаться, что у меня в мешке золотые яйца?
– Людоед им сказал, – ответила Ведьма. – Людоед.
– А курочку Рябу зачем им отдала?
– Сам дурак – начал их стращать и угрожать, они и озлились. Разбойники наши не любят, когда их стращают. Ты зачем стал курочкой хвастаться?
– Ой, и не говори! – Кусандра схватился за щеки, словно у него заболели сразу все зубы.
– А что дальше было? – спросила Алиса.
– Что? Кусандра увидел, что разбойники его не слушают, и закричал, что и без них снова разбогатеет, курочка Ряба поможет. Разбойники схватили курочку и сразу ее разрезали, думали, что в ней много яиц лежит, а там одно только было, обыкновенное, маленькое, не золотое. Съели они тогда курочку, бульон из нее сделали.
Кусандра завыл от горя.
– Безобразие, – сказала Алиса. – Вы не только все испортили, но и курочку загубили. Наверное, последнюю курочку Рябу на свете.
– Последнюю, милая, последнюю, – согласилась Ведьма. – Невезучий у меня братец. Да ладно, чего время терять, помоги мне, посадим, козлика на лопату и в печку – хороший ужин у нас будет.
– И не смейте даже так думать! – возмутилась Алиса.
– А кого мне бояться? Тебя, что ли?
– Меня. Если вы нам поможете, я из будущего вам сколько хотите золота привезу. Мы его из морской воды добываем, оно дешевле алюминия.
– Алюминия не знаю, – сказала Ведьма. – А как я тебе поверю?
– Удивительное дело, – сказала Алиса. – Почему-то все обманщики думают, что остальные тоже обманщики. А это неверно. Обманщиков совсем немного на свете. Я вам слово дам.
– Какое слово дашь?
– Честное слово. Я никогда еще честного слова не нарушала.
– Мало, – сказала Ведьма. – Я вот свое честное слово каждый день нарушаю. И хоть бы что, живу. Давай иначе договоримся. Ты козлика мне оставишь, а сама к себе пойдешь. Принесешь мне золота целый мешок, отдам тебе козлика.
– А Кусандра козлика расколдует?
– Как бы не так! Он же не волшебник. Он лужу в лесу нашел. Зовется она Козлиным Копытцем. Он из той лужи черпнул и с собой взял. А как обратно расколдовать, он и не знает. Это я вам точно говорю. Тут настоящий волшебник нужен.
– Это правда? – спросила Алиса.
– Эй… – поежился Кусандра. – Ну, в общих чертах да. Конечно, если бы я этим хотел всерьез заняться…
– Не слушай ты его, – сказала Ведьма.
– Ты думаешь, это правда? – спросила Алиса у козлика.
Козлик печально кивнул.
– Тогда нам с вами больше делать нечего, – сказала Алиса. – Пойдем искать настоящего волшебника.
– Нет, – оскалилась Ведьма. – Ты сперва принеси золото. А твой козлик у меня поживет. Только скорей, одна нога здесь, другая там. А то не утерплю – съем.
– Без козлика я никуда не уйду, – сказала Алиса.